Серый Дол - Николай Покуш

кажется, ещё не до конца это осознал. Но для всех них Роанр был лишь родственником, а для неё же самым близким в мире человеком. Они пришли в этот мир вместе, в один день и час, и Синта была рядом, когда брат уходил. Её боли никто не сможет понять. Никто и никогда не прочувствует ту всеобъемлющую чёрную дыру оставшуюся у неё в груди.

И всё равно Синта решила ночевать в этой комнате, во-первых потому что хотела оставаться одна как можно дольше. За последние несколько дней она почти ни с кем не говорила, и не хотела никого видеть. Никого кроме тех, кого рядом быть не могло: отца, Ронара, Драйгана. С любым из них Синта готова была бы сейчас говорит часами, высказать всё, что чувствовала, а потом долго плакать в его объятиях. От остальных же Синта предпочитала дистанцироваться. Знала, что они хотят помочь, но просто не готова была принять эту помощь, открыть им свою боль. По крайне мере пока.

Была и вторая причина её желания остаться в этой комнате. Она не хотела убегать от случившегося. Синте казалось, что тогда она предаст все вспоминания о Ронаре и Драйгане. А она хотела помнить всегда о том, через что им всем пришлось пройти.

Что же её пробудило? В поисках источника, Синта обратилась к окну. Одна из ставень была чуть приоткрыта, и едва покачивалась от лёгкого дуновения холодного ночного ветерка. Свезь щель в комнату украдкой пробирался серебристый свет Рунона. Синта было задалась вопросом: была ли закрыта ставень, когда она засыпала? Но ответ пришёл незамедлительно. Да, конечно. Ведь хлопочущая мать, по сотне раз на дню прибегала в её комнату, чтобы позаботится о том, что у раненой дочурки всё в порядке, напомнить о лекарственном отваре Сайна, подоткнуть ей одеяло и проверить закрыты ли ставни, чтобы не уходило тепло. Она точно делала это перед тем как уйти спать, а потом ещё долго сидела на кровати Ронара и причитала сквозь рыдания. Теперь же ставень была открыта. Что это могло означать? Кажется, что в виду недавно пережитых кошмаров, Синта должна была бы испугаться, что кто-то из ночной тьмы пришёл за ней. Но на деле всё было совсем наоборот. Она давно грезила о визите ночного гостя.

Синта откинула одеяло и, не щадя сломанную ногу, от чего та тут же отозвалась тупой болью, села. Её лодыжка была зафиксирована двумя деревяшками по бокам и плотно перебинтована. Вчера Сайн сказал, что она идёт на поправку, отёк спадает а воспаления нет, но до полного выздоровления должны пройти ещё долгие дни. Синта кивала и сухо благодарила, сама понимая, что полностью нога не заживёт никогда, и её уже не быть такой прыткой как раньше. Но почему-то Синту это не сильно волновало, раздражало только, что приходится много лежать, что лечебные и обезболивающие отвары таки мерзкие на вкус и от них кружится голова, а так же, что чтобы помочится, нужно пройти довольно унизительное испытание.

Взявшись за сооружённую для неё Сайном из орешника трость-костыль, девушка быстро поднялась, не обращая внимания на пульсирующую боль в ноге, и проковыляла к окну. Упершись левой рукой в подоконник, правой Синта толкнула ставни, и те распахнулись настежь. Девушку тут же обдало ночной свежестью. Холодный воздух, растрепав её волосы, ворвался в комнату вместе с серебристым светом круглого, полного диска Рунона, висящего в небе. На миг Синте показалось, что кто-то был там, в темноте. Высокий тёмный силуэт и две светящие жёлтые точки глаз мелькнули впереди, шага в десяти от окна. Но прежде чем она сумела на них сфокусироваться, исчезли.

"Может только показалось?".

Но она в это не верила. Не хотела в это верить.

- Драйган, - позвала Синта тихо. - Ты здесь?

Ответа не последовало. Ночной ветер качал флюгер на крыше, и тот тихо скрипел над головой. Где-то там, далеко, в полях ухала сова. Иных звуков не было.

- Я ведь знаю, что ты здесь. Если ты пришёл ко мне, то почему не показываешься?

Ночной мрак продолжал молчать.

"Может и вправду показалось?" - подумала Синта. - "Может, мать просто плохо закрыла ставень, и та распахнулась от ветра?".

И эта мысль ледяной хваткой обхватила горло девушка. Она одна, никто не приходил. Драйгана больше нет, или он оставил её, променял на иную жизнь. Мир за окном сузился до одно, чёрно-белой точки, когда на глаза Синты навернулись слёзы.

- Ты нужен мне, - прошептала она, чувствуя солёный привкус на губах. - Ты так мне нужен. У меня ведь никого не осталось. Прошу, пожалуйста... - её голос стал тонким им хрупким как ледяной наст. - Пожалуйста, приди ко мне. Не оставляй меня одну.

Боль в ноге становилась всё сильнее и невыносимее. Синта прислонилась плечом к стене, чтобы снять с неё опору, но это не помогло. Тогда она неуклюже съехала по стене вниз и села на пол. Стиснула зубы от отчаяния и боли, затем с чувством ударила кулаком в пол. Но внезапная вспышка ярости не принесла успокоения.

Перед ней лежал белый прямоугольник упавшего на пол света Рунона. И вдруг в нём появился тёмный силуэт. Человеческий, или очень на человека похожий. Но прежде чем Синта сумела понять, что именно видит, он почувствовала лёгкие прикосновение на своей щеке. Чья-то рука, холодная как тот самый ветер, что гулял по полям этой ночью, коснулась её кожи, нежно и осторожно, как может только самый любящий человек, смахнув слезу.

Синта тут же повернулась к окну, готовая увидеть своего возлюбленного, которого так ждала и который сумеет разделить с ней все её страхи и печали, развеять одиночество... Но увидела только тёмное ночное небо, в котором светились бледные звёзды, и больше ничего. Однако щека всё ещё чувствовала холод от касания холодных пальцев, значит это ей не показалось, и кто-то действительно приходил.

-