Икосаэдр 2.0 - Андрей Валерьевич Скоробогатов

окончательной смерти, то есть отключения считывателя, человек попадает в специальное пространство, называемое адом. Там его ожидает тяжкий, невыносимый труд, лишения и страдания.

Александр достал из кармана ключи и открыл ворота. Там был спуск в подземелье. Данилу подумалось, что большая часть города скрыта под поверхностью земли — иначе зачем миру кубическая форма. К сожалению, в описании, которое он смотрел перед экспедицией, точных данных о подземельях не было.

— Заходи. Нет, это ты глупости говоришь, Данил. Ты уже второй агитатор, которого я вижу, и он говорил примерно то же самое. Да, ты знаешь, до тридцати лет, если припомнить, о реальном мире у меня были примерно такие же представления.

Они пошли по широкому тоннелю, идущем куда-то вниз и поворачивающему налево.

— Вот скажи мне, агитатор, что ты знаешь об администраторах и архитекторах? — продолжил продавец.

— Ну, администраторы — это некие сверх-люди, живущие вне пространства и следящие за мирозданием. А архитекторы — это примерно то же самое, только с другой функцией — они занимаются созданием миров.

— Все верно, так и есть. Только я не знаю, почему ты называешь их сверх-людьми. Это простые люди, просто не подключенные к считывателям. Ты хоть знаешь, где находится считыватель, а вместе с ним и твое тело?

— Это точно неизвестно, некоторые говорят, что в месте, называемом чистилищем.

— Ну да, как же. Чистилище.

Тоннель закончился большими дверями. Торговец распахнул их, и Данил обомлел.

Впереди на десятки километров вперед простиралось большое пустое пространство, с бетонным потолком, светильниками и массивными колоннами. Они вышли на площадку, Данил огляделся и увидел, что железный балкон идет в обе стороны по всему периметру огромного зала, и через каждые десять метров вниз от балкона отходит шаткая лестница. Противоположная стена терялась в клубах тумана. На каком уровне находился пол, нельзя было сказать, так как лестницы пропадали в кучах и завалах, состоящих из всевозможных вещей и предметов. Теперь агитатору стало ясно, откуда продавец берет товары для своего магазина. Но вопросы еще оставались.

— Как вы их переносите в магазин? Телепортация же запрещена.

— А ты видишь рельсы, идущие по потолку? У меня есть пульт от потолочного крана, с помощью него можно зацепить и отвезти любой тяжелый предмет. Выходов на Свалку несколько, один из них связан с моим подвалом.

— Но… откуда столько вещей?

— Пошли к лестнице, — Александр зашагал по балкону. Послышался скрежет металлоконструкций под ногами. — Чтобы понять, откуда столько вещей, надо знать историю этого мира.

— Расскажите, — попросил Данил.

Продавец сел на лестницу, достал сигарету и закурил. Агитатор второй раз в жизни видел курящего человека.

— Как мне рассказал мой предшественник, китаец Ли Хао, когда-то «Архангельск-IV» населяло триста тридцать тысяч человек. Лет сорок назад это был почти такой же мир, как и большинство остальных, только обстановка и оформление было сделано в духе семидесятых-восьмидесятых годов двадцатого века. Наверху был большой город, с многоэтажками, парками и колесом обозрения. Треть поверхности занимало море. Имелось даже метро, целых восемь станций. Но потом стали открываться всякие новые навороченные миры, вроде «Росполя-II», «Руммены-III», всякие «Плеяды», фэнтези-вселенные. Повалили толпами такие же, как ты, агитаторы. И народ потихоньку стал перетекать к ним. Когда через лет десять осталась всего пара тысяч, жить стало невозможно, и администраторы решили переделать мир, наняли команду архитекторов. Те оставшихся жителей переключили, здания стерли, структуру мира поменяли. А вещи решили оставить, для этого создали под землей вот эту Свалку и переместили всю мебель и пожитки сюда. Тут даже машины валяются, вон, смотри.

Александр указал рукой куда-то на пол помещения и замолчал.

— То есть вы сорок один год жили вне пространства?

— Мне было тридцать два, когда меня вызвали на службу и отключили. И месяц тому назад подключили снова. То есть всего тридцать девять лет.

— На службу? Что за служба?

— Ой, кем я только не проработал. Начинал техником по обслуживанию секций. Вот представь — огромные помещения, вроде заводских цехов, в них стоят рядами кресла с пользователями в сенсорных скафандрах. И ты бегаешь между ними, волокно прокладываешь, устанавливаешь, меняешь оборудование. Пищевую массу в системы загружаешь. Работа муторная, но полезная. Без таких техников сеть просто перестала бы существовать — роботы могут делать далеко не все. Потом работал учителем в школе, охранником, немного администрировал…

— А где хранятся миры? — спросил Данил.

Продавец кивнул.

— Большинство данных — ландшафты миров, звуки, животные, растения, всякий хлам, вроде этого, — Александр кинул окурок в сторону Свалки, — хранятся в виде образов на свободных участках головного мозга у подключенных. Вон видишь сковородку?

— Да.

— Вот ты ее видишь, а где хранится ее образ — неизвестно. Может, в голове какого-нибудь папуа-новогвинейца, а может в голове лежащей в соседнем с тобой кресле девушки. Так вот, потом все это считывается, объединяется и попадает в твое сознание. Получается, что весь мир, который ты видишь — это коллективный сон десятков тысяч людей.

— А сколько всего подключенных?

Александр покачал головой.

— Не скажу точно, но примерно две трети жителей Земли. Большинство пользователей подключено с семи лет. Остальные обслуживают.

Данил замолчал, обдумывая услышанное. «Нет, цели экспедиции я точно не выполню, — подумал агитатор второго уровня. — Он сейчас настолько меня заболтает, что я сойду с ума и не захочу возвращаться в „Ойкумену-III“. Надо срочно менять тему разговора».

— Вы сказали, что река пропала из-за того, что люди ссорятся по мелочам. Как такое происходит?

Бородач кивнул.

— Дело не из-за ссор. Я не зря выбрал этот мир, суровый мир, приближенный по законам к реальному. Архитекторы проделали хитрую штуку — они связали внешний вид мира с настроением пользователей. Чем выше коллективный коэффициент настроения, тем сильнее светит солнце, тем зеленее трава и свежее воздух. Сюда подключают людей, ранее отключенных, которых обстоятельства вынудили вернуться в вирутальность. Большинство из них — люди пожилые, даже те, что выдают себя за молодых. Пару месяцев назад я видел этот мир «с той стороны», даже общался с его администраторами. Потом так получилось, что жилищный вопрос заставил меня пойти обратно, в сеть. Сказали выбрать мир. Мне стало интересно, а смогу ли я поиграть в эту игру. Смогу ли я не потерять надежду и вытянуть этот мир из депрессии. И я пришел сюда. Сначала было тяжело, тоже думал уйти. Но потом привык, продавцом вот стал. Людей заставляю трудиться, денежки собирать. И ты знаешь, на что я надеюсь?

— На что же?

— Что люди перестанут выбирать развлекательные реальности со стрелялками и магией, а пойдут в такие миры, как этот. Где нужно работать