’НЕЙРОС’. Часть третья ’Черные слезы’ - Павел Сергеевич Иевлев

сейчас все ломанутся обратно, то затопчут друг друга!

— Вот без тебя бы ни за что не догадался, папаша! — фыркает в микрофон Димка. — Сидит там под мандой и командует! Ко-манд-ир!

— «Воздух», это «Воздух», меня слышно? — волнуется Лендик.

— Принимаю нормально, «Воздух», что у тебя?

— Клановые идут! Повторяю, клановые идут!

— Не вопи. По какой магистрали? Сколько?

— По всем! По всем, и их до черта! Они так с фарами и ломятся, я их отлично вижу! О чёрт, я не думал, что их вообще столько есть!

— Продолжай наблюдение. В крайнем случае… Видишь здоровенную голографическую вагину над променадом?

— Слепой бы увидел!

— Вот, мы на площадке под ней. Если что — ты наш последний шанс. Долго ещё можешь висеть?

— В экономичном режиме — хоть до утра!

— Не засни там.

— Ты что, меня аж трясёт! Ты бы видел, сколько их… О чёрт, первый пост всё!

Вдалеке дважды хлопнуло.

— По патрулю чем-то шарахнули, и они вместе с машинами всё. И второй! Почему остальные не уходят?

Почему-почему… Программой не предусмотрено. Канарейка тоже свалила бы из шахты, но клетка закрыта. «Эта музыка будет вечной, если я заменю канарейку…»

— Будь на связи, «Воздух», — сказал я и отключился.

Ребята смотрят на меня напряжённо.

— Началось, — сообщаю я максимально спокойно. — Скоро под нами будет до жопы клановых. Инструктаж помните?

— Помним, — сказала Шоня. — Не палить почём зря, разбирать цели, стрелять редко, но метко.

— И главное?

— Бить только по самым опасным мишеням, — добавила Тоха. — Кто с тяжёлым оружием, со всякими непонятными штуками, кто ведёт себя странно…

— Поймите, — в десятый раз повторил я. — Очень легко увлечься и открыть ураганный огонь по всему, что движется. Особенно, если покажется, что наши проигрывают. Но это значит израсходовать наше преимущество впустую. Массированный огонь — задача ребят внизу, они больше ничего не умеют. Наше дело — отстреливать командиров, пулемётчиков, гранатомётчиков и так далее. Работа марксмана…

— Кого?

— Неважно. В общем, самое глупое, что мы можем сделать, — это спалить нашу позицию. Нас отсюда просто вышибут массированным огнём. Поэтому — только одиночные, только по самым важным целям.

— Сколько можно повторять одно и то же? — недовольно бухтит Зоник.

— Когда начнётся бой, при первых выстрелах у тебя из башки вылетит всё сказанное. А я тебе ещё и пинка дам. А ну, по местам!

Ребята распределились по размеченным мной стрелковым точкам. Лирания выбрала позицию сама, остальным я нарезал сектора «от сих до сих». Всё пойдёт по тому органу, который крутится над нами, но выжившие чему-то научатся. Первый бой есть первый бой.

Внизу начался какой-то движняк среди бойцов Горфронта. Однако на выстраивание боевых порядков это похоже меньше всего. Разобравшись повзводно, они направляются к башням. Что за хрень? Им сейчас нужно разбегаться по зданиям, занимать позиции, чтобы встретить атакующих огнём из окон!

— «Башня», что за ерунда творится? Приём.

— Что ты «приёмкаешь», у нас дуплекс! — шипит он.

— Привычка. Что за дурацкие команды они получили?

— Ты не поверишь, заблокировать входы в башни и гнать народ обратно на Средку!

— И какого хера?

— Протокол эвакуации я сломать не дал, но те решили просто не пускать людей внутрь.

— Ты можешь что-то с этим сделать?

— Пытаюсь, чёрт побери! Отстань! Это тебе не «Стой, раз-два!» скомандовать.

* * *

Бой, как это часто бывает, начался почти незаметно. Въехавшей на Средку колонне сначала вообще никто не мешал — арендные бойцы Горфронта, похоже, просто не получили никаких команд. Управляющая сеть оказалась на время парализована борьбой Дмитрия с неизвестными операторами, а возможность самостоятельного действия у них отключена.

— На их месте могли бы быть вы, — сказал я ребятам.

Они ничего не ответили, глядя, как бойцы Горфронта просто стоят в своей красивой броне и ни на что не реагируют, держа оружие стволами вниз.

— «Башня», блин, да сделай ты хоть что-нибудь! — прошу в микрофон я.

— Я работаю над этим! — сердито отвечает Дмитрий. — Гражданские ушли, возвращаю управление…

— Доложить по целям! — командую я своим.

— Пулемётчик на головной машине! — докладывает Зоник.

— Бери его, — соглашаюсь я. — Но жди команды.

— Вон тот парень, в открытой машине, похож на кланового према, весь в цацках, — докладывает Тоха.

— Лирания, возьми его.

— Принято.

— А чего не я? — возмущается Тохия.

— Потому что я так сказал. И потому что тебе далеко, ищи цель ближе.

— Тот парень с трубой на плече?

— Гранатомётчик. Пойдёт.

— Блин, у них тоже есть броня! — сообщает Кери. — Вон, целая машина таких. Но как? Откуда?

— Оттуда же, откуда ваша.

— Но для неё же нужны имплы!

— Значит, им поставили. Те же, что и вам. Вы до сих пор не поняли, да?

— Возьму их командира, с планшетом. Может быть, они подвиснут, пока переключатся на другой канал управления.

— Целься в голову. Жди команды. Шоня, Дженадин?

Цели разобрали, ждём начала боя. У ребят мандраж, но это нормально. Сервоброня компенсирует дрожь в руках, остальное просто сожрёт кучу нервных клеток. Но они молоды, переживут. Война — дело молодых.

Дети — лучшие солдаты, у них нет ни страха, ни сопереживания, ни понимания последствий. Если не брать в расчёт физическую силу, то десятилетки, например, идеальные призывники — уже понимают команды, но ещё не умеют думать на шаг вперёд. Жестоки, азартны, легко мотивируются, подчиняются авторитетам, имеют отличную мышечную реакцию. А главное, для их выращивания надо в два раза меньше ресурсов, чем для восемнадцатилетних, чистая выгода.

Не заметил, чей выстрел был первым. Не наш, разумеется. Я категорически запретил открывать огонь. Горфронтовец ли получил, наконец, команду, или кто-то из клановых устал ждать приказа — но через несколько секунда Средка взорвалась стрелковым боем на ближней дистанции.

— Работаем! — скомандовал я.

Лирания точно всадила пулю под каску клановому прему, передёрнула затвор болтовой винтовки, ищет новую цель. Лицо спокойное, губа закушена.

— Выбираем цели и работаем по готовности! Только одиночные!

Наша стрельба — капля в море стрелкового огня, но, если никто не сорвётся и не начнёт поливать очередями на кого бог пошлёт, то точечная работа по правильным целям иногда может переломить даже неудачно начавшийся бой.

Этот начался чертовски неудачно: Горфронт запоздал с реакцией, дал кланам втянуться на Средку и рассредоточиться вместо того, чтобы отработать по узким съездам с эстакад, создав пробки из битой техники. Или хотя бы занять защищённые позиции в зданиях, откуда можно было бы создать плотный огонь.

Теперь у кланов огневое и позиционное преимущество, они на технике, и они повсюду. Часть машин кустарно бронирована, некоторые машины оснащены пулемётными станинами,