Глубина - Танё

свою семью. Но дядя отвечал, что это не так. Он был единственным ребенком в семье и никогда не знал своего отца. К счастью, его мать умерла до того, как случилась катастрофа.

– Вот и все. Это лишь мое мнение, но я думаю, дядя не любит свое имя, потому что о его фамилии постоянно повторяют одно и то же и это его раздражает. Хотя фамилия Сомун действительно не так уж распространена…

Сухо покрутила это имя в уме. Имя Сомун Кён казалось ей знакомым, как и история про Юан и Учхана.

Сухо не могла рассказать о своей прежней жизни, зато могла долго говорить о том, каково быть пациенткой онкологического центра Сеульской больницы Сэган. Во время обеденного обхода ей давали два вида антибиотиков, раз в неделю проводили лучевую терапию, а когда она долго держала руки над грудью, кровь текла в обратную сторону по катетеру, прочищая сосуды. В каждой двухместной палате был робот-помощник, но им редко пользовались. В лучшем случае можно было попросить его вызвать медсестру. Позвать сиделку с соседней койки было легче, чем обратиться с просьбой к короткорукому роботу.

Поскольку срок пребывания в онкологическом центре обычно превышал несколько месяцев, пациенты, лежащие в одной палате, могли почувствовать особую связь друг с другом. Еще в палату заходили родственники и сиделки. Они вели себя так, словно человек, лежащий напротив них, был давно потерянным членом семьи. Больные же быстро находили общий язык, обсуждая условия в больнице или новые процедуры, искренне желая друг другу полного выздоровления.

Было удивительно, что можно проявлять доброту к незнакомцу просто потому, что вы с ним оказались в одной лодке. Но в этом не было ничего плохого. Настоящее раздражение вызывали посетители, которые, живя обычной и беззаботной жизнью, позволяли себе комментировать чужую боль.

Поэтому Сухо всегда лишь улыбалась в ответ на вопросы. Пока сверстники ходили на учебу вместе, она была вынуждена слушать лекции и выполнять домашние задания, будучи прикованной к постели. Неважно, считали ли это печальным или достойным восхищения. Как бы ни чувствовали себя другие по этому поводу, она не могла покинуть больничную палату.

Все пациенты, находившиеся в онкологическом центре на протяжении долгого времени, чего-то ждали. Будь то операция или день смерти. Хотя Сухо ждала операцию, она не исключала возможности, что смерть ее все же настигнет.

Все началось, когда ей было двенадцать. У нее болели ноги во время бега, поэтому она обратилась в больницу. Врачи поставили диагноз – «боли роста». Лишь после посещения нескольких других больниц девушка узнала о том, что у нее остеосаркома бедренной кости. Тогда она еще надеялась вернуться к обычной жизни после замены кости на титановую.

Сухо представляла неуклюжего продавца турецкого мороженого каждый раз, когда вспоминала о том периоде. Мужчина делал вид, будто собирается отдать мороженое покупателю, но в итоге баловался и ронял на землю, терпя убытки. Если бы это происходило в парке аттракционов и он просто вернул бы три тысячи вон за мороженое, это можно было бы списать на милое происшествие. Но здесь, в онкологическом центре сеульской больницы Сэган, речь шла о жизни Сухо.

После установки искусственной кости она прошла курс реабилитации и снова смогла ходить, но вскоре начала испытывать боли в копчике. Девушка надеялась, что это временно, однако обследование выявило распространение остеосаркомы на таз. Поскольку заменить тазовую кость было сложно, врачи предложили попробовать лучевую терапию. Иногда казалось, что есть улучшения, но в конечном итоге перед Сухо предстала 3D-модель. Остеосаркома прогрессировала: сначала бедренная кость, потом таз, затем позвоночник.

Болезнь стала настолько привычной, что в конце концов девушка начала относиться к происходившему с безразличием. Она подумала: «Наверное, так и закончится моя жизнь».

– В координатной плоскости сфера задана уравнением x² + y² + z² = 4, пусть две точки движутся по этой поверхности, и их проекции на плоскость y = 4 обозначим как P1 и Q1… Почему ты снова отвлекаешься?

– Я слушаю.

– Конечно, я ведь разговариваю. Проблема в том, что ты слышишь, а не слушаешь.

– Я все понимаю.

– Вижу, что тебе неинтересно, и сомневаюсь, стоит ли продолжать занятия. Честно говоря, в них нет необходимости. На твоем месте я бы целый день смотрел фильмы или играл в компьютерные игры.

В этот момент с соседней койки внезапно раздался упрек. Это была тетушка Хи.

– И это ты говоришь ребенку, который хочет учиться?

Когда восемнадцатилетнюю Сухо положили в больницу в пятый раз, ее новой соседкой по палате оказалась тетушка Хи. Их знакомство началось со слов: «Как же так, ты же еще молода», закончилось тем, что они рассказали друг другу истории своих госпитализаций. Хи не ложилась под нож с тех пор, как много лет назад ей удалили доброкачественную опухоль. Она шутливо говорила о том, что на старости лет вдруг предстоит операция на печени. Если судить по времени, проведенному в больнице, Сухо стала для нее кем-то вроде наставника.

Если тетушку поразила история Сухо, то саму Сухо удивило имя женщины: в больницу попадало немало людей, похожих на Хи, но девушка не знала, что в Корее существует подобная фамилия. Сомун. Тетушку звали не Со Мунхи, а Сомун Хи. Сухо это почему-то понравилось. Возникало чувство, что мир становится немного сложнее. Похоже, существовало много вещей, о которых она не знала. Казалось, что, даже безвылазно находясь в больнице, по-прежнему можно было расширить свои горизонты.

И это же стало причиной, почему Сухо быстро сблизилась с Кёном – точнее, с дядей Кёном.

– Ты учишься, чтобы поступить в колледж, или просто хочешь чему-то научиться?

– А есть разница?

– По твоим словам, изучать геометрию и векторы неинтересно. Если не собираешься сдавать выпускные экзамены, в этом нет необходимости.

– Используешь это как предлог, чтобы перестать меня учить?

– Давай займемся чем-нибудь увлекательным. Пусть это будет не измерение площади, как ты говоришь, странных картинок. И не лекция от магистра в области электронной инженерии. А что-то, что действительно тебя заинтересует.

Кён стал репетитором Сухо спустя три недели после их знакомства. Этого бы не случилось, не заговори он с ней первым. То ли из-за общительности, то ли ему просто было необычно видеть девушку младше него, восседающую на больничной койке, но время от времени он задавал Сухо разные пустяковые вопросы.

Сухо это тоже нравилось. Отчего-то было весело просто наблюдать, как незнакомец двигается и болтает прямо перед ней.

Вскоре она поняла, что, несмотря на свою резкость, Кён был хорошим человеком. Из-за крупных черт лица