Пётр Хомяков - Реванш инженера Гарина

Когда он в свое время узнал об этом изобретении, он не сомневался и поверил сразу. Чего только не напридумывают гениальные русские инженеры. Особенно, когда они обозлены до предела.

Итак, небольшая установка может временно подавлять телевещание. А несколько более громоздкая способна даже на короткое время заменить собственным сюжетом идущую передачу на относительно небольшой территории.

Все, разумеется, не так просто. Имеются проблемы с размещением и подводкой питания. Но, проблема в целом решаема.

И, кстати, поразительно дешево. Установка стоит тысяч пятнадцать долларов.

Итак, в один прекрасный момент экраны гаснут, а вместо передач дается короткое сообщение о некоей надвигающейся катастрофе.

Разумеется, вскоре все восстанавливается, и дикторы взахлёб комментируют возмутительную хулиганскую выходку. Но … их вопли некому смотреть.

Ибо как раз сразу после передачи пиратского панического сообщения в городе гаснет свет.

Да, Останкино обесточить таким образом невозможно. Но дело то не в Останкино. А в том, что не работают телевизоры в домах. И смотреть опровержения официозных дикторов в Москве некому.

Люди в панике бросаются из своих квартир, бросаются прочь из города. И все эти пресловутые миллионы машин вырываются на улицы и шоссе, которые способны вместить не более 300 тысяч машин одновременно.

Что ж, тут можно несколько обострить ситуацию. И набросать в ряде мест хитрым образом изогнутых гвоздей. Ставшие со спущенными шинами авто усугубляют ситуацию.

Это будет у нас третьим пунктом.

Все, пробки километровые. Наземный проезд повсеместно парализован.

Пожарные не проедут к горящим подстанциям. А милиция …

Кстати, при чем тут милиция?

Наверное, причем, если такая мысль пришла в голову.

Да, при чем. Напишем это четвертым пунктом.

Итак, несколько наших групп «показывают пример», начиная демонстративно громить валютные обменники, ювелирки и магазины «чебуреков». Атриум, Ереван-Плаза… Цели будут распределены заранее. К ним, несомненно, присоединится немало «энтузиастов» из народа.

Вот вам и массовые беспорядки. Которые невозможно пресечь, ибо наземный проезд для ментов заблокирован наглухо. Причем не только в Москве, но и на ближайших выездах из города. И ночь. Без света. Без уличных фонарей, без подзарядки мобильных.

И сколько же все это будет продолжаться?

Уж не менее двух, а то и трех суток.

А что в итоге?

Ну, во-первых, прекрасно теперь оснащённые материально группы Русских националистов, способные продолжать свою борьбу во всеоружии…

Ну, а, во-вторых, если такое, да в морозы, то это просто конец городу. Коммуникации которого после этого восстановлению не подлежат.

Да ты прямо Доктор Зло, — пронеслось в голове. — Не жалко родного города, ты все же коренной москвич? В третьем поколении.

Жалко. Но немного. Посему версию с морозами отставить. Но саму катастрофу не отменять.

Тогда что же взамен морозов. Что может придать этой катастрофе политические перспективы? Желательно необратимые.

Ну, тут все ясно как ведро сметаны, — усмехнулся он про себя.

Беспорядки на национальной почве. Этакая новая Кондопога. Но лучше на Юге. Там народ погорячее и позлее.

Итак, допустим, в некотором городе, не будем пока говорить в каком, желательно побольше, чем Кондопога или Новоалександровск, начались беспорядки на почве межнациональных конфликтов.

И тут такое в Москве. Такое не скроешь. Тем более что уж западники постараются все это хорошенько представить на своих голосах и спутниковых каналах. Да и националисты им помогут, видеозаписи пришлют оперативно, постараются.

Он представил, как лживо будут выглядеть на фоне сообщений всех забугорных голосов и спутниковых каналов, а также волны слухов, блудливые оправдания московских боссов, что «все в порядке».

Да, при таких рожах, лучше бы они молчали. А так только подтвердят своими оправданиями самые худшие опасения своих лакеев.

Что же подумают на местах в этой ситуации продажные менты и чинуши?

Они подумают, — ну началось. Москва не может, физически не может, больше командовать.

И переходят, хотя бы частично, на сторону наших. Хотя бы в форме невмешательства и саботажа. За два-три дня, что центр разбирается со своей столицей, события зайдут так далеко, что остановить их будет уже трудно.

И пойдет гулять пожар национальной революции по всей стране.

Он мечтательно закрыл глаза и представил себе этот очистительный ветер свободы.

Как же мало надо, чтобы этот монстр российского полицейско-бюрократического государства рухнул.

Не больше пары сотен проверенных сторонников. И не больше 20 тысяч долларов.

Всего-то. Но их нет. Мысли о деньгах вернули его к действительности.

Не все так просто. Не все.

Кому предложить это, — он внутренне замялся, — исследование.

Предложи московским спекулянтам недвижимостью, — ехидно подсказал внутренний голос. После соответствующего пиара такой публикации ты обрушишь цены на московское жилье.

Ага, — ответил он себе, — так тебе и поверили.

Ну, это не проблема, — резонно заметил внутренний голос. Одно из подтверждений твоего сценария в действительности, даже реализованное в небольшом объеме, резко повысит достоверность твоих угроз.

А там и игроки на понижение цен на квартиры подключатся. Вступишь в игру, станешь богатым. Купишь своей Ольге дом и дашь столько денег, чтобы она не работала в этой проклятой Москве.

А остальные? — взвился он, и даже оглянулся по сторонам, как будто в поисках источника этого внутреннего голоса. — Остальные. Те, кто мечтает о крахе этого режима и этого всероссийского вампира — Москвы? Те, кто готов поверить мне, готов поверить, что я могу привести их к победе?!

Иди ты, — ухмыльнулся внутренний голос, — разве такие есть? Тебе, наверное, просто показалось. У тебя мания величия.

Внезапная усталость охватила его.

Наверное, правда, показалось.

Черт с ним, с ненавистным родным городом и не менее ненавистной империей, в которой он имел несчастье родиться.

Он встал из-за письменного стола, и пошел спать.

А на столе остался лежать исписанный листок бумаги, где значились пункты первый, второй, третий, четвертый.

И где второй пункт был обведен жирным овалом.