Так и будет? - Илья Першин

Около шести часов утра в темноте загорелся экран телевизора, который включался только по особо важным событиям, как Новый Год или День создания Государства, а из негативных — при падении процента прироста денег в казне.

С экрана телевизора диктор тяжелым металлическим голосом объявил чрезвычайное положение в стране из-за неспокойной обстановки на западе Единого Государства. После этого на экран был выведена фотография человека в черной военной форме, и диктор говорил:

— С сегодняшнего дня Диктатором Единого Государства назначается Боргри́гор Варт Семёнович.

Фотография светила с экрана еще десять секунд, после чего телевизор потух.

И все, больше никакой информации в течение недели не было. В какой-то вечер после работы Пьер ехал в метро домой, и тот же металлический голос, проникший в динамики вагона, объявил, но уже более легко: «Уважаемые Соотечественники, в соответствии с приказом номер три тысячи двести пятьдесят один, объявляю о снятии Чрезвычайного положения в Едином Государстве. Войска нашей страны одержали сокрушительную победу». После этой новости изображения на экранах в метро и улицах изменились на непривычные. На них теперь отображались экономические убытки от ведения боев, планируемое время восстановления экономики до довоенных показателей, временное повышение нормы рабочего времени до конкретной даты на полчаса и новости об обнулении личных счетчиков генерирования Родуенов.

Пьер, в своих воспоминаниях об истории прошел свой подъезд, как вдруг опомнился и повернул назад.

В квартире было прохладно и чисто. Пьер разулся, прошел на кухню, закинул контейнер с едой из серии «только разогреть» в микроволновку и пошел мыть руки.

— «А еще же есть Третий ранг правления. Я только не помню уже кто там именно. Кажется, главы округов, на которые было поделено Единое Государство, и округов, кажется, десять, то ли пятнадцать».

Пьер вытер руки и вошел обратно на кухню. В переднюю панель холодильника был встроен электронный календарь. Вверху календаря горела дата «09.09.78».

— «А нет! Девять, точно».

Память Пьера не обманула. В Едином государстве существовало девять округов, поделенных по географическому признаку: Северный, Южный, Западный, Восточный, Северо-западный, Юго-западный, Северо-восточный, Юго-восточный и Центральный. Каждый округ занимался производством определенных товаров. Центральный округ осуществлял контроль и управление Государством, инновациями и логистикой. В этом округе Пьер и проживал.

В центральном округе находились палаты Первого и Второго рангов Правления. Палаты Второго ранга были на последнем этаже Главбашни. Но вот где именно находились палаты Префекта и Генерального Экономиста было неизвестно. Эта информация была скрыта для безопасности. Слухов ходило конечно несметное количество, начиная с того, что Первый ранг является нейросетью, до конкретных мест на карте.

— «А как же Генеральный Экономист? Он же сегодня выступал на Экономических встречах. Или это был не Генеральный Экономист?» — рассуждал Пьер — «Кристаллов Экрод Мирович. Рожденный Миром получается. Скорее всего, Экрод — это псевдоним, каким-то образом расшифровывающийся. Например, Экономика Родина или Экономика Родная, или просто Экономический род, намекая этим на создание нового древа экономистов, населяющих Землю, которые все на подбор разбираются в материальных потоках и совершенствовании экономической теории Земли».

Личности Префекта никто не знал. Тайна за семью печатями. Слухи конечно обновлялись по этому поводу, но большинство населения верило — Префект существует и управляет государством в полной мере. В чем конкретно заключались его обязанности было также неизвестно. В Книге Постановлений, в главе № 3 «Правление Первого ранга», параграфе № 1 «Префект», пункте 1 «Обязанности Префекта» был напечатан только подпункт 1.1, который гласил: «Обязанностью Префекта Единого Государства является управление всеми процессами, происходящими в Едином Государстве». Получается управление всем.

Однако, пункт 2 «Права Префекта Единого Государства» содержал около тысячи подпунктов, наделяющих Префекта безграничной властью на территории Единого Государства.

За окном стало резко темно — выключился большой экран на улице, который располагался у метро и работал до 23:00 — сигнал, что пора отходить ко сну.

Глава 8. Юпитер

Около четверти века назад, семилетний мальчик шел, держась за руку отца, по теплой весенней улице.

— Куда пойдем сегодня? — спросил мальчик — в кино или в ботанический сад?

— Нет, мы идем с тобой в музей. Представили новую выставку. — ответил отец.

— Только давай купим мне по дороге кофейное мороженое.

— Давай, конечно! Пошли.

От тепла мороженое быстро таяло в руках мальчика, стекая по рукам липкими жирноватыми каплями.

— Юпитер, только не обляпайся! Нас в грязном виде ни в какой музей не пустят.

Юпитер старался быстро доесть верхушку мороженого так, чтобы оно осталось только внутри рожка и перестало стекать.

Вдвоем они уже подошли к центральному входу музея, Юпитер закинул остатки рожка в рот.

— Юпитер, приводи себя в порядок и заходи. — сказал отец, заходя внутрь.

— Хорошо, пап. — мальчик шарил по карманам в поисках платка и антисептика.

Вытерев руки, он вошел вслед за отцом.

Под потолком была растяжка, на которой написано название выставки:

«ИМ и ЭКС. Прессионизмы в Мировом искусстве»

— Здравствуйте! Рады видеть вас на нашей выставке. Вы можете ознакомиться с картинами направления импрессионизм в левом крыле, а с направлением экспрессионизм — в правом. — сказала им встретившая их сотрудница музея.

Обзор выставки отец решил начать с правого крыла. Как понял Юпитер, отцу нравилось это направление. Юпитер не знал, что значат эти два слова, но все равно охотно пошел за отцом. Он любил ходить с ним в музеи, смотреть на написанных бояр и царей, летние пейзажи, волнующееся море и многое другое, что светило и улыбалось ему с полотна. Еще в музее было невероятно тихо, можно было полностью погрузиться в процесс созерцания картин, переживая и радуясь за героев. А если картины были исторические и несколько жестокие, как про Ивана Грозного, Юпитер вопросительно смотрел на отца, а он ему говорил:

«Да, было такое. Но не переживай, Питька, сейчас совсем другое время. И я тебя люблю намного сильнее, чем Иван Грозный любил своего сына».

После этих слов Юпитер улыбался и шел к следующей картине.

Сейчас он шел по периметру выставки, сначала читая автора и название, а потом поднимал глаза на подписанное полотно. Он так делал, потому что смотреть сначала на картины ему было неудобно — пришлось бы ходить все время с поднятой вверх головой. Шея начинала бы затекать. Таблички же, прикрепленные к стенам под картинами, были примерно на уровне плеч Юпитера, и голову он поднимал секунд на десять, чтобы взглянуть, что имел ввиду автор. Например, что имел ввиду Пабло Пикассо, назвав картину «Старый гитарист».

И к тому же, юному ценителю искусства было так намного интереснее. Он сначала, прочитав название, представлял, что