Элли Каунди - Обрученные

Последовала секундная заминка, разразившаяся чудовищным матом из трех – нет, все-таки двух луженых командирских глоток. Ахмету наперебой сообщали, что он, ебаная чурка, не пойдет, а побежит, вон сейчас у меня ТАП освободится – и через пять минут, нет, не побежит – а его на пинках мои до самого… ну, до места, и копать он под заряды голыми руками будет, и к последней закладке его за хуй примотают, и еще много чего. Конев сидел молча, мрачно глядел сквозь Ахмета, похрустывая переплетенными пальцами. …Думает, не вид делает, а думает. Пока эти беснуются. Поэтому он командир, а не они. Поэтому он сейчас и согласится. Все у нас получится, товарищ Ахметзянов…

– А-атставить! – Рука принявшего решение Конева оглушительно грохнула по столешне.

Крик обрезало, и в наступившей тишине ясно проступили дребезжанье разбуженных ударом стаканов в шкафу где-то сзади, треск огня в печке, свист ветра и скрежет снега по оконному наморднику. Красные от натужного крика офицеры медленно опускались на места, дрожащими руками нащупывая подлокотники офисных стульев. На Ахмета глядели два дула глаз Конева.

– Так. Излагай, и в пределах разумного обеспечим. Предупреждаю – малейшее… – и раздавлю. Ты меня тоже знаешь. На мне – люди. Я за них отвечаю. И если по твоей вине хоть один – вот этими самыми. Все, слушаю.

Это был уже настоящий разговор. Ахмет ни на йоту не сомневался в нерушимости полученных сейчас предупреждений, равно как и в том, что все, что он сейчас выторгует, – он получит.

– Первое. К жене, пока меня не будет, отправляешь двух человек. Нормальных человек. Слово жалобы услышу – вскрою лично. Годится?

– Да. Дальше.

– Второе. Оплата. НСВ. Пять тысяч к нему. БС[46] и МДЗ[47].

– Ты охуел, чурбан?!

– Сядь, Олег. НСВ… Ладно, и МДЗ тысячи полторы дам.

– Мины и СВ[48] сколько мне нужно. Инженерка[49], УВК[50], если есть. Не разорю, сам понимаешь.

– Годится, нам они один хуй пока без надобности. Но в разумных пределах.

– Ясное дело. И последнее – сотую долю того, за чем идем.

– Нет. Это не разговор. Но. Вот тебе мое слово: сделаете все как надо – не обижу.

– Командир, эта чурка и так уже…

– Погоди, Борис Михайлович. Веришь мне, Ахметзянов?

– Да, Николай Сергеич. Безо всяких.

– Ну, вот и ладно. – Конев откинулся в кресле, закуривая. – Задачу будет ставить Борис Михайлович, – он помимо особого отдела еще и начштаба, чтоб ты знал. Олег – старший вашей группы. С вами пойдет еще один человек, позже узнаешь, подчинен будешь ему лично. Определите там, сколько чего нужно по твоей части.

– Да уж немало. На Барабаш ведь пойдем? – невинно осведомился Ахмет.

Всех троих аж подбросило. Конев, поперхнувшись дымом, вытаращился сначала на Ахмета, затем перевел потяжелевший взгляд на особиста:

– Борис, я не понял.

Особист-начштаба только развел руками. Все трое принялись сверлить Ахмета взглядами, как будто только что заметили его присутствие.

– Вы только на ТАП меня сгоряча не потащите, нет у вас утечек – это вычисляется элементарно. Объяснить?

– Давай, не тяни. – Начштаба аж перестал глядеть волком, подсаживаясь поближе.

– Кстати, Николай Сергеич, – обратился Ахмет к Коневу. – Прости за «снять пора». Я не понял сначала. Цепочка простая: главная ваша… наша теперь, пока я на службе, проблема – снабжение. Так ведь? Значит, нужны источники. То есть Росрезерв по жрачке и арсеналы по боеприпасу и вооружению. Правильно?

– И важно не дать серьезному оружию попасть куда не надо. Представь – пыштымские бандюки добудут зушки и приедут…

– Ну, и это. Я о чем: если вы ищете минера – значит, нужно расчистить заваленные хранилища. Их, я слышал, хозяйки подорвали, когда че им надо повытаскали; а потом заминировать, чтоб чужие не лезли, пока все не заберем. По УрФО[51] комбинатов Росрезерва семь. Ближний – в Барабаше. Там же арсенал то ли ГРАУ[52], то ли РВСН, прикрытый полком САУ[53].

– Немного не так, но в целом… Блядь, действительно элементарно. Борис, много людей в курсе, что мы минеров шукали?

– Да нет. Я только старших групп ориентировал. Но разошлось, конечно.

– Прими меры.

– Есть.

– Так… Значит, сроки сокращаются. Олег, твои готовы?

– Мои, товарищ полковник, всегда готовы. Тридцать минут – и выдвигаемся.

– Тридцать минут не надо, а вот завтра вечером пойдете. Ждать некогда – может, мороз еще неделю простоит. Ахметзянов.

– Да, Николай Сергеич.

– Явишься завтра к восьми ноль-ноль к начвооружения, он в курсе будет. К шестнадцати доложишь о готовности.

– Понял. Николай Сергеич, значит, смену тоже с утра присылайте. Двоих, как договаривались.

– Какую еще… А. Да. Олег, проконтролируешь.

– Есть.

– Ну, вроде все решили. Ахметзянов, свободен. Иди, задай своей бабе дрозда, чтоб к моим не приставала потом. Ух, и гад ты все-таки. Все, понимаешь, нервы, на хуй, вымотал, чучмекская твоя морда… – устало улыбнулся Ахмету Конев.

…Ебатеньки мои… Ох, ебатеньки… – внутренне обмирая, блаженно охал Ахмет, бродя за очкастым сутулым начвооружения по наконец-то разъясненному шестому этажу Пентагона. В полутьме бывших кабинетов высились штабеля Силы, упакованной в серые и зеленые ящики. На вопросы о наличии того либо другого начвор ответить не мог:

– Я всю жизнь на ремонте отпахал, так что в этой хуетени как в алгебре. Сам посуди, привезли, скидали сюда. Где че – хуй его пойми, ни бумаг, ни инструкций, ни хера. Так что ходи смотри сам – все взрывное в этих кабинетах, что я тебе открыл. Ищи сам чего надо, подсказать я тебе все равно ниче не смогу.

– Ладно уж, разберусь как-нибудь. А если че там разобрать надо будет, у тебя мужики-то есть? Или только бабы эти? – (Поднявшись на шестой, Ахмет обнаружил его чаевничающим у печки в компании двух баб, видимо, поставленных снаряжать ленты: полкомнаты было завалено патронной упаковкой, к столу прикручены снаряжалки.)

– Нет уж, давай сам как-нибудь. Людей мне никто не дает, ладно, этих хоть дали ленты набивать. Потом подходи, составим бумагу… – и удалился, видимо, продолжать прерванное чаепитие.

Ахмет около двух часов громыхал ящиками, оценивая валящееся в руки богатство. …На Аллаха надейся, а гирьки сверли. Кто мне потом что даст – неизвестно; а наберу-ка я сейчас. Этим по ушам проеду, типа для работ именно столько и надо, а там приныкаю где-нибудь, потом схожу и заберу. Надо только правильных вещей набрать. Тола найти еще можно потом будет, а вот восьмерка[54], я чувствую, скоро станет ба-а-альшим дефицитом… Найти бы сразу МД-2, там на восьмерку уже кавэшник[55] накручен, с резьбой под МУВы… И электрической херни побольше – она в обороне самый щорс. Так, эдэпээры[56] я где-то видел, детонирующего шнура еще, желательно красненького[57], бухточки две-три-семь-сорок… Заготовив кучу припаса, достаточного для своих нужд, Ахмет приступил к комплектованию предстоящей экспедиции. Получившаяся куча, что называется, внушала. …Бля, как бы спецназовские лоси, увидев эту кучку, не обиделись и самого тащить не заставили. Ладно, хуйня, выкрутимся. Эх, суки, не оставили времени – я бы тол себе забрал, а на ихнее задание аммонала б наделал…

– Эй, начвор! Ты попался, в курсе? Пошли имущество описывать!

– Бля-я… Ты что, на Луну кого отправить решил? Куда тебе столько? – поинтересовался начвор, внося в амбарную книгу подготовленные Ахметом ящики.

– Ладно тебе жаться, у тебя тут килотонны лежат, если ебнет – вторая Хиросима. А теперь ебнет малость послабже.

– Типун тебе… мне че, жалко, что ли… Здесь распишись вот. Ага, ага, вот здесь. Все.

Как и предчувствовал Ахмет, спецназ взроптал, увидев подготовленный груз, – на взвод и трех специалистов приходилось одиннадцать увесистых ящиков. Командир, давешний капитан Фоменко, даже выебнулся на начштаба-особиста, начав склочно интересоваться – как ему теперь, если что, принимать бой, если бойцы, и без того увешанные с ног до головы, должны еще и ящики переть, да еще и по двое?! Начштаба подозвал невинно любующегося закатом подрывника выяснять возможность сокращения, но был с мстительным удовольствием загружен минерскими умностями, из которых следовало, что сокращение груза на каждый грамм снижает вероятность успеха ровно вдвое. В результате до моста, где уже ждала разведгруппа, было решено добираться на автомобилях. Пока заводили неожиданно понадобившиеся «Уралы» и «уазики», грузились – настала ночь. Ветер усилился, снег залеплял лобовик, но водила умудрялся как-то чувствовать дорогу. Трясясь в холодном «УАЗе», Ахмет обсуждал со спецами предстоящую работу. Олег, командир спецназа, отвечаюший за операцию, скупо довел до спецов имеющуюся информацию по цели и в прениях более не участвовал. Судя по всему, его, как настоящего кадрового офицера, не очень волновали проблемы предстоящие – на данный момент он полностью ушел в задачу текущую: не сбиться с дороги, пройти на колесах максимально возможный путь, сберегая силы бойцов, и не вляпаться в незапланированный контакт. Один спец – молодой коротышка Альберт – специализировался по подъемным механизмам и тоже тащил немалый груз инструментов. Второй не тащил ничего, был стар и немногословен. Звали его Геннадий Максимыч, начштаба как-то упоминал при Ахмете о нем – мол, Конь советуется с ним по всем техническим вопросам, да и не только техническим. В первые же минуты беседы выяснилось, что с проектом комбината Рос-резерва никто не знаком и все присутствующие знают об этой системе лишь то, что она есть, ну разве самые общеизвестные детали. Логика подсказывала, что хозяйки, вывезя с объекта ценные для них материалы, вряд ли тронули хранящееся там же продовольствие – но доступ к нему, скорее всего, основательно затруднили.