"Вы просто не знаете, куда смотреть". Часть вторая: "Ведите себя правильно" - Павел Сергеевич Иевлев

человек. Также настоятельно рекомендуется проявлять вежливость к персоналу заведения. Например, если вы невольно нагрубили, очень правильным шагом будет извиниться.

Он возмущённо поднял брови, открыл было рот, чтобы сказать глупость, но посмотрел мне в глаза и передумал.

— Извини, — буркнул он Швабре. — Один лимонад. Сдачи не надо.

— Нет уж, — сказала она зло, — вот твоя сдача.

И высыпала ему пригоршню мелочи в стакан с газировкой. Он взял его, покосился на меня, выдавил из себя «спасибо» и пошёл обратно к столику при гробовом молчании собравшихся подростков.

— Я и сама бы прекрасно справилась, босс, — прошипела девушка. – Тоже мне говнюк-лимонадик.

— Не сомневаюсь.

— Врёшь.

— Вру.

— К чёрту. Если бы мне не были так нужны деньги…

— Что это за разговорчики про отродья?

— Глупости, не обращай внимания.

— И всё же.

— Радио переслушали. Самая весёлая игра сезона в школе — решаем, кто в классе человек, а кто отродье. Угадай, куда записали меня.

— А если отродье, то что?

— То не человек. А значит, можно всё. Пока у них хватило фантазии только в сумку насрать. Я осталась без тетрадей. Впрочем, говорят, что училку почти уломали на досрочную аттестацию, так что они, может быть, не понадобятся.

— Полна оптимизма?

— Как всегда, босс. Как всю мою жизнь, идущую в жопу под лозунгом: «Дотерпеть и не сдохнуть». Я дотерплю, босс, что тут осталось-то. Всё, пора тащить этим дебилам радио…

***

— …Слушайте меня, братья и сёстры! — проклюнулся сквозь шум прогревающегося приёмника голос.

Тот самый, директорский. Ей богу, если бы его надутый вид не исключал наличие каких-либо творческих хобби, кроме употребления односолодового, я бы решил, что он на досуге развлекается любительскими постановками.

Голос вещает:

— Я расскажу вам об отродьях! Вы не хотите о них слышать, я знаю. Мы не говорим о них. Мы отводим глаза. Мы делаем вид, что их нет. Но, пока мы это делаем, их становится больше! Наши прадеды топили их в мешках, как котят. Наши деды откармливали ими свиней. Наши отцы вешали их на осинах и оставляли так, пока не сгниют, чтобы Ведьма знала, как мы им рады!

Интересно, какой возрастной рейтинг у этой программы? Её точно стоит слушать несовершеннолетним?

— …Но мы стали слабы! — продолжает распинаться радио. — Мы приняли их. Да, я знаю, что мор забрал много наших детей. Но был ли он случайным поветрием? Не наслала ли его Ведьма, чтобы мы пали духом? Не в этом ли был её план — заменить их отродьями? Не лучше ли тогда нашим родам пресечься и нашим семьям прекратиться без потомства, нежели допустить её торжество?

Подростки слушают этот бред, забыв про выдыхающийся лимонад. Тает в креманках мороженое, прекратилась болтовня и смешки. Внимают с горящими глазами, сжав пальцы на краях столов.

— …Вы снова отводите глаза! — возвышается до обвиняющего пафоса голос. — Делаете вид, что это не про вас. Каждый скажет, что уж его-то ребёнок точно не отродье! Он рождён матерью от отца, а не подброшен к порогу осенней ночью, взамен умершего от поветрия младенца, не так ли? Каждый из вас поклянётся в этом. Каждый. Но все ли скажут при этом правду? Посмотрите друг на друга — кто-то из ваших соседей лжёт. Посмотрите на их детей — точно ли они люди? Я знаю, что отродья среди них есть. Вы это знаете. Все это знают. Не ждите, пока к вам придут с факелами и кольями. Сделайте то, что должно сами. Подайте пример колеблющимся. Устрашите упорствующих. Отродья должны умереть!

***

— Чаевых неплохо накидали, однако, — слегка воспряла духом Швабра, — умеешь ты нагнать жути, босс. Так на него посмотрел, даже у меня что-то ёкнуло. А где наша приблудная вонючка? Почему не выносит мусор?

— Сбежал, — ответил я коротко.

— То есть ты вложился за него баблом, а он тебя кинул?

— Да. Кстати, он вчера ещё и из кассы денег стащил. На самогонку.

— Какой прекрасный человек! — восхитилась Швабра. — Может, ещё одного такого заведём, раз этот сбежал? Глядишь, следующий тебя во сне зарежет…

— Это не было моей идеей. Его мне навязали.

— Да ладно, босс, не верю, что ты не смог бы отмазаться.

— Ну, значит, дурак я.

— Вот уж нет, — сказала Швабра серьёзно, — кто угодно, но не ты. У тебя-то точно всё продумано. Одно мне обидно, что деньги пропали. Эх, мне бы их…

Интересно, а она меня за кого принимает?

— Слушай, — спросил я, — а где озеро, куда ты купаться ходишь? Я бы тоже, может быть, сходил, пока осенние холода не начались. Как-то не выдалось в этом году искупаться.

— Ну, как, — удивилась она, — за городом же. Я бы показала, но днём не хочу идти. Там, поди, мужики в трусах будут. Заблюю весь пляж. А ночью хорошо, ночью пусто. Ни разу никого не встретила.

— Так проводи меня ночью, после закрытия. Недалеко?

— Тут всё недалеко. А ты не полезешь голый купаться? А то при начальстве блевать неудобно.

— Отвернёшься.

— Не поможет. Я же буду знать, что ты голый.

— Я и сейчас голый. Под одеждой.

— Тьфу на тебя, — побледнела Швабра, — разве можно такие гадости девушкам говорить? Ну вот, опять тошнит… Я сегодня уже трижды блевала в школе. Не хочу больше.

— Просто старайся об этом не думать. А я обещаю, что не буду при тебе купаться. Ни голый, ни в трусах, ни в водолазном костюме. Покажешь озеро и уйдёшь.

— В водолазном костюме можно, — фыркнула девушка. — У него шлем смешной, с окошками. И можно на шланг наступить, пока ты там булькаешь. Я бы не наступила, босс, честно! Но смотрела бы на него и думала: «А ведь могу!»

Добрая девочка Швабра.

— Только не сегодня, ладно, босс? Мне надо платье успеть постирать школьное, оно блевотиной пахнет. В холодной воде, чтобы не село, а то даже на мои мослы не налезет. Оно и так на мне выглядит как тряпка на швабре…

— Давай сходим в лавку, куплю тебе новое. За