Александр Абердин - Летящие по струнам - скользящие по граням

С осени и до самой зимы эти злые крылатые воины перебили уже тысячи умелых чёрных колдунов-воинов и ещё никто не нашел способа, как от них уберечься. Мало того, что они могли в то же мгновение, как только прилетали куда-нибудь, сообщить, что происходит внизу, так ещё и плевались с неба огнём и метали вниз свои разрывные стрелы с недосягаемой высоты. А скольких гонцов они перехватили в степи и, перебив всю охрану, унесли в ставку русского царя? Вот и повоюй после этого с таким противником и захвати Светлую Русь для великого Чингисхана. Ему-то хорошо, он обрёл бессмертие и ему не страшны теперь ни огненные шары, ни молнии, ни стрелы, мечи и копья, ни даже яды, а вот все остальные чингизиды, хотя все они чёрные колдуны, смертны и даже хуже того, после смерти, если та не будет славной, как у хана Нерке, обязательно попадут в ад. Правда, поговаривают, что Бату-хан исцелил своего помощника, которого сильно поранили славянские боги, не полностью. Он ему вылечил своим великим колдовством только сожженный язык, а вот мужского достоинства не вернул. Если так, то Нерке сейчас на том свете мучается в ледяном аду, как и все его чёрные колдуны.

Такие разведданные, об умонастроениях чингизидов, мы получили из первых рук, то есть их голов, тотчас, как только совершили третий вирджсёрфинг в далёкое прошлое. С полуночи, как об этом было написано в инструкции, и до полудня мы проводили тотальную разведку, чтобы подготовить штурм Кызыл-Орды, главную ставку Кюльхана - сына Чингисхана и главного его наместника во всём западном пределе империи. Кызыл-Орда была огромным городом с семисоттысячным населением, выросшим на месте довольно скромного поселения. Фактически это была главная военно-промышленная база давно уже планировавшегося нашествия. В Кызыл-Орду были согнаны рабы Чингисхана, умелые колдуны- мастеровые, со всех завоеванных им за двадцать два года земель. В пяти крепостях, прикрывавших этот город, стояло двухсотпятидесятитысячное войско, которым командовало семнадцать ханов. Именно это и предопределило грядущую победу русских витязей и мне предстояло доказать царю Игорю Юрьевичу это, а также убедить его в том, что для достижения полной победы над врагом нужны глобальные перемены во всей внутренней политике и хозяйственной деятельности.

Как мы и договорились об этом заранее, в небольшом городке Орске, превратившемся за последнее время в главную ставку царя на восточном фронте, а потому сделавшимся большим, хорошо укреплённым военным лагерем, в самом центре умелые колдуны-плотники построили трёхэтажное здание с просторным залом для совещаний на втором этаже. Из него по случаю грядущего прибытия богов вынесли стол, кресла, стулья и лавки, оставив только три, на которых сидели три человека - царь Игорь, стройный и гибкий мужчина чуть выше среднего роста, тридцати семи лет от роду, одетый в парчовый кафтан, подбитый собольим мехом и в крытую парчой соболью шапку, а также Викула Никитич в скромном синем кафтане и Генрих, тоже одетый на русский манер, но в зелёном кафтане. Все трое сразу же встали, как только мы появились. После нескольких минут, отведённых мною на то, чтобы представиться честь по чести, я предложил всем садиться. Царь и двое его главных военных советников сели на резные деревянные кресла. Мы также сели на подобие кресел, в которые превратились наши крылья, с таким расчётом, чтобы перед нами было достаточно много пустого пространства.

Первым делом я доложил царю и его советникам об умонастроениях, царящих в головах ханов-чингизидов, очень недовольных тем, как началась эта военная кампания. Я довольно подробно рассказал им о том, что представляет из себя вся эта братия и какие беды она несёт всем народам мира. То монголо-татарское нашествие, которое пережила когда-то Россия на Земле Прима, не смотря на всё своё разрушительное действие, по сравнению с этим представлялось мне детским лепетом. Главный упор я сделал на то, что компромисс здесь невозможен априори. Не затем Чингисхан стал чёрным колдуном, обрёл бессмертие, а затем превратил в чёрных колдунов ещё и сотни тысяч своих соплеменников-монголов и близких к ним по духу и устремлениям народов, сделав тысячи вождей своими преданными побратимами-чингизидами, чтобы быть всем добрым соседом. Ему была нужна не просто власть, а власть над всем миром и множеством других миров его окружающих, причём власть чёрная, густо замешанная на крови и жутких ужасах. К чести царя Игоря, тот быстро это понял и его глаза пылали праведным гневом, на скулах ходили желваки, а ноздри гневно раздувались.

После этого я высветил на полу большой, трёхмерный макет Кызыл-Орды со всеми её крепостями и объяснил, что огромное войско, управляемое сразу семнадцати ханами, даже при наличие высоких каменных стен, не является серьёзным противником, так как никто не пойдёт на выручку к соседу, чтобы снять осаду с его крепости. Это давало возможность разгромить крепости одну за другой, тем более, что в каждой имелось по четверо, пятеро ворот для того, чтобы войска могли их быстро покидать. Я даже не поленился прокрутить всем троим анимационный ролик, чтобы показать, как это должно происходить и им всё стало ясно. Тем более, что в отличие от предыдущего сражения в этом мы приняли участие, хотя куда больше времени у нас ушло на то, что вместе с полком Викулы Никитича догнать, переколотить всю охрану и взять в плен молодого, но уже успевшего натворить в своей жизни мерзостей, Кюльхана. Это была наша самая главная задача в этой битве, но помимо этого мы открыли ворота четырёх крепостей и тем самым значительно облегчили задачу русским витязям. Когда я покончил с этим, то сказал царю:

- Игорь, ты хороший царь и мужественный воин, но то, как ты правишь своим народом, никуда не годится. Если ты хочешь выиграть эту войну, чтобы не стать рабом Чингисхана, тебе нужно очень многое изменить в Московии. Тебе и Генриху, который после возвращения из похода с твоей помощью станет королём Великой Пруссии и твоим побратимом, а все прусские короли младшими и самыми любимыми братьями русских царей, я сейчас дам по книге. По ней вы отныне и будете править своими государствами. Ты, царь Игорь, начиная с сего дня, а ты король Генрих, после возвращения из южных стран, где ты перелюбишь всех самых красивых женщин и где многие твои рыцари останутся править большими городами и провинциями. Вы будете должны заповедовать потомкам своим следующее - сорок лет, начиная от рождения, государь учится и мужает, затем сорок лет правит страной, а потом ещё сорок лет наблюдает за тем, как правит страной его преемник и как учатся возможные преемники. Государством управлять и людьми повелевать, это вам не медовые пряники трескать. А сейчас велите магам внесите пергаменты, красный сафьян, воловьи кожи, золото, драгоценные камни и жемчуг, из которых я изготовлю для вас эти книги, и войти князьям и рыцарям, на глазах которых я сотворю Кодекс Леля.

Царь хлопнул в ладоши, двери отворились и он велел первым войти семи китайским магам с принадлежностями, а потом почти трём сотням князей, бояр и рыцарей. Последние уже не раз видели нас и были хорошо нам знакомы, а поскольку прусскому рыцарю сам Род не указ, то они первым делом направились к нам, чтобы поприветствовать богов и выразить богиням своё восхищение их красотой. Меня если что и напрягало, так это лишь то, что я никого не могу обнять. Когда все встали вдоль стен, то встали со своих кресел-крыльев и мы, после чего началось чудесное творение двух Кодексов Леля. Одного на русском, другого на немецком языке. Маги подавали листы пергамента на два яшмовых, резных столика, а я, испуская из рук лучи света, распечатывал на них тексты и попутно подробно рассказывал о том, что все люди рождаются свободными и с равными правами. В общем сводил воедино все социально-политические достижения Земли Прима, достигнутые в двадцать четвёртом веке, а они, на мой взгляд, отвечали чаяниям всех нормальных людей.

Слово лелеять в русском языке произошло от имени бога любви и весны Леля, вот я и объяснял князьям и рыцарям, что главная задача государя, это лелеять и холить свой народ. Не знаю, как дело с этим обстояло в Великой Пруссии, о ней я знал только понаслышке, но в Московии русские цари, князья и бояре с этим делом явно перебарщивали, а потому народ в ней, во всяком случае крестьяне-поселяне, до старости оставались чуть ли не малыми детьми и во всём полагались, как минимум, на помощь старосты деревни. Наверное это в какой-то мере объяснялось тем, что я пригрозил князьям и боярам, что испепелю каждого, кто после того, как государевы гонцы, развезя Кодекс Леля во все концы страны, продолжит угнетать холопов. Более того, впоследствии я лично сделал одиннадцать дополнительных вылазок в прошлое, чтобы покарать такого рода преступников вместе с их приспешниками при всём честном народе. Когда обе здоровенные книженции, богато украшенные золотом, драгоценными камнями и жемчугом были сброшюрованы, я сказал: