Метка - Элис Бродвей

Я смеюсь и потираю руку. На месте шрама кожа всё ещё очень тонкая.

– А ты когда-нибудь ломала руку или ногу? – спрашивает Обель, и я качаю головой. – Когда мне было девять лет, я сломал запястье. Мама просила меня не лазить на дерево, но я полез. Она оказалась права.

Обель улыбается мне.

– Перелом совсем не заметен, правда? Но он там, на месте. Моё тело не рассказывает о каждой моей ошибке. Наши тела восстанавливаются, залечивают раны, наши тела умеют возрождаться к жизни. Мы не созданы из одних ошибок и провалов. Каждое утро мы просыпаемся обновлёнными. Прошлое не должно определять, кто ты есть, Леора. Твои ошибки не должны оставаться с тобой навеки. Существует возрождение. Никогда не поздно начать сначала.

От слов Обеля у меня в голове словно складываются в картинку кусочки мозаики. По щекам текут слёзы, но мне кажется, я знаю, что мне теперь делать.

Глава сорок пятая

– Сколько времени на это потребуется? – спрашиваю я Обеля.

– Два или три сеанса. И ещё несколько дней между ними на заживление. В лучшем случае ты будешь готова через месяц.

– Что ж, тогда начнём прямо сейчас.

Поздним вечером я ухожу из студии, и в темноте раздаётся её голос. Она зовёт меня. Не может быть!

– Леора, не уходи.

Я оборачиваюсь и действительно вижу её. Щёки розовые от холода, словно она ждала меня на ветру очень долго.

– Пройдёшься со мной? – спрашивает она и отворачивается. Я торопливо догоняю её и иду рядом, приноравливаясь к её широким шагам.

– Леора, ты хоть раз вспомнила обо мне? – спрашивает она, бросив на меня короткий взгляд. – Всё, что я делала в последнее время, было ради тебя. Понимаешь? – Я киваю, но в темноте этого не видно. – Я верила в твоего папу.

Я собираюсь ответить, но она сворачивает за угол, не слушая.

– Это было наше общее дело. Я защищала бы тебя до самого конца. Но ты… тогда на взвешивании… ты просто сдалась.

– Послушай, Верити… – пытаюсь я вставить хоть слово, но Верити не останавливается, качая головой:

– Ты позволила им уничтожить всё, ради чего мы столько работали. – Подруга останавливается, смотрит мне прямо в глаза. Руки глубоко в карманах, щёки пылают, а в глазах блестят слёзы ярости. – «Сожгите его»! – передразнивает она меня, словно выплёвывает эти два слова. – И всю мою карьеру заодно. Ты знаешь, скольким я рисковала ради тебя? Ты хоть представляешь, что меня чуть не выгнали с работы?

Я делаю шаг к ней, но Верити отскакивает от меня.

– Ты права. Я тогда не думала о тебе, – признаю я. Верити молча приподнимает брови, ожидая пояснения. – Я думала только о том, что он сделал, сколько всего скрыл от меня. На остальное у меня не хватило сил. Прости меня!

Верити холодно, непонимающе смотрит на меня.

– Я причинила столько горя всем, кто любит меня и любил его, Верити. Всё рухнуло, когда его бросили в огонь. Тогда мне это казалось единственно возможным выходом. – Верити отворачивается и уходит, а я кричу ей вслед: – Они всё знали! – Не оборачиваясь, Верити застывает на месте. – В правительстве специально скармливали тебе информацию, зная, что ты передашь её мне. Они хотели посмотреть, что я сделаю. Они знали и о краже папиной кожи.

Верити оборачивается с грустной улыбкой на лице:

– Я знаю. Меня проверяли, как и тебя. Только ты сдала их экзамен, – колко замечает она, а я теперь выгляжу мятежницей. Представляешь, они думали, я знала, что ты наполовину пустая! – Последние слова Верити выговаривает с отвращением. – Не важно, ты поступила так, как они хотели. Ты героиня! – выдыхает она, словно её сейчас стошнит. – Меня оставили на испытательный срок. Выгнали из офиса и вернули к остальным практикантам.

– Я стольким тебе обязана, я всё понимаю… Я всегда помню об этом.

На губах Верити мелькает грустная улыбка.

– Слабо сказано, Леора. Очень слабо. Тебе и правда предложили работу?

Я киваю.

– И что ты будешь делать?

– Я пока не уверена. – Я придерживаю Верити за локоть, и она не вырывается. – Зависит от того, кто останется на моей стороне.

– Я-то всегда буду на твоей стороне, – хмуро бормочет Верити. – А ты на моей? Ты защитишь меня? – спрашивает она, протягивая мне замёрзшие руки.

– Надеюсь, ты позволишь мне попробовать, – шёпотом отвечаю я. – Позволишь отплатить тебе добром за добро.

Верити ничего не отвечает и разрешает идти рядом с ней до самого её дома.

Следующие недели тянутся невыносимо медленно – и пролетают невообразимо быстро. Я расспрашиваю у мамы, Софи, о своём, неизвестном мне, прошлом. Хочу узнать как можно больше. К нам заходит Джулия, и я засыпаю её градом вопросов. Она моя настоящая спасительница. Ей я обязана жизнью.

Я хочу восстановить всё, что успела разрушить. Вернуть к жизни разорванную дружбу, даже если останутся шрамы. Я хочу возродить папу из мёртвых. Но хочу ли я узнать, каким он был на самом деле, узнать его прошлое, которого мне не прочесть? Не знаю, смогу ли я простить его, узнай я всю правду. Иногда мне хочется вернуться назад, к самому началу, словно смотать в клубок тонкую нить событий. Но, если вернуться нельзя, быть может, получится связать из нити событий что-то новое и прекрасное.

Кожа чешется. Осталось совсем недолго.

Глава сорок шестая

Ларец

Жила-была на свете прекрасная девушка, чья красота стала её проклятием. Она была столь прекрасна, что околдовывала и очаровывала всех, кто встречался на её пути, и все дарили ей свои сердца. Когда ей пришло время выходить замуж, недостатка в женихах не было. Юноши выстраивались у её дома, часами ожидая хоть мельком увидеть прекрасное лицо.

Она рассматривала женихов одного за другим. Каждый был красив и полон обаяния, но она знала, сколь обманчива может быть красота. Она искала кого-то особенного, надеялась встретить настоящую любовь.

Девушка ждала и ждала, а любовь всё не приходила. Мужчины видели в ней вожделенный приз, который надо завоевать, или крепость, которую надо покорить, или дикий сад, который требует ухода. Но никто не заметил её нежного сердца, которое