Системный администратор - Алевтина Ивановна Варава

ты молчишь? Офигеть! Церковь? Ты что, верующий⁈ Вот это неожиданно! — заключила Лиля и спокойненько просочилась рядом с Пашкой сквозь вторую половинку створки двери.

В храме было темно и воняло чем-то, несколько баб в платках и какой-то бородатый дед стояли в разных углах перед свечами и иконами. Лиля крутила башкой по сторонам.

Не помогло.

Пашка, впрочем, тоже не задымился. Мысль о том, что и ему в церковь нельзя, пришла уже внутри.

Развернувшись, он вышел обратно во дворик.

Да как же от неё отвязаться⁈

Блуждающий взгляд упал на пристёгнутый к забору вокруг церквушки с внешней стороны велик.

Пашка зыркнул на Лилю недобро и зашёл в прилогу. Навёл камеру на велосипедный замок и отстегнул его игрой.

— Ты что делаешь? — спросила Лиля.

Не отвечая, он стремительно подошёл к велику, вскочил на него и изо всех сил закрутил педали. В кармане завибрировало. Видать, за воровство.

Но ничего. Сейчас ситуация критическая!

Вот только оказалось, что Лиля офигительно быстро бегает!

Вел был обычный, без помогатора, ещё и дорога пошла в горку. Не стеснённая дыхалкой и протестующими внутренними органами, мёртвая скотина бежала рядом, как тот спринтер, и даже могла преспокойно одновременно говорить!

Выдохшийся Пашка притормозил.

— Ты что, свалить от меня пытаешься⁈ — обвинительно прищурилась Лиля. — Совсем обалдел, что ли⁈

«Ну а если закачать себе умение ездить на мотике и угнать его? За мотоциклом же она не успеет⁈» — панически думал Пашка.

Только за кражу мота его ещё, чего доброго, менты потом найдут…

Хотелось жрать. Пашка зарулил в бургерную, специально выбрал такую, где было много народа. Сделал заказ, дождался жрачку. Умял пару сочных «двойных котлет», потом, максимально, как надеялся, непринуждённо встал и пошёл к толчку. Лиля потопала следом.

— Ты же не собираешься смотреть, как я сру? — процедил он у двери в мужской туалет сквозь зубы.

— Ты пытался от меня удрать! Могу вообще в унитаз голову сунуть по такому случаю! — обиженно прогундосила она. — Для профилактики.

Лиля без стесненья просочилась в туалет и осталась только снаружи маленькой кабиночки. Свалить так тоже, очевидно, не получится.

Вечерело. Позвонила Люся и взялась согласовывать завтрашний поход на похороны, о котором Пашка успел забыть.

Мля, опять кладбище! Там же, наверное, покойников…

— Если ты не начнёшь мне нормально отвечать, я буду орать всякий раз, когда ты с кем-то разговариваешь! — заявила Лиля, когда он отключился. — Ты не можешь меня не слышать! И не можешь мной управлять, как Игорёшкой и другими, потому что я призрак. Не нужно считать меня идиоткой. И беспомощной. Или ты сейчас всё про себя рассказываешь, или мало тебе не покажется!

Ситуация окончательно выходила из-под контроля.

Когда позвонила Другая мама, Лиля решила продемонстрировать, что слов на ветер не бросает.

— Паша, ты с Серёжей гуляешь сегодня? — звучало из трубки в правое ухо.

— Слоны, медведи, вороны, пироги, одуванчики, прыгать, бежать, лететь, кот, сапог, тетрадь, ботинки!!! — орала Лиля в левое, даже не делая перерывов на вдохи.

— Что? — простонал Пашка, безрезультатно махая свободной рукой сквозь безумную трупачку.

— Ты домой идёшь или с братом отмечаешь? Ужин готовить?

— Очень плохо слышно! Напиши! — взмолился Пашка и отрубил связь.

Вживую так не прокатит. Пиздец.

— Ты меня не победишь, сдавайся! — воинственно надвинулась на него нематериальная деваха.

Пришло сообщение. Ответить на него Лиля тоже здорово мешала, загораживая экран ладонями.

Нет, её ни в коем случае нельзя вести домой!!!

До темноты несчастный Соколов-младший прошатался по городу, уже всерьёз подумывая сделать себя глухим через анатомический справочник приложухи. Отвечать на какие-либо вопросы он зарёкся: ещё, чего доброго, что-то вычислит о нём и сможет потом найти, даже если как-то отвязаться.

А ведь завтра в любом случае придётся идти на похороны! Даже если не ночевать дома, там Лиля увидит и Пионову, и других знакомых! Там Пашку станут называть по имени и фамилии!

Но не пойти с Люсей тоже никак нельзя.

Да что за срань господня⁈

Прилетел свеженький «гимель» в довесок к недавно поступившему медведю.

А потом Пашку посетила спасительная идея.

В такси Лиля проникла, не спросив никакого разрешения, и свободно смогла сесть своей жопой на сиденье, просочившись сквозь дверцу. То есть на быстрый транспорт тоже рассчитывать не стоило.

Она уже сознательно вредила, свирепая и злобная, и от постоянного гомона то и дело приходилось убирать головную боль игрой.

Около поворота к Арбековскому кладбищу Пашка машину отпустил и уверенно пошёл по знакомой улочке между частными домами.

— Мы куда? Ты тут живёшь? Я думала, у тебя райончик получше. В центре там. Погоди. Ты в лес? Да чего ты молчишь-то постоянно, ну сколько можно? Тут даже людей нет! Или тут духи? А почему они все за тобой не ходят? Ты шифруешься? Обалдеть! — ахнула она, когда за деревьями обрисовался погост. — Почему мы идём на кладбище⁈ Ты что, ты… ты мёртвый⁈ Ты смог опять оживать⁈ Ты вампир? Или что? Да сколько можно молчать?!!

Могилу Лаврикова пришлось искать довольно долго. Истории квестов в прилоге не было, и координаты не сохранились. Но смутное воспоминание о направлении как-то зацепилось в Пашкиной башке.

Второй проблемой были здешние «прохожие». Не так много, как на улицах, но «люди» бродили среди надгробий, и было очень важно не глазеть на них, чтобы вместо избавления от Лили не вышло ещё хуже.

— Да ну нельзя же быть таким уродом! Почему ты мне не отвечаешь! Ты прямо как Варланский! Вот он весь одиннадцатый класс меня игнорировал, хотя уж я прямо ходила за ним, постоянно с ним сталкивалась, не только в школе. Нужно было быть имбецилом, чтобы не понять, что это не случайно! А с другой стороны, на фига мне с имбецилом встречаться… Ты что, реально на кладбище живёшь?

Наконец-то Пашка нашёл Лавриковскую могилу. Холмик утрамбовали, и теперь тут был установлен мраморный памятник с датами жизни и полными лавриковскими регалиями. Венки куда-то унесли, а цветы успели пожухнуть и выглядели как мусор.

Пашка разгрёб частично прилипшие к камню стебли и удостоверился, что могила правильная. Ошибиться было бы сильно ни к чему.

Присев на корточки, Соколов-младший вынул из рюкзака карандаш и начал скрести землю — она не успела как следует спрессоваться и хорошо вынималась.

— Что ты делаешь⁈ Ты мародёр? Или ты ешь трупы⁈ Да блин, ну, ответь мне наконец-то!

— Действительно, очень