Системный администратор - Алевтина Ивановна Варава

— Какого Макса?

— Брата твоей девушки, блин! — буркнул Пашка и получил по морде. Сильно, с размаху и на этот раз метко. — Су-у-у… что ты… — взвыл он перекошенным ртом. Давать сдачи чуваку без ноги рука не поднялась.

— У меня нет и не может быть девушки, блять! — проревел Толик, к которому вернулась вся сдувшаяся ярость.

— А Яна⁈ — прохрипел и тут же поморщился от боли Пашка. Засадили ему знатно!

— Слушай, Пашок, — подрагивая сказал друг, — если я тебе слил, что эта журналистка крутая, если она меня жалеет и приходит после интервью, это не значит, что ты можешь стебаться надо мной и…

Пашка вытащил телефон и вырубил Толикову энергию на фиг, свободной рукой сжимая пульсирующую челюсть. Потом убрал последствия нападения на свою персону, закрыл входную дверь и сел на пол перед бесчувственным другом.

Как он и заподозрил минуту назад, в истории Толиковой памяти числились одни сплошные фейки. Типа в сентябре 2015-го они с Пашкой свалили на незавершённую стройку неподалёку, хотя батя Толика это чётко и популярно запретил, и там Толян расхерачил ногу и новенький ботинок на хрен каким-то обсосанным штырём. Заметая следы преступлений, дело это он скрывал. Поднявшуюся температуру выдавал за результат простуды, с кровати не вставал и хромую, опухающую ступню не светил. Так он почти неделю водил за нос мамку и батю, пока не увезли Толика на «скорой» почти без сознания и не вернули совсем без ноги, от которой распространился сепсис.

Вся жизнь Пашкиного друга изменилась, хотя ему удалось остаться учиться в прежней школе, где, безногого, его люто травили Славка и его прихлебатели. Яна по этой липе писала статью о жертвах не оказанной вовремя помощи на какой-то сайтик, нашла его в вк и обратилась за интервью, а потом они стали то и дело общаться — как друзья и не более, хотя безногий Толик в неё втюрился по самые помидоры. Все события жизни и социальные связи друга были исковерканы до неузнаваемости в этой фейковой муре, Пашка чуть глаза не выронил на пол, пока клацал некоторые видосы из истории в башке друга.

Это могла устроить только такая тварь, как Островская! Больше некому!

Ну, сучара…

В прилоге дали дракона.

Пашка стиснул зубы, разбил достижение за гнев на звёздочки и навёл на Толика камеру. Залез в анатомический справочник. Вернул ногу и адаптировал восприятие. Забыл только вовремя поднять башку и глянуть, как конечности на деле отрастают: когда спохватился, Толик валялся у плинтуса целый и даже в обоих носках.

Наверное, лучше ему про это не рассказывать. Так и в дурку уехать недолго, если знать и поверить, что любое твоё чёткое воспоминание может быть сляпано парой тыков в экран каким-нибудь долбодятлом.

Пашка полез в память и просмотрел адаптированный видос своего «визита в гости». На кадрах он сам, Павел Андреевич Соколов, в полном искреннейшем ахуе допытывался, откуда у Толика взялась давно ампутированная нога.

Да ну чтоб его! Издевается, в натуре, прилога!

Не, ну это надо ж как-то объяснить, такое снижением важности не пофиксишь.

Срань Господня!

Игруха радостно вручила «гимель» за богохульство.

Пришлось врубать Толика на место и кое-как растолковывать ситуацию, хотя на этот раз друг не поверил ни единому Пашкиному слову, даже когда младший Соколов показал подлинный видос из собственной памяти о том, как Толик открыл ему дверь.

— Ща нейросетки и не такое сляпают, — проворчал он, отсмотрев ролик. — Не гони. Это ты пургу нёс, что у меня ноги быть не должно, как припизднутый!

Хотел Пашка поспорить, а потом передумал и заявил, что решил Толика приколоть, типа не удержался. А его не проведёшь, даже и игрухой этой.

Остался прежний ногастый Толик довольным, даже когда Пашка в плойку гамать отказался и свалил по-быстрому.

Выйдя на улицу, сел он жопой на бордюр, выкурил две сижки, собираясь с мыслями (и всяко стараясь прекратить вызверяться), а потом написал Островской в телегу. Что встретиться надо.

Она тут же ответила, типа никак не может. Чем полностью себя выдала.

«Найду тебя всё равно, блять!» — написал Пашка свирепо, смахнув пуш с новым драконом.

«Через полчаса за школой», — после очень долгой, минут в пять, а то и семь, паузы ответили в чате.

Ну-ну. Дебилка недоделанная. Вот и на что она рассчитывала, бляха муха⁈ Ну на что⁈ Что у него баллов мало на балансе? Какой смысл в этой лаже⁈

Явившаяся на стрелку Островская Пашку не признала. Он на фоне волнений как-то подзабыл о своём маскарадном преображении, даже борода после потрясений у Толика перестала чесаться и напоминать о себе.

Островская же так и подпрыгнула, когда левый чел, проходивший мимо, вдруг заговорил Пашкиным голосом.

— Это что за на фиг⁈ — вытаращила зенки ненавистная товарка по душепродавству.

— Это тебя вообще ебать не должно, — отрезал Пашка. — Жопу свою игровую и сисяры с губищами комментируй.

— А вместо большой машины у тебя теперь стручок, как у жителей Африки? Под стать содержанию головы? — съёрничала Островская, то и дело скача нервным взглядом с Пашкиной новой рожи на руки. Они были пустыми, но телефон торчал из заднего кармана штанов так, чтобы выхватить быстро. А попробует напасть со своими приколами Капитана Америки, так он её удивит похлеще, чем изменениями рожи! Тоже уж прокачался по-всякому!

— Считаешь, что я тупой⁈ — поинтересовался Пашка свирепо. — Что не пойму ни фига, так ты подумала?

Островская изменилась в лице, чуть дёрнулась назад, словно отпрянула, но всего на пару сантиметров, верхней частью корпуса. А потом стиснула зубы и прищурилась.

— Ну не особо острый, как по опыту, — с вызовом уведомила она. — Хотя чьи мозги поюзать вроде ориентируешься. Так что и мне не мешай. Как ты это сделал?

— А много ума не надо! — парировал Пашка. — Только ты одна такая сука и живодёрка!

По лицу Островской скользнуло недоумение, и она сузила глаза больше.

— Я такая сука, чтобы?.. — подозрительно уточнила ненавистная собеседница.

— Чтобы Толяна без ноги оставить! — крикнул Пашка, чувствуя жопой вибрацию: факт опять дракон. — Ещё раз такое вычудишь, я твоему Максу хер оттяпаю, поняла? Безвозвратно!

— Кто такой Толян? Какие ещё ноги? — У Островской и следа не осталось от растерянности, она пошла в наступление.

— Парень сестры твоего хахаля! Тебя вот этот момент вообще