Ольга Чигиринская - Мятежный дом

— Ошибаетесь, Государь, — как у него получается произносить слово «Государь» с большой буквы? — Если бы не бдительность синоби, лорд Мак-Интайр очень быстро покинул бы планету. Собственно говоря, пилот был первым человеком, с кем он установил контакт.

— Тогда почему вы предлагаете казнить Лесана, а не предателя?

— Потому что пилот нас пока не предавал, и теперь уже не предаст, его контролируют и синоби, и Сога. А вот Лесан не убил того, кого ему было поручено убить.

— Ли дала ему это поручение, прекрасно зная, что он не сможет, чтобы погубить его!

— И, тем не менее, он поручения не выполнил. Не ликвидировал убийцу Лорел.

— Как ты смеешь попрекать его этим? — Керет подался вперед. — Ты сам хотел помиловать убийцу Лорел! Ты искал поводы к этому, хотя моя воля была высказана ясно. И теперь ты утверждаешь приговор Лесану?

— Да.

— Ты лицемер.

— Лицемерие — дань, которую все мы платим приличиям. Но раз на то пошло, конвертацию этого пилота запорол тоже Лесан.

— Он был твоим другом!

— Поэтому я счел, что смерть от руки кровников Нейгала будет гораздо лучшим выходом из положения, чем казнь за предательство.

— Которого он еще не совершил!

— Которое он может совершить в любую минуту. Его корабль даст фору любому из наших курьеров и левиафаннеров, а крупные суда сильно отстают от него по маневренности. Это если его вообще удастся засечь при подъеме с планеты. Вы понимаете, что, спасая одного человека, поставили под угрозу весь дом Рива?

— Этот человек спас меня! Я обязан ему, самое меньшее, жизнью.

— Этот человек может быть уже на пути в Империю.

Керет покосился в сторону Бет.

— Моя невеста может быть этому только рада.

— Уверяю вас, она не рада.

— Да неужели?

Бет скрестила руки на груди.

— Ты и так император, — сказала она. — Не понимаю, зачем тебе претендовать еще и на звание «Сволочь года».

Керет открыл рот.

Керет закрыл рот.

Керет молча показал ей на дверь.

— Никуда я не пойду, — Бет подбоченилась. — Это дворец тайсёгуна, а значит — мой дом. А за порогом своего дома каждый сам император. Это хорошо, что ты решил отрастить позвоночник, но почему за счет ма… леди Ван-Вальден и Джека?

Керет ссутулился в кресле.

— Ты не понимаешь. Тайсёгун мог отдавать приказы, но я помню, кто прикрывал меня собой, и когда огонь поглотил его… Если бы не его — меня… И я не чувствую ничего, когда вы говорите о людях и кораблях дома Рива. И тем более — о каких-то имперцах. Я принимал его таким, каким он стал ради меня — и мне не было страшно. Это тело… он завел себе ради вас. Чтобы слиться с толпой имперцев, чтобы найти тебя, Эльза… Он знал, каков риск — каждый пятый сходит с ума. И пошел на это, потому что Лорел просила его. Потому что остальные синоби отказались. Аэша считала весь проект Альберты чепухой, Аэша… вы думаете, я не понимал, что для вас важнее всего — женить меня на Бет и управлять через нее? Почему вы должны были получить то, что хотели Кимера, Кордо, Вара? Аэша не хотела укреплять ваш клан за счет других. Не хотела ссориться с Советом. А Лесану было наплевать, он отправился в поиск. Это ради вас он пошел на риск безумия. А теперь, когда он все-таки обезумел — вы хотите выбросить его.

— Ты помнишь, когда вы казнили Дика, ты рассказывал мне о необходимости жертвы? — Бет стиснула кулаки. — Пришло время ответить за сказанное.

— Твой Дик жив и неплохо себя чувствует! — Керет ударил ладонями по столешнице. — Это несправедливо. Несправедливо…

Дику было совсем не до того, чтобы анализировать свои чувства — иначе он удивился бы, как скоро перешел от смертного ужаса к настроению, испытанному прежде только раз в жизни — а потом обратно к смертному ужасу.

Когда закончился первый его рейд на «Паломнике», и Дик спустился на поверхность Санта-Клары, держа в руках сумму, равную примерно годовому размеру социальных выплат на ребенка его лет, он первым делом, вестимо, кинулся в магазин игр и игрушек, благо в таком развитом мире, как Санта-Клара, ближайший к космопорту магазин такого рода занимал целый квартал. Дик провел в этом магазине час, первую половину — в неописуемом восторге, вторую — с возрастающим чувством горькой досады от того, что, имея возможность утащить из этой пещеры сокровищ больше собственного веса игрушек, некогда желанных и недоступных, теперь он должен вести себя как взрослый. Вернешься на корабль, нагруженный мобильными фигурками, набором гоночных глайдеров и моби-кадзари с «Кидо сэнси Галахад» — засмеют. Так что Дик прикупил тогда только планшетник поновее, да несколько патронов со свежими выпусками динамэ, и уныло поплелся в отель, досадуя на конец детства.

Сейчас он не вспомнил тот день, вспомнил только, что уже испытывал это: восторг, захлебывающийся и тонущий в досаде. «Сабатон» был… даже слово «сокровище» казалось обидным преуменьшением. Дик никогда и не слышал ни о чем подобном — так, легенды хикоси, треп в кубрике, но даже в самых смелых фантазиях никто не доходил до такого!

«Это как прикосновение к божеству» — сказал Моро. — «Разве нет?»

Где ты раньше был со своим божеством…

И главное — у Моро все бы получилось, наверное. Поддался бы Дик искушению Потому что это неописуемо — ощущать корабль как собственное тело. По сравнению с этим обычное управление — как искусственные ноги вместо своих.

И все бы вышло как Моро хотел, если бы Дик на радостях не решил нырнуть еще и в инфосферу планеты, которую тоже чувствовал как… ну вот словно ты в большом зале, где собрались и говорят сразу много-много людей, а ты по своей воле можешь слышать только о том, о чем хочешь…

Дик попробовал услышать что-нибудь о себе, и тут…

— Теперь Сабатон настроен на меня? — спросил он, выбираясь из пилотского модуля.

— Полностью.

— Если я прикажу убить тебя — он это сделает?

— Легко. Собственно, я больше не нужен, Сабатон сам обучит тебя всему.

— Схватить этого человека, — скомандовал Дик.

Он ожидал чего-то вроде срывающихся с потолка щупалец, но Сабатон действовал куда проще и эффективнее: пол под ногами Моро расплылся лужей, синоби провалился по самые плечи, после чего пол снова мгновенно затвердел.

— Какую степень ограничения свободы желаете задать? — поинтересовался бесполый голос голема.

— Высшую.

Моро ушел в пол с головой. Он смеялся, пока поверхность не сомкнулась.

— Он ведь будет жив, так? — уточнил Дик.

— Жив и погружен в нейростазис.

— Отлично. Медленно выведи из нейростазиса второго пленника, Джека.

— Слушаюсь.

Дик помчался назад по коридору, к тому месту, где ему показали Джека, но голос Сабатона опередил:

— В этом нет необходимости. Пленник Джек сейчас будет доставлен сюда.

Стены сделались прозрачными, и юноша увидел, как внутри перемещается что-то вроде пузыря. Пузырь выдулся из стены и лопнул, полусонный Джек упал Дику на руки.

Мальчик провел ладошкой по лицу Дика и сказал:

— Я знал, что ты придешь.

— Ты вырос, Джеки-тян, — юноша прижал его к себе, поднял. — Ты стал такой тяжелый.

— Где мы? — мальчик оглядывался по сторонам.

В самом деле, внутри Сабатон выглядел необычно. Дик понятия не имел, с чем это сравнить. Из того, что он видел, ближе всего казались биониксы в доме Кордо: словно ты в животе одного из них. Все, что он смог сказать:

— В корабле.

— Это твой корабль?

— Теперь вроде как да, — юноша поудобнее устроил Джека на руках.

— Мы полетим на нем домой?

Дик на секунду крепко прижал мальчика к себе, а потом заставил себя посмотреть ему в глаза.

— Не сейчас. Сейчас мы пойдем к маме, и… там мои друзья, они заберут вас из поместья Моро.

— А Моро больше не придет?

Они вошли в рубку. Дик опустил мальчика в кресло, выращенное Сабатоном из пола.

— Не придет, — уверенно сказал Дик.

— Это хорошо.

Дик огляделся. Ему было страшно неловко разговаривать с кораблем, не имея какого-то ориентира, за который можно зацепиться глазом, хотя бы такого жалкого подобия лица, как зрачок камеры.

— Сабатон! — позвал он. — Ты можешь установить связь с центральным терминалом поместья?

— Да, мастер.

— А снять блокировку с моего обруча связи?

— Да.

— Сделай. Но сначала полное затемнение. Почти полное, чтоб они видели только меня и Джека.

— Да, мастер.

Свет погас. Терминал связи поднялся прямо из пола, чему Дик даже не удивился. Подсветка терминала источала скудное голубоватое сияние. Первым, что юноша увидел, когда связь установилась, оказалась невозмутимая физиономия Детонатора.

— Я смотрю, мальчик с тобой, — сказал Ройе.

— Да. Не загораживайте обзор леди Констанс.

Детонатор отступил чуть в сторону.