Эпоха героев и перегретого пара (СИ) - Матвиенко Анатолий Евгеньевич

— Только не надо подозрений и ненужных нервов, герр Трошкин. Да, банк принадлежит почтенной еврейской семье. А чтобы мы решились грабить своих, нужна более важная причина.

— Ладно. Но сразу предупреждаю — никаких околичностей и недомолвок. Чуть заподозрю в обмане, и никакого гешефта. Смею надеяться, вы меня поняли?

— Честный Соломон никогда не обманывает. У меня на примете другой банк, вам понравится, уважаемый.

Венское отделение Шпенглербанка из Зальцбурга поначалу не вызвало интереса, однако Иссак убедил, что столичные богатеи хранят там золото в количествах, о коих казначейству ныне и не мечтать. Расположение на вид неплохое. Виднер Хауптштрассе, в проулке близ которого главный вход в банк, находится к югу от центра. В районе Видена сносят остатки крепостной стены и строят бульвар — в том беспорядке запросто укрыться перед началом ограбления. Наконец, ближайшее отделение жандармерии в доброй миле севернее.

— Гут! Но, мой обрезанный друг, если куш внутри окажется изрядно меньше обещанного, страдает ваша доля, — твёрдо постановил Строганов, выслушал причитающийся к случаю спич о бедных евреях, которых хотят обидеть уже загодя, и утвердил цель.

Подготовка пьесы заняла без малого месяц. Граф в истинном обличии, без грима, очков и маски посетил злополучную финансовую контору, огляделся там, снял сейф и даже положил немного денег на хранение. Заодно расспросил про надёжность охраны.

Управляющий филиалом, внешне напоминающий персонаж, под которого однажды гримировался Соломон, заверил, что дорогому клиенту решительно не о чем волноваться. Во-первых, главный банк в Зальцбурге выступает гарантом. Во-вторых, здесь устроена особенная система безопасности. Скрытый клерк, до которого быстро не сможет подобраться ни один грабитель, поворачивает специальную рукоятку, и электрический ток бежит по гальваническим проводам в ближайшее отделение жандармерии, откуда на выручку спешит конный отряд.

— Девятнадцатый век — эпоха прогресса и современной техники, герр Трошкин. Мы не работаем по старинке, изобретения лучших умов германской нации на службе у финансов. Можете не волноваться и доверить нам ваши ценности.

— Данке, герр Шафскопф! Непременно так и поступлю.

Соломон, доселе неодобрительно высказавшийся о самоличном походе Строганова в банк, получил примерную взбучку.

— Миля, говоришь, до жандармов? И сколько же времени потребуется, чтобы проскакать милю по мостовым? Быстрым аллюром — минут десять от силы! Много погрузишь за десять минут, далеко убежишь?

Соломон разразился проклятиями в адрес бессовестных гоев, придумавших кучу пакостей, лишь бы досадить бедным евреям. Граф резко оборвал его.

— Иссак, вы точно в Англии и Тасмании ходили в авторитетах? Действуйте, а не болтайте как шестёрка.

Тот булькнул от негодования и исчез. Зато на следующей конспиративной встрече, состоявшейся по всем законам романов о тайных заговорщиках — в тёмном уголке кабачка неподалёку от Штефансдома и при низко опущенных капюшонах, привёл всклокоченную личность, представленную венгерским студентом Шандором Кечке. Представившись, школяр начал с фразы, которую обронил банкир:

— В девятнадцатом веке, веке прогресса, надлежит пользоваться самой современной техникой, герр… простите, не расслышал вашего имени.

— Не важно. Продолжайте, — ответил Строганов по-французски, которого совпадение мыслей студиозуса и банковского служащего внезапно успокоило. Кто одинаково думает, имеет одинаковый подход к делу.

— У меня лишь одно условие, господа, — Шандор чуть сменил тему. — Моя доля должна пойти на закупку оружия для Мадьярской национальной партии. Нам пора занять достойное место в империи, а не на её задворках!

— Не слышал о такой партии, — буркнул Соломон, на что венгр радостно возразил:

— Будут ружья — будет и партия!

— Мы уклонились, — напомнил граф.

— Да! Я наслышан о банковской, как её называют, «Электришезихерайдсистим». По словам герра… — студент повернул голову в сторону капюшона, из-под которого доносился голос Иссака. — Простите, не расслышал вашей фамилии.

— Гудериан, — брякнул тот первую пришедшую на ум фамилию. — И так?

— Да! — непонятно с чем согласился Шандор, взъерошив и без того растрёпанные кудри, сам Бетховен бы позавидовал. — В каждом банке есть рубильник, такая рукоятка с гальваническими верёвками. При её повороте от гальванического элемента ток по проводнику бежит в жандармский участок, где магнитическая катушка притягивает молоток, и он бьёт по бронзовому колокольчику.

Он не видел лица слушателей, но догадался, что новейшие понятия электрической физики тяготят собеседников, поэтому упростил пояснения.

— Представьте, в банке, образно говоря, есть ниточка, дёрнув за которую вы заставляете звонить колокольчик и вызывать отряд ментов. Грабитель не успеет ничего вывезти, а жандармы тут как тут! Весьма остроумная и научная затея, смею сказать.

— Как быстро бежит ток к участку? — осведомился голос из-под капюшона, венчающего более высокую фигуру. — Быстрее лошади?

— Быстрее пули! Практически в ту же секунду.

Строганов и Соломон переглянулись, практически ничего не увидев в тени. Очевидно, мадьяр несёт чушь — что может обогнать пулю? Однако времени действительно мало. Нужно придумать что-то иное.

— Допустим. Как обрезать ту верёвочку?

Мистер Кечке похолодел. Он, разумеется, догадывался, что пригласившие его на эту встречу евреи — сомнительные личности, и предстоит нечто особенное. Но ограбление банка… При этом мрачный французский голос недвусмысленно дал понять — ты в деле и раньше времени выйдешь из него только вперёд ногами.

— Не знаю… Они под землёй.

— Будем искать, — подвёл черту назвавшийся Гудерианом. — Вы понимаете, сейчас вам неблагоразумно выезжать из Вены, и упаси вас Бог обсуждать этот разговор даже с родной мамой и равви…, я хотел сказать — пастором на исповеди.

Студент удалился, не допив пива и не ощущая ни малейшей радости по поводу ожидаемого предприятия.

— Иссак, он мне не нравится. Рассеян, труслив.

— Таки да! Дадим объявление в газету «Абенд Вин»: нужен электрический специалист в роли подельника на ограбление банка.

— Вы правы, выбор невелик. Пусть работает, но глаз с него не спускать. А как вы найдёте эти… верёвочки?

— Гальванические проводники, — Соломон щегольнул знанием новомодных словечек. — Поверьте, с открытия банков никто не роет канав. Стало быть, протягивают их по старым ходам, канализационным и водопроводным. Поищем, это не Грааль.

Глава седьмая, в которой жандармы узнают, что герр Трошкин — любитель спектакля «Волшебная флейта» Вольфганга Амадея Моцарта

Инициатор авантюры выбрал самый дерзкий способ обеспечить alibi — назначил её на позднее время и отправился на спектакль, ангажировав Fremden-Loge, почётную ложу для высоких иностранных гостей. Театр Ан дер Вин, шикарное сооружение в стиле ампир, в честь бессмертной оперы Моцарта имел даже отдельный вход, именуемый «Ворота Папагено» — в честь персонажа «Волшебной флейты».

Строганов прибыл туда загодя, поприветствовав венских знакомых, затем чинно занял место в ложе. Позади неё находилась небольшая комнатка, обставленная диванчиками, где дожидался двойник, которому наносили на физиономию последние штрихи. Слабое место в плане — слишком многие вовлечены. Однако ничего не поделать, гримёр и его жертва не могут не знать персону, кою предстоит изображать.

Граф исчез из театра при первых же звуках музыки. В толчее фиакров, кабриолетов и монументальных карет он забрался в скромную крытую повозку, тотчас направившуюся к Хауптштрассе. Двойник досмотрел первое действие практически до конца и под звуки флейты, отпугнувшей мавра Моностатоса, покинул ложу. На площади перед Ан дер Вин он долго ждал карету, чтобы в поле зрения филёров попасть наверняка, потом неторопливо поехал домой. В зрелом возрасте мигрень — нередкая напасть.