Млечный Путь, 21 век, номер 3(52), 2025 - Песах Амнуэль

Давида Моисеевича Старицкого. Услышали совершенно случайно и совсем недавно.

Обычная квартира, могущая находиться где угодно - в Тель-Авиве, в Москве, в Берлине, а скорее всего - выстроенная в одном из павильонов студии.

Перед телевизором сидят хозяин квартиры Давид Старицкий и его сын Владимир. Присутствует и ведущий - за кадром.

Наезд на экран телевизора. На экране - кадр из американского фантастического фильма "Фатерланд": помпезное празднование 75-летия Адольфа Гитлера в 1965 году.

Старицкий выключает телевизор.

Старицкий (задумчиво): Да, забавный фильм. Что было бы, если бы нацистская Германия не была разгромлена, а продолжала существовать в наши дни... А ведь он (кивок на телевизор, словно Гитлер еще на экране) до последних минут верил в чудо. Мы уже шли по Берлину, немцы разбегались, сдавались, стрелялись - а он верил.

Наезд на фотографию, висящую на стене. На фотографии - группа солдат и офицеров Красной армии, среди которых можно узнать молодого хозяина квартиры.

Еремей Драйгроссман (за кадром): В мае 1945 года Давид Старицкий был капитаном Советской Армии, командиром 333-го отдельного десантного батальона, в числе первых вошедшего в полуразрушенный Берлин и занявшего комплекс зданий на юго-восточной окраине гитлеровской столицы. Среди прочих занятых десантниками зданий оказались и корпуса студии "UFA".

Давид Старицкий (усмехаясь). То, что я там увидел, запомнилось на всю жизнь. Рассказать?

Еремей Драйгроссман: Погодите, я включу диктофон...

Крупным планом работающий диктофон.

Голос Давида Старицкого: Я вхожу в огромный павильон. И испытываю потрясение, какого никогда не испытывал в жизни - ни до, ни после. Представьте себе: за стенами Берлин. Продолжаются ожесточенные бои. Все знают: конец войне, счет уже идет не то что на дни - может быть, на часы, все-таки - 3-е мая 1945 года. Почти год я нахожусь в Европе. Почти год не видел советской земли, и вдруг, в сердце гитлеровской столицы, войдя в какое-то здание (я ведь не знал, что это киностудия), вижу... Красную площадь. Слева - собор Василия Блаженного, передо мною - метрах в ста, наверное - кремлевская стена. Справа - Мавзолей. Написано: "Ленин". Я едва не рехнулся... И самая важная деталь - ее я увидел не сразу - над куполом Совнаркома вместо советского флага - нацистский, со свастикой. Я смотрю на Спасскую - а там, вместо рубиновых звезд - немецкие орлы. Опять-таки, со свастикой. "Ну все, - думаю, - приехали. Пора в медсанбат..." Солдату шепчу: "Ущипни". А он сам стоит белый, как стена. Вдруг вскинул автомат: как шарахнет!.. Оказалось - холст. Я до войны в Севастополе бывал, видел панораму Рубо "Оборона Севастополя". Ну вот, тут что-то аналогичное было: Кремль нарисован на холсте, Собор и Мавзолей - из картона и фанеры. Брусчатка, правда, вроде настоящей. Словом, декорация... Жаль, не успел сфотографировать, так что верьте на слово. Очередной артобстрел превратил и павильон, и сооружение, и картину на холсте в кучу пепла... Да, там еще валялся штандарт эсэсовского полка "Фридрих Великий".

Диктофон останавливается.

Его сменяет кабинет профессора Биргера.

Профессор Биргер: Да, похоже, это как-то связано с тем странным документом. Но как? В чем смысл всего этого бреда?

Еремей Драйгроссман: Если бы найти этот фильм... Хотя бы фрагмент...

На экране появляется другой кабинет. За столом - средних лет мужчина с аккуратной бородкой и без усов.

Титр: киновед Андрей Михайловский.

Киновед: Я знаю об этом... Мало того - я знаю то, о чем вы не знаете... (Пауза). Этот фильм существует.

Еремей Драйгроссман: Вы хотите сказать, что немцы в сорок первом заранее сняли фильм о взятии Москвы? И что же - фильм демонстрировался в кинотеатрах?

Киновед: Во-первых - был снят не в сорок первом, а в сорок пятом. В конце апреля. В течение одной недели. Во-вторых - демонстрировался лишь в одном кинотеатре. В служебном помещении Рейхсканцелярии. Точнее - лично рейхсканцлеру и фюреру немецкого народа Адольфу Гитлеру. А снимала его не кто-нибудь, а сама Лени фон Рифеншталь. Слышали о такой?

Еремей Драйгроссман: Еще бы! Лени фон Рифеншталь была самой знаменитой и почитаемой кинематографисткой гитлеровской Германии. Следует отметить, что она действительно была чрезвычайно одаренным человеком. Ее документальная картина "Триумф воли", снятая в 1938 году, повергла в изумленное восхищение искушенных киношников всего мира. На Каннском фестивале картина получила "Гран-при".

На экране появляются кадры из фильмов Лени фон Рефиншталь "Триумф воли" и "Олимпия".

Киновед (на фоне фрагментов фильма): "Триумф воли, рассказывавший о партийном съезде нацистов в Нюрнберге, создавал почти физическое ощущение колоссальной мощи, взраставшей в Германии, на основе невиданного нигде и никогда ранее единения партийных вождей и немецкого народа. Фильм изобиловал множеством находок. Но главное - фильм снимался как игровой, художественный. С десятками дублей, строительством декораций и прочего, прочего, прочего. Гитлер лично выразил благодарность создательнице фильма и преподнес ей громадный букет роз. (С усмешкой): В своих воспоминаниях Лени фон Рифеншталь пишет, что получив этот подарок, она потеряла сознание. (После паузы): Парад на Красной площади тоже, естественно, снимался как игровой. Вернее было бы сказать - игровой фильм снимался как документальный. То есть, все наоборот.

Еремей Драйгроссман: Но для чего это делалось?

Киновед (с прежней усмешкой указывая на плакатник на стене): "Из всех искусств для нас важнейшим является кино". Ленинское изречение, но Гитлер бы охотно под ним подписался. Обеими руками.

Еремей Драйгроссман: Важнее победы? Важнее жизни?

Киновед (невозмутимо): Почему же? Именно во имя спасения жизни, во имя победы и снимался. Прошу обратить внимание на то, что ни в воспоминаниях самой Лени, ни в воспоминаниях других участников фантасмагории об этом факте не упоминается ни слова... (порывшись в столе, вытаскивает фотографию): - Вот, взгляните, прошу.

Фотография заполняет весь экран. На ней изображен... парад гитлеровских войск в Москве, на Красной площади! На трибуне стоит сам Гитлер - в полном одиночестве. Лицо его обращено к небесам.

А у подножья Мавзолея замерли эсэсовцы.

Еремей Драйгроссман (недоверчиво): Фотомонтаж?

Киновед: Нет, конечно. Рабочий момент съемок. Кстати говоря, сам фильм исчез. Но кое-какие рабочие материалы, как видите, попали в руки советского командования. Где они сейчас - неизвестно. Скорее всего, были уничтожены.

Камера вновь обратилась к фотографии и укрупнила изображение. Теперь на древке штандарта, с которым стоял навытяжку солдат у Мавзолея, хорошо заметна табличка с надписью "Friedrich der Große" ("Фридрих Великий"). На нее медленно ложится запаянный в целлофан злосчастный приказ фельдмаршала Кейтеля, датированный 28 апреля 1945 года.

Камера отъезжает. Киновед берет в руки