Книга дождя - Томас Уортон

за опасностью с высоких веток,

пока его родители и братья-сестры

искали внизу ягоды.

Балабол не любил стеречь.

Он хотел играть

с братьями-сестрами.

Он ненавидел сидеть в одиночку

на продуваемой ветрами верхушке

старой березы

и следить.

Когда поднялся крик,

Балабол услышал его.

Он слетел к семье.

«Люди! —

сообщил он им. —

Видели людей!

Они идут сюда!»

«Это не наше дело, —

сказал отец Балабола. —

Наш дядя Подумай-Дважды

будет говорить за наш клан.

Он пойдет на собрание.

Возвращайся и стереги».

Балабол вернулся

на верхушку березы.

Ветер качал его.

Его перышки топорщились.

Его разум был в смятении.

Он не мог не думать

о людях.

Ему нужно было их увидеть.

Одна из его сестер пролетела мимо.

Балабол позвал ее:

«Ты стереги. Я полетел».

И Балабол улетел

к месту собрания.

Балабол прилетел

на собрание трибунов.

Он был мал и спрятался

в высокой траве

на краю холма.

Никто его не заметил.

Был черед мохноногого сыча

Многовошки

вести собрание.

Многовошка ждал тишины.

Затем он надулся.

«Люди, —

сказал Многовошка, —

уже близко.

Два человека,

высокий и низкорослый.

С ними идет зверь,

один из как-бы-волков,

о которых говорится в древних сказаниях».

«Люди близко, —

сказал Многовошка. —

Они доберутся к месту собрания

к восходу луны».

Птицы принялись говорить

все разом,

перекрикивая друг друга.

Кто-то призывал убить

людей,

прежде чем они подойдут ближе.

«Отправьте стаю волков,

чтобы выследить их», —

закричала кукша-мать.

У нее было много птенцов

в то лето.

«Мы съедим их плоть, —

сказала она, —

а их кровь

напоит нашу землю».

Многие птицы подхватили ее клич.

«Убить их!

Съесть их плоть!

Развеять их кости!»

Пока они спорили,

старая журавлица

Отраженная Луна

вышла из камышей

у остатков воды,

которую не высушила жара[20].

Она вышла в круг

птиц.

Она шла медленно,

молча,

и все трибуны стихли.

Они расступились перед ней.

Отраженная Луна жила одна

в тростниках.

Она была старейшей

во всем водном крае.

Она видела и пела

сокровенное

в Истоке.

В тех сокровенных местах

она видела то,

чего не было,

но что происходило позже.

Отраженная Луна

не посещала собрание

множество жизней птиц,

но в этот уход солнца она пришла.

Птицы были поражены.

Что она скажет?

«Отправьте птиц на поиски, —

сказала Отраженная Луна, —

пусть найдут людей

и приведут их невредимыми

на собрание».

«Мои птенцы просят есть, —

сказала мать-кукша. —

Мы ищем еду весь день,

мы скребем, и клюем, и роем,

но находим так мало.

Зачем говорить с людьми,

когда нужно кормить молодняк?»

«Люди не знают

Исток, как мы, —

сказал зуек

Кривое Крыло. —

Они не говорят на Истоке.

Они открывают рты,

и из них слышно только дерьмо.

Все это знают».

«Вы видели человека? —

спросила Отраженная Луна. —

Говорили с ним?»

Кукша и зуек

промолчали.

«Праматерь моей праматери

рассказывала историю, —

сказала Отраженная Луна, —

о временах, предшествующих

Поломанным годам.

Из-за того, что сделали люди

с Истоком,

только двое из моего рода

еще жили.

Только двое.

Мы, журавли, были близки

к тому, чтобы замолчать

навечно

в Истоке[21].

Мои праматери говорили,

что именно человек

по имени Ночная Пташка

спасла нас.

Она взяла нашу праматерь,

последнюю в своем роде,

из нашего дома

перед тем, как поднялась большая вода

и затопила его.

Она вернула журавлей

из молчания.

Поэтому

я бы позволила людям прийти

и поговорила бы с ними сама».

С восходом луны

рыжая колибри

Замершая-в-Воздухе

нашла людей.

Она привела их

в сердце водного края,

где их ждали

трибуны.

Балабол все еще прятался

в высокой траве.

Он увидел, как подходят люди.

Их было невозможно пропустить,

хоть и трудно разглядеть.

У них не было крыльев.

Они ходили

иначе, чем другие звери.

Их было двое.

Старая —

бабушка рассказывала ему,

что люди зовут таких «женщиной», —

и молодой —

его называют «мальчиком».

Волосы женщины были бледными,

как лунный свет в тумане.

Мальчик был маленьким,

но он не боялся.

Он шел перед женщиной,

чтобы защитить ее.

Рядом с ним шел как-бы-волк.

Когда он уходил подальше

от людей,

они звали его назад,

и он возвращался.

Люди карабкались

на холм.

Все птицы ждали.

Никто не говорил.

Отраженная Луна

вышла из камышей,

чтобы встретить людей.

Она заговорила с людьми.

Она приветствовала их

в водном краю.

Женщина склонила голову

и ответила

Отраженной Луне.

Птицы были поражены.

Человек говорил на Истоке.

Она не говорила на нем хорошо,

и ее выговор был странным,

но ее слова удивили птиц,

и те притихли.

Отраженная Луна

назвала ей свое имя.

Женщина

назвала свое имя

на своем языке.

Это имя звучало