Дом - Оксана Геннадьевна Бутузова

мелькает среди волн. Потом появляется рука и машет нам. Я неуверенно отвечаю. Веня легко доплывает до середины реки, разворачивается, словно заправский пловец, и чешет обратно… Мы снова на дороге, все втроем, вконец мокрые, дрожащие, обескураженные. Скоротечному весеннему солнцу будет нелегко довести нас до нормального состояния. В довершение всего мы находимся в полном неведении относительно того, куда идти дальше. В городе делать нечего — впопыхах, спасаясь от потопа, мы забыли миску. А домой… Глаза б мои не видели этого дома!

Так мы слонялись весь день по дороге, а когда вернулись, нашли свое жилище таким же, каким оставили, — затопленным и бесхозным. Наша миска качалась на воде одиноким суденышком и билась краями о доски, желая пристать. Я схватила ее и принялась черпать воду. Зачерпну и бегу на противоположную сторону дороги выливать. Саша смотрел на меня с сожалением.

— Бесполезно, — наконец изрек он после моего седьмого или восьмого захода. — Надо устраиваться на ночлег.

— Но я не хочу спать под водой! — заорала я. — И не буду.

— Я тоже не хочу. Сейчас что-нибудь придумаем.

Мужчины вытащили третью стенку, свободную от устоев, которая распласталась по всему участку — вовремя мы приобрели четвертый квадратный метр, — и принялись примерять ее так и сяк к еще удерживаемым конструкциям. Позевывая, я следила за их сумбурными действиями. Жутко хотелось спать. Я давно догадалась, что так происходит всегда: если негде спать, сон свалит тебя где угодно, а когда находишь место, то уже не заснуть. В общем, все это капризы организма, не терпящего небрежения к себе. Я говорю ему: «Ты же не будешь спать в воде?» Он ничего не отвечает, а глаза по-прежнему слипаются. В общем, делай, что хочешь, только чтобы сейчас же заснуть.

— Ну вот, готово.

Стенка была установлена с еще большим наклоном, чем раньше. Пришлось даже оторвать одну доску, сломать ее и приспособить в качестве двух подпорок. Я до сих пор не понимаю смысла этой затеи и заглядываю внутрь шалаша. На одну треть он заполнен водой. Лечь в него означает захлебнуться.

— Ну, где ты там? Иди ложись. Мы тебя ждем.

Саша все еще находится с другой стороны, за досками, где и Веня. В недоумении я заглядываю за угол. Оказывается, ребята уже устроились. Прямо на стене, привалившись на нее своими мощными телами и оставив место для меня, как всегда, посередине.

— Ложись, — пригласил Веня. — Другого выхода нет.

— То есть как это, я извиняюсь, ложись? Скажи уж лучше — вставай.

— Ну вставай, какая разница. Попробуй! Это не так неудобно, как кажется.

Я попробовала. Привалилась к доскам. Что-то смачно хрустнуло. Во мне или в стене? Ноги сразу поехали вперед. Саша посоветовал вырыть ступнями небольшой уступ, чтобы не съезжать в воду, и перевернуться на спину. В таком положении я встретила ночь. Ближе к ее середине мне удалось немного вздремнуть. Но сон быстро пропал, словно не смог удержаться и съехал с наклонной поверхности. Я перевернулась на бок… Потом на другой. Присела на корточки, но тут же встала — вода за ночь сильно остыла. Уткнулась лицом в стенку, попала щекой в острую щепку. Расставила руки, насколько возможно, задела Сашу. Ребята спали не шелохнувшись. Как им это удавалось? Снова перевернулась на спину. И так всю ночь.

Задремав лишь под утро, я проспала на работу. На следующий день все повторилось. Прощай сухой барак, прощай работа! Прирост одеяла закончился, а приток воды все еще продолжался. Мы боролись с потопом с помощью нашей стойкости. Других средств борьбы не было. Мы приучились спать полустоя, завернувшись в отсыревшее одеяло. У меня постоянно болели ноги. Ведь они не отдыхали ни днем ни ночью. Во всем затопленном мире некуда было присесть, не говоря уже о том, чтобы ложиться. Несколько раз еще выпадал снег и моментально таял, пополняя ненавистное море и повышая уровень наших бед.

Временами мне казалось, что эта пытка водой никогда не кончится. Я перестала различать мир, в котором пребывала, и лица людей, так же как мы бродящих по дорогам и спасающихся от половодья. Да еще и назойливые солнечные лучи: отражаясь от водной поверхности, они слепили глаза чрезмерной яркостью. Теперь солнце гостило в нашем доме с утра до вечера, и однажды, как бы между прочим, Веня сказал:

— Вам не кажется, что уровень воды снизился?

Мы бросились измерять. Своими ногами, чем же еще. И точно, вода немного спала. Через день уровень уменьшился еще чуть-чуть. Мы продолжали киснуть, стоя на досках, и замерять воду по пять раз за сутки. Вот она опустилась до щиколотки, оголила верхнюю часть стопы, пальцы… и наконец на нашей территории оставались лишь мелкие лужицы.

Мы еще долго разгребали и просушивали наши вещи. Шалаш пришлось собирать заново. Сгнившую траву, к моему сожалению, было уже не вернуть. Но зато земля, вдоволь напитавшаяся влагой, сделалась мягкой. Самое время вкапывать в нее стены. Но для этого нужно было добыть жердей. И мы ждали только распускания листьев, когда в лесу можно будет собирать сухостой.

Нож

Я сижу в кустах и осматриваю окрестности. В первую очередь взгляд натыкается на острые шипы, торчащие отовсюду. Я концентрируюсь на их кончиках и мысленно обламываю один за другим… Уже довольно тепло. Я даже сняла кофту. Она валяется где-то там, на берегу. Я заглядываю за колючки, дальше, еще дальше, и моим глазам открывается совсем иная — удивительная, восхитительная, долгожданная — картина. В пазухах появляются бугорки. Набухшие почки. Они еще недостаточно зеленые, но не пройдет и двух дней… Надеюсь, я принесу самую лучшую новость за последнее время.

Так и есть, мужчины приняли ее на ура. С этого момента каждый день кто-то из нас доходил до леса, проясняя обстановку. Возле лесной сторожки уже толклись многие, по первой команде готовые ринуться в чащу. Лишь когда легкая зеленая дымка окутала кроны, сезон охоты за жердями объявили открытым. Из нашего стана на сборы отправили меня, поскольку ребята караулили работу в городе. Три толстые жердины — именно столько недоставало для окончательной постройки дома. И Саша заверил, что, если я их найду, с транспортировкой они мне помогут. Неплохо было бы найти, соглашаюсь я.

Прогуляться по весеннему лесу мечтала еще с осени. Деревья в лесу уже сплошь облиствены. Я хожу, задрав вверх голову, и любуюсь зеленью. Даже забыла, что нужно искать совершенно противоположное. Мимо меня прошуршало несколько человек с палками. Похоже, сегодня весь народ высыпал в лес. Придорожный