Корпорация - Владимир Александрович Дараган

сказала она, показывая на телефон, лежавший на кровати. – Если вас возьмут на работу, то выдадут новый. Вот с ним проблем не будет.

Она достала из заднего кармана большой черный телефон, зачем-то его мне показала, подышала на экран, протерла платочком и убрала обратно.

– У вас тут все необычно, – сказал я.

– Да, не как у всех. Но жизнь спокойная, мне нравится. И платят хорошо.

Всем своим видом Марина показывала, что ей спокойно и тут действительно хорошо платят.

– Не скучно? – спросил я.

– Скука она изнутри идет, – сказала Марина, немного оживившись. – Другим скучно в самом веселом месте. А мне всегда есть чем заняться.

Она помолчала, потом подошла к комоду, оторвала засохший лепесток у георгина, пожелала приятного аппетита и ушла.

Интервью

Здание корпорации и правда растянулось на целый квартал. Я долго шел мимо запыленных окон, пока не добрался до перекрестка. Тут и оказался главный вход – стеклянная стена на три этажа сверкала, удивляя своим контрастом с неприглядностью остальной части здания. У двери с огромной никелированной ручкой меня поджидала полноватая блондинка, улыбчивая, с ямочками на щеках. Черный брючный костюм и белая блузка придавали ей официальный вид, но не умаляли женственности.

– Очень рада, - сказала она, протягивая руку. – Я Хелен. Марина вас накормила, все в порядке?

Я рассказал о гостеприимной встрече, искренне похвалил бутерброды и чай.

– Марина молодец, – сказала Хелен, – Мы совершенно спокойны за нашу гостиницу, она в надежных руках.

– Гостиница принадлежит корпорации? – спросил я, хотя ответ предвидел.

– Да, конечно, это для наших гостей.

– Она не переполнена. Наверное, убыточная?

Хелен пожала плечами и немного нахмурилась.

– Мы можем себе это позволить.

Зря это спросил, так со мной часто случается. Ляпну что-нибудь, потом расхлебываю. Пришлось извиняться.

– Ничего страшного, вы еще многого тут не знаете, – сказала Хелен и снова заулыбалась. – Главное у нас не прибыль, а удобство и качество обслуживания. Мы планируем поднять Марине зарплату и сменить ей телефон на красный.

– Цвет телефона так важен? – удивился я.

– У красных телефонов больше возможностей, – сказала Хелен. – Все это вы узнаете позже, а сейчас пройдемте в мой кабинет, я задам несколько вопросов. Я работаю с персоналом корпорации и всегда начинаю интервью с кандидатами. Сейчас в здании никого нет, но вскоре приедут специалисты и они продолжат беседу.

В холле горел яркий свет. Стены были покрыты светлыми деревянными панелями, на одной стене громоздился огромный щит, с прикрепленными металлическими буквами, из которых складывались слова: Креативность, Консенсус, Качество, Самоорганизация, Индивидуальный рост, Коллаборативность, Открытость, Гибкость, Инновация, Уверенность, Дорожная карта, Выбор цели… Мелкими буквами на пластинках были написаны длинные тексты, которые я прочитать не успел.

– Это девизы нашей работы, – объяснила Хелен. – И заодно критерии, по которым мы оцениваем эффективность сотрудников. Так что это не просто красивые слова, это важные слова. Над разработкой этих девизов работала специальная комиссия, и я была председателем этой комиссии.

Мы подошли к охраннику в черном костюме, белой рубашке с синим галстуком. Он почтительно наклонил голову, когда приблизилась Хелен, и нажал кнопку, чтобы вертушка турникета свободно провернулась.

– Я рада вам сообщить, – сказала Хелен, когда мы поднялись на второй этаж и остановились у закрытой двери, – первый тест вы уже прошли.

– Вы имеете в виду мое резюме? – уточнил я.

– Нет, я имела в виду дресс-код. Вы пришли в нормальных брюках, рубашке и в кожаной обуви. Это правильно. Мы не любим, когда приходят айтишники в кроссовках, джинсах и свитерах. Почему-то они считают, что им позволительно не обращать на одежду внимания. Это неправильно. Одежда организует, в правильной одежде повышается ответственность за слова и дела. Да, все забываю спросить. У вас итальянское имя, вы из Италии?

– Нет, – я рассказал свою историю.

– Понятно, – сказала Хелен. – Впрочем, кое-что о вас я узнала до вашего приезда.

Она приложила телефон к валидатору, сверху загорелась зеленая лампочка, дверь медленно открылась, и мы направились по длинному коридору с белыми стенами мимо бесчисленных металлических серых дверей. У одной из них мы остановились.

– Это мой кабинет, заходите, – Хелен сделала шаг в сторону, пропуская меня вперед.

Немыслимую чистоту и холодность комнаты скрашивали угловой диван, на котором лежал свернутый красный плед, и журнальный столик с кофейником и грязной чашкой посредине.

– Присядем на диван, – предложила Хелен. – Пусть наша беседа не будет формальной.

– Чай, кофе? – спросила она и, не дожидаясь ответа, переставила чашку на письменный стол, взяла планшет, и села рядом.

– Начальник поручил вам проект, который кажется невыполнимым. Ваши действия? – спросила она, глянув в экран планшета.

Вопрос стандартный, наилегчайший – я знал правильный ответ из многочисленных советов, которыми были забиты сайты для желающих найти работу своей мечты.

– Я начну этот проект. Возможно, я что-то не знаю или недостаточно компетентен, чтобы понять все до конца.

– Хорошо, – Хелен поставила плюс в квадратик на экране. – Вы убедились, что ваш начальник совершенно некомпетентен в проекте, который вы выполняете. Или вообще вопиюще некомпетентен во всем. Ваши действия?

Этот вопрос был сложнее, в сети такое не обсуждалось. Я решил ей польстить.

– Если я в этом убежден, то сообщу вышестоящему начальнику. Или вам.

– То есть через голову вашего начальника?

Вот он – подвох!

– Я могу ничего не говорить, а пытаться работать так, чтобы некомпетентность начальника не мешала нашей работе. Или минимизировать вред от его некомпетентности.

– Много лучше! – кивнула Хелен и продолжила, – вы заметили, что ваш коллега отлынивает от работы, постоянно делает ошибки. Ваши действия?

– Это не мои проблемы. Пусть начальник разбирается.

– А если вы работаете над одним проектом?

– Поговорю с ним по-мужски.

– Не поставив начальника в известность?

– У него своих забот полно.

– Неплохо.

Я заметил, что Хелен поставила плюс с минусом.

– А