Степь и Империя. Книга V. Юг Мира - Балтийский Отшельник

женщина, путешествующая с ребенком, подвергается многим опасностям, но лишь потом поняла, на что приходилось идти моей матери, чтобы заручиться покровительством корабелов и караванщиков.

Султан усмехнулся. Он понимал, чем расплачивалась путешественница с теми, кто оказывал ей покровительство.

- Сказала ли тебе твоя мать, куда и зачем вы бежите?

- Да, господин мой. Мать моя в Стране Амаро служила в лилейном дома в столичном городе и даже наследный принц несколько раз приглашал ее в Зимний Чертог. Когда умер мой отец, мать совсем перебралась жить в лилейный дом и меня взяла с собой. С трех лет я видела, как мать моя принимает знатных господ, а с пяти лет мать начала учить меня, говоря. что все женщины в нашем роду преуспевали Искусством Ласковых Губ и меня ждет такая же судьба. И если женщина не умеет пользоваться прелестью своей, то самое место ей на рисовых полях, по колено в грязи, кормить собой пиявок... Но в один день с раннего утра мать моя сложила мои и свои вещи в дорожный мешок, оделась в грубую одежду и мы покинули лилейный дом ни с кем не попрощавшись...

- И ты не знаешь, что заставило твою мать бежать неведомо куда?

- Мать моя знала, куда бежать - и много раз рассказывал мне об этом во время нашего долгого пути. В ту пору Великий Мастер посещал Страну Амаро по приглашению Императора Ёмэя, который желал, чтобы его наложниц коснулось легендарное мастерство Делателя Рабынь. И мать моя имела честь показать драгоценному гостю женское мастерство Страны Амаро.

- Поистине, высоко стояла твоя мать в своем искусстве, раз доверена ей была такая честь, - серьезно кивнул Султан. - Но ты так и не сказала мне, куда и зачем бежали вы...

- Прости, Величайший, - рабыня легко коснулась губами ног повелителя, - я как раз сейчас расскажу об этом. От Великого Мастера она узнала, что за рабынь его выделки и дрессировки торгуются, перебивая другу другу цену, величайшие правители всего Мира. А заполучив такую рабыню, хранят ее как драгоценность, на мягком бархате, в покое гаремов, как жемчуг в сокровищнице. И когда пришла беда, она вспомнила об этом и устремилась к Великому Мастеру, чтобы предложить ему меня - в девственности, рано расцветшем искусстве и редкостной красоте. Как много раз говорила моя мать, "Бриллиант нельзя огранить из придорожного камня, бриллиант делается из алмаза. Я везу алмаз Мастеру, который может по достоинству оценить заготовку".

- И что же за беда пришла в ваш дом?

- Только сейчас я понимаю, что рассказывала мне матушка. Один из местных князей приметил меня, когда посещал лилейный дом. И велел передать матери моей, что по достижении мною восьмилетнего возраста он возьмет меня наложницей и чтобы она не смела никому обещать меня.

- Но когда знатный человек берет наложницей дочь шлюхи - это честь и удача для нее. В чем же беда?

Рабыня склонила голову, чтобы господин ее не увидел, как она поморщилась при слове «шлюха».

Не всегда слышать правду легко и приятно. Кем бы не считали себя «мастерицы из лилейного дома», на улицах презрительное «шлюха» часто летело им вслед. Некоторые торговцы, бывало, отказывались обслуживать «лилейных девиц», особенно если в лавке присутствовали жена или дочь.

- Завидуют! - говорили промеж себя «лилейные девы» и деланно смеялись. Но без крайней нужды за пределы лилейного дома старались без охранника не выходить и внимания к себе не привлекать.

- Беда в том, господин мой, что тем князем ходила дурная слава. Каждый год брал он наложниц, иногда даже нескольких, только достигших возраста договора - но ни одна из них не встретила даже одиннадцатой весны... А это не та судьба, которую мать хотела бы для дочери...

Если знатный и богатый любитель хрупких девочек положил свой взгляд на добычу - то бежать, пожалуй, было единственным выходом. И то, если девчонка запала князю всерьез, то он мог и осерчать. И тогда скрыться от него было бы почти невозможно.

Но какая оказалась хитроумная шлюха – бежать в чужую страну, отдать девчонку тому, у кого князь не смог бы ее отобрать, сделать из дочери приз, за который будут соревноваться богатейшие и знатнейшие...

Кем бы ни была мать рабыни, а мозги у нее в голове водились...

Султан отвлекся от рассказа рабыни, погрузился в мысли, и его разобрала зевота.

- ...а когда мать привела меня к Великому Мастеру...

- Хватит, - махнул рукой Султан. - Ты хорошо услужила мне сегодня. Что подарить тебе в награду?

И тут рабыня удивила Султана.

- Я твоя рабыня, господин. У меня нет ничего и ничего не может быть. Драгоценности на мне - для услады твоего взора, господин, и они принадлежат тебя, как и я. Наряды на мне - чтобы порадовать тебя, повелитель мой. Лакомства мне не нужны - самый сладкий кусок из твоих рук, владыка. Самое мягкое ложе - у твоих ног. Что еще я могу пожелать? Величайшая награда - что ты выбрал меня из множества женщин твоего гарема, многие из которых красивее меня и искушеннее в речах. Я уже награждена, властелин мой...

Султан любил, чтобы рабы и жены знали свое место. И даже с немалым для себя удовольствием ставилх их на это место. Иногда, когда было настроение и дело стоило того, даже сам брал в руки плеть или иной инструмент.

Но эта была... Как бы сказать...

Идеальная рабыня - и это было необычно...

- Я подумаю об этом завтра, - решил Властелин Юга и погрузился в сон...

***

5

5

День следующий Владыки Юга был посвящен обязанностям правителя.

Визирь и Высокий Диван желали порадовать властелина своего добрыми вестями о собранном золоте налогов и воцарении мира на землях султаната.

Но, кроме визиря, были и другие глаза и уши, смотревшие и слушавшие во владениях Великого Султана. А еще у Султана была хорошая память на числа и имена...

Потому добрые вести визиря Величайший подверг сомнению.

Визирь приобрел еще одну прядь седых волос в бороду и слабость в коленях, один из министров дивана лишился должности (визирь - третий после бога и первый после Султана - ошибаться не может) и тут же лишился головы.

Султан был милостив настолько, что дал несчастному попрощаться с семьей - если семья успеет