"Полари". Компиляция. Книги 1-12+ путеводитель (СИ) - Суржиков Роман Евгеньевич

— Граф Виттор Шейланд один бьется с нашими врагами. Мы соединимся с ним, и он откроет нам врата к власти над миром. Граф Шейланд — наш брат!

Звук имени выдирает Аланис из глубин памяти. Клещами, с хрустом, как гнилой зуб.

Виттор Шейланд?..

Виттор — Кукловод?!

— Это он — достойный из достойных?.. — переспрашивает Аланис.

Ее голос неразличим за воплями шаванов. От взмаха руки Пауля становится тише, и он говорит:

— Силы Шейланда заперты в Уэймаре. Мы придем ему на помощь и вернем мой долг. Шейланд привел меня в мир людей — я отплачу ему, когда порву кольцо осады. А заодно, мы убьем Десмонда Ориджина!

— Старый нетопырь там?.. — не верит Юхан Рейс. — Говорят, что он болел…

— Этот зверюга не захотел ложиться в пыль. Мы ему поможем!

Снова пьяные крики, стук кулаков о дерево стола.

За воплями Аланис едва слышит свои мысли. Не может быть… Ведь не может же!.. Шейланд — трус, размазня, торгаш. Он — Кукловод?.. Ладно бы дядя… Ладно бы сам Пауль… Но Виттор! Как?..

Теперь она слушает гораздо внимательней, ловит каждое слово. Среди шаванов намечается размолвка. Несмотря на веселье и хмель, они замечают подвох. Гной-ганта зовет в Уэймар, чтобы сразиться с Десмондом Ориджином. Встретить самого опасного врага на свете, потерять множество всадников — и что получить? Всего лишь Уэймар, уже разграбленный кайрами? Прости, Гной-ганта, мы не хотим тебя обидеть, но в мире есть и более заманчивая добыча.

— Какая же? — спрашивает Пауль.

Тут шаваны делятся на два лагеря. Во главе одного — Чара и однорукий здоровяк Сормах. Они говорят:

— Младший волк в степи, старший — в Уэймаре, а значит, Первая Зима беззащитна. Ударим в самое сердце врага! Растопчем его родину, отомстим за все!

Но ганта Корт и Юхан Рейс предлагают иное:

— Волки уже получили свое. Мы убили Снежного Графа, а скоро ляжет в пыль и герцог Эрвин. Северяне надолго запомнят нашу силу. Так стоит ли идти в Ориджин? Он далек, холоден и беден. Фаунтерра — намного ближе и богаче!

Шаваны принимаются спорить. Выбрать сложно: оба варианта слишком заманчивы. Сормах и Чара привлекают кровожадностью: сожжем Первую Зиму, разрубим сердце врага, упьемся местью! Рейс и Корт сулят огромную добычу: Фаунтерра — богатейший город, а владычица очень успешна с деньгами. Ее казна так и трещит от золота!

Первые кричат вторым:

— Вы боитесь войти в волчье логово! Трусливые псы!

Вторые отвечают:

— А вы — тупые бараны! Зачем топтать полмира, если рядом можно взять больше?!

Когда руки шаванов уже тянутся к ножам, Пауль начинает хохотать.

— Мальцы, о чем вы спорите? Зачем выбирать? Возьмем и то, и другое!

Все утихают в недоверии. Взять и Ориджин, и столицу?.. Возможно ли?..

— От пленных кайров мы знаем, сколько людей у Минервы и у старого волка. Если правильно разделить наши силы, их хватит на обе цели. Тем более, что на севере нам поможет Шейланд.

Шаваны разевают рты, опьяненные жадностью. Пауль продолжает:

— Младший герцог бродит где-то у Рей-Роя. Мы не дадим ему вернуться живым: оставим засаду здесь, на переправе. А сами пойдем во Флисс. Там ждет человек, который задолжал мне: приарх Галлард Альмера. У него две тысячи воинов и огромный флот. Я возьму его армию и корабли, и часть нашей орды — и отправлюсь на север. Разобью старого волка, освобожу графа Шейланда. Вместе мы двинемся на Первую Зиму и втопчем ее в пыль!

— Смерть волкам! — орет Сормах и ему подобные.

— Другая часть орды не поместится в корабли. Она тоже не будет скучать. От Флисса прямая дорогая в Эрроубэк, а оттуда — на Фаунтерру! Вы ринетесь туда, как вихрь, и сметете войска Минервы. Она не успеет опомниться, как наши подковы зазвенят на площади дворца!

— Вот это верный путь! — сияют Рейс и Корт. — Моран не одолел янмэйцев, но мы сумеем!

— Весь мир ляжет к нашим ногам! — смеется Пауль. — Сегодня — Снежный Граф, завтра — Альмера, потом — столица и Первая Зима! Сами Праматери нас не остановят!

Когда Аланис понимает сказанное, ее будто обливают кипятком. Все тело покрыто ожогом, от ушей до пальцев ног. Крик разрывает горло:

— Как — Альмера?!

Пауль не замечает ее.

— До Флисса доскачем как можно скорее. Галлард в осаде и долго не выстоит, а нам нужен его флот. Альмеру пройдем быстро, самые сладкие плоды — впереди!

— Как — Альмеру?.. — хрипит и кашляет Аланис. — Она — моя!.. Нельзя!..

Ее снова не слышат. Она хватает бутылку и лупит о стол. Другую, третью. Капли, лужи, осколки. Все умолкают, пялятся, разевая рты.

Она встает во весь рост, одетая в нечто, сшитое из фрагментов трупов. В глазах красно от гнева и вина. Она плюет в усатые пьяные морды:

— В Альмеру вам нельзя! Я не позволю!

Она чувствует собственный жар — такой, что впору спечься. Шаваны отшатываются, прячут за кубками рожи. Она хлещет взглядом, словно Перстом Вильгельма, сжигая одного за другим.

— Это — моя родина! Вы не тронете ее! Разинете пасть на Альмеру — сдохнете, как псы!

Ее силы, ее мощи достаточно, чтобы всех раздавить. Превратить в мышей, загнать в щели под половицей. Корта и Юхана, Кнута с Мухой, Сормаха и Чару…

— Альмера не достанется вам. Я — Альмера! Я уничтожу каждого!

Когда она кончает расстрел, за столом остается три десятка мертвецов. Без воли, будто без скелетов. Аморфное мясо, неспособное к бою.

И один живой человек.

Пауль смотрит на нее с ухмылкою, она встречает взгляд. Ну, что ты скажешь? Пригрозишь Перстом? Плевать. Ударишь меня? Не посмеешь. Возьмешь меня? Только попробуй!

Он говорит с вопросом:

— Слава Агате?..

И каким-то образом сбивает ее с ног.

Она хочет бросить ему в лицо: да, слава Агате, слава Альмере, слава Ориджину, проклятый ты пес! Но почему-то не может. Ей не хватает чистоты, чтобы крикнуть это твердо, как те кайры перед казнью. Она будто не имеет права. Агата кривится, когда Аланис произносит ее имя…

— Молодец, — говорит Пауль. — Садись.

Рвется в ней внутри тетива, пустеет колчан. Она валится на скамью, неспособная больше… Пауль притягивает ее к себе грубо, в охапку. Кладет лапу ей на грудь, взасос целует шею.

Говорит шаванам:

— Ну, кто из вас может взнуздать такую кобылицу?

Они принимаются ржать. Громко и глупо, с избытком. Смехом отыгрывают свой позор, утверждают себя, расправляют душонки…

Она думает: нет, я все еще — я. Она думает: что бы ни было, я дойду до конца.

Она думает: Альмера…

Искра — 2

Июль 1775 г. от Сошествия

Фаунтерра

Стол для стратем играл роль военной карты. Гербовые фишки шестнадцати расцветок отмечали текущее положение войск, флажки со стрелками — направление маршей. Кофейная чашка на краю стола не означала ничего, кроме того факта, что ее величество лично руководит военным советом.

— Господа, моя воля была нарушена, — сказала Минерва Джемма Алессандра, придав словам весь возможный вес. — Я дала шаванам безнаказанно уйти из Литленда при условии, что впредь они станут верными вассалами и никогда не перейдут Холливел. Но миновало всего три месяца — и орда снова на восточном берегу, с огнем и мечом. На сей раз шаваны должны быть строго наказаны! Прошу советов, господа.

Военачальники переглянулись. Движения их глаз подчинялись армейской иерархии. Лейтенант Шаттэрхенд устремил взгляд на капитана Уитмора. Тот повернулся к Роберту Ориджину, носившему чин полковника. Северянин, хотя и не состоял в армии Короны, но все же счел нужным продлить цепочку — и глянул на двух искровых генералов. Алексис Смайл и Йозеф Гор потратили несколько вдохов, чтобы определить первенство меж собою. Их чины и должности были равны, но Смайл командовал тремя полками, а Гор — всего двумя. Заговорил Серебряный Лис, предварительно прочистив горло:

— Мой долг довести до ведома вашего величества истинное положение дел. Будет правильно, если вы примете решение при условии полной осведомленности.