Бабло - Дмитрий Романофф

тесты мертвы, — произнёс он, наблюдая, как Мэт пытается втиснуть кубик в замок. — Нам нужно нечто… невозможное. Чтобы отсеять тех, кто мыслит как толпа.

Мэт бросил кубик на стол, где тот рассыпался на пиксели.

— Невозможное? В прошлый раз твой «невозможный» тест взломал психику кандидата. Помнишь, как тот парень кричал, что числа говорят с ним?

— Он оказался прав, — Пол усмехнулся, запуская симуляцию. На стене вспыхнула задача: «Упакуйте ураган в чемодан. Время — шестьдесят секунд». — Посмотрим, как они решат эту нетривиальную задачу.

Первым вошёл Ларс Винтер — экс-чемпион по покеру, лицо как маска, глаза — щели для подсчёта карт. Его голос звучал как скрип несмазанных шестерёнок:

— Вызвал меня ради детских игр?

Пол молча указал на стол. Предметы изменились: вместо замка — прозрачный куб, внутри которого бушевала миниатюрная песчаная буря. Рядом — десять разноцветных шаров, каждый с цифрой от нуля до девяти.

— Правила просты, — сказал Мэт. — Остановите бурю, упаковав шары в куб. Но сумма чисел на них должна равняться времени, которое вы потратите на решение.

Ларс щёлкнул языком. Его пальцы потянулись к шарам, куб дрогнул — песок внутри завыл, вырываясь сквозь невидимые барьеры. Через пять секунд первый шар лопнул, обдав Ларса голограммой пепла.

— Физика здесь нелинейная, — прокомментировал Пол. — Каждая ошибка меняет правила.

Ларс выругался, хватая шары горстью. Сумма росла: пять, семь, девять… Песчаная буря превратилась в торнадо, разрывая куб изнутри. На предпоследней секунде Ларс в ярости швырнул шар — куб взорвался, осыпав его виртуальным песком.

— Итог: ноль, — сказал Мэт. — Вы пытались обмануть систему, но система обманула вас.

Вторым кандидатом была Тияна Маркот, бывшая физик-ядерщик. Она вошла, поправляя очки с линзами-дисплеями. Её задача была иной: «Посчитайте песчинки в этой комнате. У вас есть одна попытка».

Комната дрогнула. Пол щёлкнул пальцами — пространство заполнилось голограммами дюн, каждая из которых пульсировала, как живая.

— Это не песок, — Тияна коснулась «песчинки», которая рассыпалась на биты. — Это данные. Фрагменты рыночных сделок.

— Сосчитайте их, — ухмыльнулся Пол.

Тияна закрыла глаза, подключив свой нейроимплант к системе. Её пальцы задрожали — цифры всплывали на стенах, сливаясь в водопад.

— Бессмысленно, — прошептала она. — Их количество меняется каждую наносекунду.

— Именно, — Пол подошёл ближе. — Но рынок — это не математика.

Тияна вскрикнула. Её имплант задымился, выведя на экран число бесконечности.

— Интересно, — Мэт поднял бровь. — Она попыталась применить квантовые вычисления.

— И получила ожог, — Пол стёр голограмму. — Следующий.

Последним стал подросток в толстовке с капюшоном — Винсент «Вин» Кроу. Его резюме состояло из одной строки: «Нет ничего совершеннее природы. Бог это природа, а природа это Бог!».

— Ваш тест, — Мэт указал на куб, где теперь вихрились алые цифры. — Превратите этот хаос в порядок. Без рук.

— Без рук? — Вин ухмыльнулся. — Легко.

Он сел на пол, скрестив ноги, и уставился в куб. Минуту. Две. Экран показывал пульс — ровный, как тиканье метронома. Внезапно цифры замерли, выстроившись в спираль Фибоначчи.

— Как?.. — начал Мэт.

— Я просто перестал считать, — Вин вскочил, смахивая невидимую пыль с джинсов. — Хаос ненавидит тишину.

Пол замер. Он словно почуял родственную душу.

— Он нам подходит, — прошептал Пол, но Мэт уже активировал финальный тест.

Стены рухнули, превратив комнату в бескрайнее поле из зеркал. В центре был чемодан.

— Упакуйте ураган, — сказал Мэт. — Но помните: время — это не враг. Это валюта.

Вин рассмеялся и подошёл к чемодану. Открыв его, он увидел крошечную голограмму торнадо.

— Он уже здесь, — сказал Вин, закрывая чемодан. — Вы просто боитесь выпустить его.

Пол посмотрел на Вина, который улыбался так, будто знал это с самого начала.

— Добро пожаловать в нашу команду, — сказал он, но в воздухе уже витал вопрос: как все эти люди смогут работать вместе?

Мэт стоял в стороне. Он не осмеливался спорить с начальником, но понимал, что весь сброд, нанятый Полом, был похлеще публики из фавелл, где он вырос. Один лучше другого — придурки, идиоты и олигофрены.

Глава 18. Децентрализация

На следующие день, Вин пришёл на два часа раньше всех в офис и принёс с собой макеты муравьиного термитника. Он беспардонно залетел на утреннее совещание и начал свою презентацию. Пол и Мэт наблюдали молча, но в глазах Пола горел тот самый огонь — смесь азарта и страха перед неизведанным.

— Блокчейн? Это прошлый век, — Вин щёлкнул пальцами, и муравьи на голограмме начали оставлять за собой мерцающие следы. — Децентрализация — не про равные узлы. Она про роевой интеллект. Как у них.

— Муравьи? — Мэт скривился, будто попробовал несвежий кофе. — Ты предлагаешь нам торговать, как насекомые?

— Нет. Как колония. — Вин увеличил голограмму, где каждый светящийся муравей теперь нёс на спине крошечный фрагмент биржевых данных. — Каждый агент — это автономный алгоритм. Они оставляют цифровые феромоны на успешных трейдах. Чем чаще путь приносит прибыль, тем «ароматнее» он становится. Остальные… — он сделал жест, и муравьи ринулись по самым ярким дорожкам, — следуют за запахом.

Пол прикоснулся к голограмме, и феромоны рассыпались, как конфетти.

— И если путь станет убыточным?

— Феромоны испаряются. — Вин запустил симуляцию краха: несколько муравьёв свернули в тупик, их следы потускнели, и тут же новые потоки обогнули провал, выстраивая свежие маршруты. — Система самоочищается. Никаких человеческих ошибок. Никаких эмоций.

Мэт покачал головой:

— Звучит как утопия. Но рынок — не лесная тропа. Здесь играют люди. Хитрые, жадные…

— Именно поэтому здесь нужны муравьи, — ухмыльнулся Вин. — Люди предсказуемы. Они паникуют, жмутся к толпе, повторяют паттерны. А рою всё равно. Он видит только феромоны.

На экране позади них вспыхнули графики.

— Что за фигня вообще, — закричал Мэт, — какие муравьи? Ты с ума сошёл?

— Ну хорошо, не муравьи, а пчёлы, у них ещё более продвинутый коллективный разум!

Мэт покраснел, но сдержался.

— Да погоди ты, Мэт, — Пол встал со стула и подошёл к Вину. — Ну а есть у тебя реальные тесты и доказательства работы твоей теории? Есть же блокчейн!

— Блокчейн? Это надгробие, — он щёлкнул пальцами, и пирамида из крипто-блоков рухнула, превратившись в песок.

— Он медленный.