Зверёныш - Михаил Викторович Гречанников

было нужды – по мальчику и так всё было видно. Истёртая осенняя куртка в мороз, дырявые джинсы в пятнах, рваные чёрные ботинки, явно с чужой ноги, давно не мытые и не стриженные чёрные патлы, выбивающиеся из-под шапки-носка. А ещё худое лицо со впалыми щеками, на котором карие глаза казались больше. Такие, как Серёжа, были не редкостью – двадцать семь миллионов беспризорников в стране, преступления с их участием оставались ежедневной рутиной для полицейских. Так что глаз у людей в сером был намётан.

Дед застонал и заворочался.

– Этот живой, – удивлённо сказал тот, что держал пистолет. – Надо «Скорую» вызвать.

– Да какая ему «Скорая», бомжу этому… – Первый полицейский подошёл к старику и несильно пнул его в рёбра. – Эй! Идти можешь?

– Могу, начальник! – прохрипел тот.

– Так иди отсюда, нечего мне статистику портить.

Полицейский отвернулся и пошёл назад, а дед, украдкой глянув на мёртвую девушку, быстро выбросил вперёд руку, что-то схватил и спрятал.

Мелькнуло золотым – и пропало в руках старика.

– Эй! – крикнул Серёжа, невольно сделав шаг вперёд.

– Куда собрался, зверёныш? – Полицейский, стоявший спиной к старику, толкнул Серёжу в грудь так, что тот едва устоял на ногах.

– Он что-то стащил!

– Ничего не тащил! – возмутился дед, отползая на корточках. – Я вообще ухожу!

Полицейский защёлкнул на запястьях мальчика наручники – специальные, детские, рассчитанные на узкие запястья – и толкнул его к машине.

В «обезьяннике» Серёжа оказался не один – его соседом стал то ли пьяный, то ли накачанный чем-то мужик лет пятидесяти. Скорее уж накачанный, решил беспризорник, глядя, как толстяк кидается на прутья. Те были, конечно же, под электричеством, и мужик раз за разом получал разряд, однако через несколько минут, придя в себя, возобновлял попытки.

Полицейский по ту сторону решётки сидел за столом и что-то печатал на допотопном компьютере. На содержавшихся под стражей он не обращал никакого внимания.

Прошло уже много часов, как Серёжу задержали. Отлив в ведро в углу, он вернулся на узкую деревянную скамью, и тут увидел, как в помещении появились ещё двое. Дежурный вскочил, отдавая честь. Один из вошедших был в синем мундире и фуражке – офицер полиции. Второй, его сверстник – в коричневой кожаной куртке и джинсах. Если офицер стоял прямо, то этот, второй – сгорбившись. Его взгляд скользнул по толстому мужику и встретился с Серёжиным взглядом. И – будто что-то щёлкнуло. Они словно вцепились друг в друга этими взглядами.

Вошёл ещё один полицейский. Отключив ток, двое в серой форме открыли «обезьянник» и резкими ударами дубинок отогнали толстого мужика в угол.

Тот завизжал, как свинья на бойне, упал на пол и закрылся руками.

– Заткнись, кому говорю! – рявкнул один из полицейских, но мужик продолжал визжать.

– Дай ему разряд, что ли, – вздохнул офицер.

Полицейский взял с пояса шокер и выпустил электроды в толстый живот задержанного. Тот задёргался на полу, забился в судорогах, как вытащенная из воды рыба. Потом напряжение убрали, и мужик обмяк в луже своей мочи.

В наступившей тишине человек в коричневой куртке подошёл к съёжившемуся беспризорнику и сел на скамью рядом. Он посмотрел своими серыми, холодными глазами в глаза Серёже, и тот испугался – взгляд был нечеловеческий, какой-то потусторонний.

– Ты видел, как убили девушку? – спросил мужчина.

– Да.

Мужчина кивнул и задал следующий вопрос:

– Ты видел, кто это сделал?

– Нет, – ответил мальчик и тут же быстро добавил:

– Но я видел машину!

– Какую машину? Что там произошло?

Торопясь и путаясь в словах, Серёжа рассказал про серебристый флайкар, про выстрел и про бомжа.

– Он… что-то взял у неё? – переспросил мужчина.

– Да, что-то золотое. Цепочку, наверное.

– Она не носила цепочек. – Мужчина перевёл взгляд на полицейских. – Что было у него в карманах?

– Старый, битый смартфон, зарядка, нож в пять сантиметров, отвёртка… – начал отчитываться дежурный.

– Украшения были?

– Нет, такого не было. Все вещи сохранены.

Мужчина снова посмотрел на Серёжу:

– Ты говоришь правду?

– Да, клянусь! – воскликнул тот.

– Хорошо. Ты сможешь узнать того бездомного?

– Извращенца-то? Ясен-красен, узнаю!

– А где его можно найти, знаешь?

– Да, примерно прикинуть могу. Раз под мостом ошивался, то должен жить в заброшенной части порта. Там много народу живёт, в порту в этом.

– Хорошо. Поедешь со мной, будем искать твоего… извращенца.

– Виктор, – вмешался офицер. – Доверять зверёнышу… Ты же сам служил, должен понимать…

– Лучше всё равно ничего нет, – ответил Виктор. – А сидеть, сложа руки, я не могу. Дай мне парочку твоих ребят и этого паренька.

– Виктор… – Офицер замялся. – Я-то могу дать, но… Ты же знаешь, личные расследования ни до чего хорошего не доводят.

– А если бы твоего сына убили?

Офицер потупился, вздохнул и сдался:

– Хорошо, идём.

Вещи Серёже вернули все, кроме ножа. Даже маленький помидор из того самого ресторанчика на колёсах – его мальчик оставил на десерт, дабы съесть после шаурмы – не выбросили, разве что немного помяли. Чтобы не потерять вкуснятину снова, Серёжа сразу, как получил вещи, запихал помидор в рот.

– Зверёныш, – пробормотал дежурный, с отвращением глядя на мальчика.

Тот ничего не пытался объяснить. Многим людям попросту незнакомо понятие абсолютного, болезненного голода.

В машине мальчика посадили на заднее сиденье, между двумя полицейскими.

За руль сел Виктор. Весь путь от отдела полиции до закрытого порта никто не проронил ни слова. Лишь у наглухо закрытых ворот Виктор спросил:

– Здесь?

– Ага!

– Тогда – на выход.

Все четверо вылезли из машины и подошли к ржавому забору. Толстая цепь на воротах недвусмысленно намекала, что проход закрыт.

– И как эти бомжи туда пролезают? – спросил один из полицейских.

– Со стороны бухты, – ответил беспризорник. – Туда на машине никак, нужно пешком.

– Веди, – сказал Виктор. – Но сразу предупреждаю: вздумаешь сбежать – найду и убью.

Серёжа кивнул. Молча он провёл их до узкого лаза между двумя высокими бетонными заборами. Протиснуться туда можно было только по одному, да и то приходилось вытирать одеждой стены. Следом за ним шёл Виктор – он не спускал с мальчика глаз, явно ожидая, что тот даст дёру. Но Серёжа не собирался убегать – он нутром чуял, что Виктор сейчас крайне опасен.

По одному все четверо вышли к бухте. Ржавый траулер, закованный в лёд, стоял у другого берега, других кораблей не было. Что на том, что на этом берегу фонарей стояло мало, и часть уже давно погасла.