Истинный враг - Артемис Мантикор

когда я была молода и глупа, я думала сбежать таким образом. Думала… он войдёт, а я выйду. Но… отсюда нет выхода. Не важно, побеждаешь ты, или проигрываешь… День без начала и конца в мире из воспоминаний…

— Значит, ты тоже пыталась сбежать? Ты должна поделиться с нами своим опытом! — воскликнула Селена.

— Опытом… у меня так много опыта, но хочешь ли его ты? Такой опыт? Ты знаешь, что ты лишь копия?

— Я — нет, — покачала головой Селена. — Но в остальном я в курсе.

— Нет? Дай угадаю, ты тоже думаешь, что оригинал мёртв, а ты возродилась в себе здешней?

Селена побледнела.

— Если миру за Стеной кранты, то, возможно, вы обе настоящие. Хотя, как по мне — какая разница? Главное, кто вы сейчас. Копии или нет, у вас есть своя правда и свои желания.

— Спасибо, Арктур, — улыбнулась Селена.

— Не важно, что ты думаешь, — высказалась Тефнут. — Мы лишь череда проблесков, в которых мы заключены в карикатурах на наши миры…

— Ладно, это всё очень увлекательно, но я бы хотел понять, где здесь ворота, — сказал я.

А сам думал о том, что воевать с нами она, похоже, не собирается. И страха не испытывает, хотя, по идее, если мы хотим выбраться, нам нужно её убивать.

— Здесь есть подвал. Просто обойди трон.

— Препятствовать не будешь? Или нападать?

— Всё бессмысленно. Ничто не имеет значения…

— Это вроде бы речёвка пустотников, — вспомнил я.

Тефнут отпрянула и закрыла рот двумя ладонями. Прямо как на своих изображениях. Видимо, это не просто образ, а самый частый её жест.

— Нет. Нет-нет-нет, я не могу быть заражена. Я чиста. Я всегда чиста. Я образец для своей паствы. Её нужно остановить… любой ценой…

Босс локации захныкал. Она стала оседать на землю и закрывать лицо. Богиня причитала, всхлипывала, а в следующий момент вдруг зазвенели взявшиеся из ниоткуда цепи и поймали её за руки, не позволяя сойти с места.

Она резко осела на трон и холодно посмотрела на нас.

— Когда-то давно, — произнесла Тефнут дрожащим голосом. — Пустотник принимал участие в бою против хозяйки пустоты…

— Ага, мой папа, — гордо сказала Миса.

— Я хочу вас попросить. Убейте меня, скрытые пустотники. Заберите мой фрагмент и развейте по ветру. Или сделайте частью себя… Только вместе с ним будьте готовы к бесконечной тоске о том, чего я никогда не имела, и моему безумию…

— Стоп. Ты хочешь, чтобы мы тебя… убили? — ужаснулась Селена.

— Смерти нет, богиня природы. Эта я на время исчезнет, а затем без памяти о бесконечной тоске воскреснет в новом мире. Мне не будет жаль. Я снова буду чистой в каждом своём помысле, — она ткнула пальцем себе в висок.

— Что здесь случилось вообще? Откуда взялся этот… как ты его назвала, маньяк?

— Слова пусты… они излишни бог…

— Бог Алолесья, — подсказал я.

— Ты дитя, пришедшее свыше. Я думала, что смогу выйти благодаря одному из вас, и ошиблась. Стена наказала меня и всех вас. Теперь поторопись и убей меня, а затем — уходите. Вы не сможете справиться с ним. Тропа за алтарём. Открывайте путь и бегите. Обязательно возьмите то, что останется от меня. Это важно!

Надо же, какая заботливая, даже переживает, чтобы мы про фрагмент её не забыли.

И в то же время я думал, как бы вытащить и её. Жалко же, чего уж там.

— Бой снаружи ещё идёт. Но вспышки уже реже. Лангольер побеждает, — сообщила Селена.

— Расскажи об этом своём последователе. У нас о нём ничего не известно, хотя проходчик способный войти в Оазис должен быть хорошо всем известен.

— Это было очень давно. Задолго до падения кандидата Принца. Он вошёл в Оазис и убил стража. Меня. Но Система отвергла его подношение и закрыла здесь… а этот сектор надолго стал необитаем.

— Отвергла? Вы пытались провернуть какой-то фокус?

— Через двенадцать тысяч дней он провёл ритуал и возродил меня из осколка. Ему было одиноко… Затем… я отомстила ему и убила… и возродила… не помню через сколько, я не считаю дни. Однажды. В этом мире нет никого, кроме нас двоих. И даже вы — проявление моих снов о том, что я ухожу на следующий круг…

Офигеть история. Я слушал это и, на удивление, понимал, что эта совершенно дикая ситуация действительно вполне возможна в таких условиях. Он убил её, затем возродил. А потом она его, с тем же исходом. Сдаётся мне, это происходило далеко не один раз. Тефнут была в ужасном психическом состоянии, будто едва вообще себя контролировала, и не осознавала всего, что говорит, будто находясь в бреду. Но картинка всё равно в голове рисовалась.

— Интересная история у вас тут. Он плохо с тобой обращался?

— Да… очень плохо.

— И когда он тебя возродил и издевался, ты его убила?

— Да. У меня больше боевого опыта… Я вечность сражаюсь с порождениями пустоты. Моя победа это лишь вопрос времени.

— Но ты потом его опять возродила, я правильно понял? Зачем, если он был мудаком?

— Сотни тысяч дней… я потеряла им счёт… Я просто устала быть одна в одном и том же месте…

Мда, что тут сказать.

— Если вам тут так хорошо вдвоём, почему ты хочешь чтобы мы тебя убили?

— Я слишком устала быть не собой. Птицей в забытой клетке на свалке… Начать заново с новой памятью и снова познавать мир, или стать силой кого-то ещё, и спать, ничего не чувствуя, лишь видя чужие сны. А этот сон… затянулся. Я больше не чувствую себя собой.

А ведь недавно у нас с Селеной случился почти такой же разговор. Тефнут, как и тот проходчик, сидят здесь тоже фиг знает сколько, и не удивительно, что у обоих поехала крыша.

— Как вы пробовали вырваться? Ты сказала, что Система вам не дала? Она требует фрагмент? — допытывалась богиня трав.

— Она балансирует на грани с нашими жизнями… Если богов становится много, другие монстры должны уравновесить их. Мой кандидат повысил сложность в два раза. Когда он остался в Оазисе, у вас появились некроморфы, кадавры и другие порождения смерти.

— Что ты имеешь ввиду? — насторожился я.

— Она совсем не в себе.