Запретная любовь. Forbidden Love - Рафаэль Абрамович Гругман

– Откуда ты знаешь?

– Питер сказал.

– А-а-а, – помрачнела Лиза.

– Так это правда?

– Да, – смутилась Лиза, окончательно скиснув. – После похорон нет смысла скрывать родство.

– А миллион долларов за то, чтобы ты со мной разошлась и стала примерной лесби. Это тоже не имеет смысла скрывать?

– Но ведь я отказалась…

– Конечно, мы ведь порядочные. А затем, как последняя проститутка, сошлась с Ричардом.

Лиза разрыдалась и выскочила из комнаты.

«Факты сходятся, – подумал уныло. – Грубо, но заслуженно. Поделом. Но зачем Питер сознательно раскрыл тайну своего лучшего друга и настойчиво предлагал признать интимную связь с Джейкобом? Кажись, в этой мерзкой истории он играет заглавную роль».

Энтони и Майкл вернулись с прогулки счастливыми и блаженными. Вскоре появился Мигель, сердитый и сумрачный. Лиза к их приходу отплакалась и сидела, насупившись, с угрюмым лицом уткнувшись в телевизор. Получивший девять Оскаров, многосерийный телевизионный фильм «Анна Каренина» о несчастной любви лесбиянки, не выдержавшей измены ветреной Вронской, и от отчаяния бросившейся под поезд метро, относился к фильмам, которые Лиза смотрела с полуоткрытым ртом. На этот раз любовная драма ей была безразлична. Она погрузилась в собственные переживания, и не следила за действием – тупо вонзила в экран взгляд, как бы повесив на лбу табличку, «Занята делом, не отвлекать».

Энтони догадался, что в его отсутствие гости повздорили, пожелал всем «спокойной ночи» и, обняв Майкла за талию, отправился в спальню. Мигель этим воспользовался и оторвал Лизу от сериала негостеприимным вопросом:

– Когда вы собираетесь уезжать?

– Завтра.

Он удовлетворился ответом и сухо сообщил, что приготовил ей на первом этаже комнату. Лиза поблагодарила, но с места не сдвинулась, упрямо уставилась в телевизор. После получасовой игры в молчанку мы разошлись по комнатам, Лиза – на первый, я – на второй этаж. Мигель остался в столовой, погрузившись в хозяйственные дела.

Афоризм «утро полудня и вечера мудренее» к завтраку не относится. За ночь обида не выветрилась. Не отрывая головы от тарелки, Лиза молча справилась с яичницей с сыром и рассеяно слушала восторженный рассказ Майкла о выставке «История итальянской моды», проходящей в Сохо, в Музее искусств Гуггенхайма. Майкл щебетал без умолку. Его остановил зазвонивший телефон Энтони. Адвокат глянул на номер и вышел из столовой. Вернулся минут через двадцать, когда все уже позавтракали, и с порога объявил:

– Собирайтесь, в полдень мы улетаем.

– Что за спешка? – раздражённым голосом возмутился Майкл и капризно повысил тон. – Мы же планировали покататься на катере!

– Стюарт попал в тюрьму, – вежливо ответил Энтони и, чтобы пояснить, кто такой Стюарт, и почему он оказался в тюрьме, поделился его историей.

– Он мой коллега, адвокат, находящийся в процессе длительного и грязного развода. Супругам есть что делить: дом, дети, акции… Во время одной из ссор супруг Стюарта позвонил в полицию, сказал, что подвергся домашнему насилию и на шесть месяцев получил охранный ордер. Стюарту запрещено появляться в его же собственном доме. Но вчера во второй половине дня… Безмозглый Стюарт, хоть и адвокат, чёрт возьми, нарушил запрет, подъехал к дому, чтобы забрать личные вещи. Он долго звонил в дверь – никто не отвечал. Решив, что никого нет, открыл своим ключом дверь и попался. Супруг стоял за занавеской и ждал его появления. Когда Стюарт вошёл в комнату, тот вытащил пистолет и вызвал полицию. Поскольку у него на руках охранный ордер, выписанный судьёй, на Стюарта надели наручники и отвезли в тюрьму. Ночь он провёл в камере предварительного заключения. Сегодня утром ему позволили сделать один звонок. Теперь я должен срочно вернуться в Нью-Йорк, оформить освобождение под залог.

– Чёрт! – буркнул Майкл, не подозревая, кого призывает на ранчо.

– Это цветочки, ягодки впереди – уверенно предсказал Энтони. – Помимо бракоразводного процесса, на котором из Стюарта выжмут все соки, ему предстоит уголовный суд. И всё из-за дурацкой промашки.

Майкл недовольно проворчал, вставая из-за стола: «Всегда что-то происходит, едва вырываемся за город», – и понуро отправился собирать вещи.

Лиза приехала с маленькой дорожной сумкой, на сборы ей хватило пары минут. Я не успел спросить о дочери, и не мог отпустить Лизу, не примирившись. Ханна нас объединяла, что бы ни произошло. Лиза это понимала, не стала перед вылетом вредничать и сводить счёты. Краткий разговор о дочери сгладил размолвку. Провожая её к вертолёту, – мы неторопливо плелись в трёхшаговой дистанции от Майкла и Энтони, – невзначай осведомился:

– Когда в последний раз ты виделась с Питером?

Лиза нахмурилась, вспомнив вчерашний вечер.

– В день похорон. На следующий день он ушёл на яхте в кругосветное путешествие.

– Когда он вернётся?

– Никто не знает. Он объявил о круизе, когда яхта покинула территориальные воды США. Супруг Питера подозревает, что в плаванье он отправился не один.

– Тебя это не удивляет?

– Что именно?

– Поспешность, с которой Питер уплыл.

– Нет. – Подумала она и неуверенно сказала. – Пахнет супружеской изменой.

– Тебе видней. Ты в этом специалист, – не сдержался и пожалел о реплике, нечаянно сорвавшейся с языка. Из-за шума мотора Лиза упрёк не расслышала и переспросила:

– Что? Что ты сказал?

– Так. Ерунда, – не решился повторить колкость.

Перед посадкой в вертолёт она чмокнула меня в щёку. Энтони и Майкл неодобрительно отвернулись. Смешинка блеснула в её глазах. Она полюбопытствовала шаловливо:

– Ты влез уже в амурные кольца радуги?

– Прилагаю старания.

Лиза возликовала.

– Успехов на новом поприще! Скажешь, когда порозовеешь. Искренне порадуюсь за тебя.

В дом я вернулся со смешанным чувством. Сердце Мигеля, измученное непрошеной гостьей, не вытерпело, и он заговорил о любви. Не так страстно, как Татьян Ларин в письме к Евгению Онегину, или Пьер Безухов к Пете Ростову, в ночь перед Бородинской битвой, прилюдно, в присутствии Кутузова и его генералов. Но близко по смыслу. Красивые глаза испанца слезились.

Подумалось, слушая его: «Всевышний предоставил второй шанс, послал его вместо Джейкоба».

Мигель оценил молчание в свою пользу. Импульсивно прижался, поцеловал в ухо и нежно шепнул.

– Я приму душ и буду ждать тебя в своей комнате. А ты не теряй время, прими душ на втором этаже.

– Хорошо. Но ты торопишься. Я, так сказать, в трауре.

Мигель обрадовался и спустился на первый этаж. Перед тем, как принять душ, я зашёл на кухню, порывшись в напитках, нашёл джин, и, не разбавляя, для храбрости выпил рюмку, открыл холодильник и закусил солёным огурцом, чего никогда прежде не делал. Лучше бы и на этот раз…

Мигель лежал в постели, наполовину накрытый простынёй. Он создал интимную обстановку, погасил свет, зажёг ароматические свечи и включил томную музыку. Французские духи, которыми он надушился, узнаваемы – Лиза