Биомеханическая активность - Павел Сергеевич Иевлев

— Мне кажется, — сказала Васька, — это как в розовых очках ходить. Мир вокруг всё равно не розовый, ты просто себя обманываешь.

— Лучше уж сама себя. А тебе не хочется себя обмануть? Ах, да, ты даже не пьёшь. Как ты выносишь эту реальность?

— С большим интересом, — рассмеялась девочка. — То, что она не такая, как мне хочется, делает её непредсказуемой. В моей жизни есть место странному.

— А странным? Есть в твоей жизни место странным?

— Что ты имеешь в виду?

— Вот это.

Худая Ловкая повернулась к ней лицом, обхватила за плечи, притянула к себе и поцеловала в губы. Она не отрывалась, обнимая Ваську всё крепче. Губы её были твёрдые и упругие, от неё пахло алкоголем, потом, пылью и бензином. Василиса не отталкивала, пытаясь понять, нравится ей или нет. Она целовалась с мальчиком, теперь целуется с девушкой. Есть разница? Потом решила, что это интересный опыт, но, пожалуй, достаточно. Потому что руки Худой уже переместились с плеч ниже, и это не то, чего Ваське хочется.

— Не надо, — отстранилась она. — В моей жизни есть место странным, но это место не здесь.

— Я обидела тебя? — зашептала Худая. — Прости, прости, я дура!

— Я не обиделась. Но давай останемся просто подругами.

— Извини, извини, извини. Просто вдруг так одиноко стало…

— Я всё понимаю. Твоя жизнь не так хороша, как ты пытаешься себя убедить. Знаешь, что? Просто иди сейчас спать.

— Ты посидишь со мной, пока я не усну? — спросила рейдерша неожиданно жалобно. — Я не буду приставать, честно.

— Посижу.

Когда Худая Ловкая уснула — на это не потребовалось много времени, — Васька ушла ночевать на волантер. Чем закончились переговоры, ей рассказали уже утром.

***

Выйдя с чашкой кофе на прогулочную палубу, Василиса наблюдала, как похмельные рейдеры загоняют по грузовой аппарели в трюм два гусеничных тягача. Они похожи на старинные трактора — открытые, без кабин, с жёсткими сиденьями и мощными рычагами фрикционов. Рычат и плюются в небо чёрным дымом из коротких труб. Видно, что привычные к колёсной технике рейдеры не очень умеют с ними управляться, но дело потихоньку идёт. Так что Василиса удержалась от порыва побежать и предложить свою помощь, просто встала у поручней ограждения, дождавшись вышедшей за ней Мири.

— В общем, — сказала та, втягивая в себя кофе с довольным хлюпаньем, — договорились вчера. Но ты правильно ушла. Керт занудил всех насмерть. Донка дорвалась до бутылки какого-то местного самогона и накидалась в хлам. Бадман оказался куда умнее, чем можно было подумать. Но, в целом, результат всех устроил.

— И до чего договорились? — Василиса заметила, что рейдеры внизу на неё пялятся, сообразила, что вышла в коротком халатике, и поспешно отошла от края площадки. Снизу донёсся разочарованный свист.

— Бадман снаряжает собственный караван. Он идёт на Терминал за топливом, затем на наш рынок. С ними Керт, и Донка за глойти. Если, конечно, не помрёт сегодня с бодуна — вчера она совсем себя не жалела. Но Бадман заверил, что рейдеры умеют справляться с похмельем.

— Боюсь, только «клин клином», — фыркнула Василиса. — Если никогда не трезветь, то и похмелья не будет!

— В общем, я иду с Кертом, а дед остаётся с вами. Вы меняете топливо и трактора на продукты и тоже приходите на рынок. Там и встречаемся.

— Ты же не хотела в караванщики?

— Не брошу же я его одного. Да и за Донкой глаз да глаз, а то опять напьётся и потеряется. Так что я попрощаться вышла. Вы сейчас отбываете — вон, уж всё закатили, — а мы остаёмся. Надеюсь, скоро встретимся.

Девчонки обнялись, и Мири убежала собираться в дорогу.

***

В какой-то момент Василиса поймала себя на том, что перестала с восторгом и ужасом вглядываться в каждый новый срез, ожидая невесть чего. Выходя из зигзага, она сосредоточена на рулях и тяге, следит за высотой и экраном РЛС, деля вахту то с отцом, то с бортмехом. А за борт смотрит уже потом и без особого интереса. То ли устала, то ли привыкла.

— Малый ход, резонаторам стоп.

— Есть стоп, есть малый!

— Рубка, доклад!

— РЛС — чисто! Задняя сфера — чисто! Ветер слабый, осадки отсутствуют, местное время — примерно середина дня. Тепло, похоже, что лето, — доложил Зелёный.

— Дорога под нами, идём ровно! — скорректировала курс рулями Василиса. — Высота семьсот метров.

— Средний ход! — скомандовал капитан.

— Есть средний.

Внизу неторопливо плывёт неуклюжая тень. Дорога — непременный элемент их путешествия — в этом срезе старая, давно не езженая, заметена листьями и пылью, но посередине недавние следы.

— Тут кто-то проезжал, — констатирует Зелёный.

— Керт говорил про специальный караван. Может, это они, — ответил капитан. — Вон, кстати, не их ли лагерь?

Внизу на площадке, бывшей некогда парковкой большого логистического центра, стоит разнообразная техника: гусеничные вездеходы, внедорожники на огромных мягких колёсах, санные волокуши, прицепы с цистернами, вагончики на лыжном шасси. При виде волантера по лагерю забегали люди, но их немного — человек пять.