Инцидент в Оук-Ридже - Терри Биссон

единственный человек в 1944 году, который способен поверить в нашу историю и помочь нам. Он — оригинальный мыслитель с незашоренным разумом. Настоящий гений. К счастью, я читал его биографию.

КИМ: Черт возьми, капитан купился на эту чушь про «группу теоретических расчетов»!

ФРЕД: Это он среагировал на Лос-Аламос. Большинство военных здесь даже не подозревают о существовании Лос-Аламоса. А также о том, для чего, собственно, предназначен Оук-Ридж.

Вдруг Фред замечает сигарету Кима. И тянет к ней руку.

ФРЕД (продолжая): Не могу поверить, что ты куришь! Здесь нельзя курить! Это же класс!

КИМ (отдергивая руку): Не будь таким занудой, Фред. Мы застряли в прошлом, во времени, когда даже еще не родились, а ты думаешь о какой-то сигарете. А кроме того, чем Фейнман нам поможет, если он в Нью-Мексико?

ФРЕД: Он проводил много времени в Оук-Ридже. Может, нам повезет. А может, его отправят сюда самолетом «DC3». Конечно, если они поверят мне и позвонят. И если он окажется достаточно любопытным, чтобы захотеть узнать, что происходит.

Фред хватается одной рукой за лоб.

ФРЕД: Это же Оук-Ридж. Идет Вторая мировая война. Официально он даже не существует. Так что не будет никакого суда.

Ким моргает и смотрит на часы на правой (свободной) руке.

КИМ: Интересно, нам дадут последний ужин? Смотри, мои часы пошли. На дисплее снова есть цифры.

ФРЕД: И сколько сейчас?

КИМ: 7:22. Вот только наше ли это время? На часах дата — 17 ноября 1998 года.

ФРЕД: Отлично! Часы! Они доказывают, что мы из будущего.

Фред тянет руку к часам. Ким отдергивает свою.

КИМ: Ничего это не доказывает. Часы можно запрограммировать на любую дату.

ФРЕД: Только не в 1944 году! Тогда не было жидких кристаллов. Неужели не понимаешь? Часы — это доказательство, что мы из будущего. Только бы нам поговорить с Фейнманом или с другим ученым, с любым, у кого нормальные мозги.

КИМ: Ты не слишком высокого мнения об этих ребятах из армии?

ФРЕД: Черт возьми, конечно, нет! Они только и думают, как бы нас расстрелять.

Открывается дверь. Ким и Фред поднимают глаза и замолкают в испуге.

Капитан входит с РИЧАРДОМ ФЕЙНМАНОМ, молодым человеком тридцати с небольшим лет, в свободных брюках модели сороковых годов и спортивной рубашке, поверх которой надет плащ с хлястиком. Он того же возраста, что Фред и Ким. Капитан выглядит намного старше.

Фред встает, нелепо волоча за собой Кима.

ФРЕД: Доктор Фейнман?

КАПИТАН: Вы знаете этих людей?

ФЕЙНМАН (с непонятной улыбкой): Возможно, капитан. Давайте послушаем, что они скажут.

Поддавшись импульсу, Ким вручает свои часы Фейнману.

ФЕЙНМАН (шутливо имитирует еврейский акцент): Они что, коммивояжеры? Сколько вы за это хотите?

КИМ: Нажмите на маленькую кнопку сбоку.

Капитан в панике тянется к часам. Фейнман убирает его руку и, заинтригованный, рассматривает дисплей.

КАПИТАН: Это может быть бомба!

ФРЕД: Это кварцевые цифровые часы. Дисплей на жидких кристаллах.

КИМ: Они из будущего.

ФЕЙНМАН (забавляясь, подносит часы к уху): Путешественники по времени из будущего! Значит, вы можете предсказать, кто выиграет чемпионат?

КИМ (указывает на календарь): В 1944-м? «Кардиналы». ФЕЙНМАН (сует часы себе в карман): Надежная ставка, а, капитан?

Капитан не оценил шутки.

ФРЕД: Мы можем также сообщить, кто выиграет войну. И про Бете, и про Оппенгеймера, и про Арлин…

ФЕЙНМАН (внезапно становясь серьезным): Капитан, пожалуй, я перекинусь парой слов с этими джентльменами.

Капитан вынимает кольт из кобуры и передает его Фейнману.

КАПИТАН: Я буду за дверью.

Он выходит и закрывает за собой дверь. Фейнман садится за учительский стол лицом к Фреду и Киму. Кольт он держит на коленях. Сидит расслабленно.

ФЕЙНМАН: Путешественники по времени, говорите? А я тогда буду тенью из прошлого? Или это вы — тени из будущего?

ФРЕД: Это не шутка. Я знаю, в это трудно поверить.

ФЕЙНМАН: Попробуйте меня убедить.

КИМ: Во-первых, я не японец, а кореец. Это не то чтобы…

ФРЕД (перебивая Кима): Мы из будущего, доктор Фейнман. То есть из вашего будущего, точнее, из семнадцатого ноября 1998 года.

Фред и Ким смотрят на Фейнмана, ожидая его реакции, но он демонстрирует только вежливый интерес.

ФРЕД (продолжая): Мы отправились на прогулку. В 1998 году вся эта местность будет зоной отдыха, заповедником.

ФЕЙНМАН: Мне нравится. Значит, мир сделал шаг назад, к природе!

КИМ: Тут началась какая-то электрическая буря. Дождь так и не пошел, но возникла очень странная, причудливая молния.

ФЕЙНМАН (наконец заинтересовавшись, подался вперед): Молния…

ФРЕД: Очень близко. Грохнуло так, как будто мир раскололся. А потом мы сразу стали искать машину Кима.

КИМ: джип «чероки». Прямой потомок военного джипа времен Второй мировой войны.

Фред бросает на Кима взгляд, говорящий: «Не уходи от темы».

ФРЕД: Вот тогда нас и схватила служба охраны Оук-Риджа. Мы ведь в Оук-Ридже, правильно?

Слегка поколебавшись, Фейнман все же кивает. Потом вынимает из кармана часы Кима.

ФРЕД (продолжая): Каким-то образом нас передвинуло на пятьдесят лет назад, в 1944 год.

ФЕЙНМАН (рассматривая часы): Если точнее, то на пятьдесят четыре года, один месяц и шесть дней. Плюс еще полтора часа.

КИМ: Они думают, что мы шпионы.

ФЕЙНМАН: Надо сказать, вы и правда выглядите подозрительно. Джеп и еврей.

КИМ: Я же говорю, я кореец.

ФЕЙНМАН (пожимая плечами): Это армия. Они не отличают японцев от корейцев.

ФРЕД: Как вы узнали, что я таки еврей?

ФЕЙНМАН (снова пожимает плечами): Узнали-таки, узнали. Ты выглядишь как еврей.

Фред в недоумении. Он не может понять, верит Фейнман их рассказу или нет. Юморист-ученый слушает все с ироничной усмешкой. Фред решает усилить напор.

ФРЕД: Мы подумали, что вы — наш единственный шанс. Нам просто необходимо было найти человека, который нам поверит.

ФЕЙНМАН: Но почему я?

ФРЕД: Вы — человек известный. Ну, то есть будете известным. Вы получите Нобелевскую премию за работы по квантовой термодинамике в 1966 году.

ФЕЙНМАН: Значит, я привидение. Полагаю, я уже умер?

ФРЕД: Ну разумеется. Вроде того. В наше время. Но…

ФЕЙНМАН: Нобелевская премия! Мне придется ждать двадцать лет — но это не так уж плохо. А когда я умру?

ФРЕД: Я… я думаю, это нельзя говорить.

ФЕЙНМАН (опять пожимает плечами): Значит, теперь у нас есть правила