Ведьма - Юлия Мартыненко

не осветить красное от слез лицо, я хотела узнать причину неожиданного приезда подруги, но Рита вдруг сказала:

– Я знала, что ты ждешь меня. Признаюсь, было страшно идти сюда. Прости, что меня не было рядом все это время.

Марго замолчала. Не совсем было ясно, о чем говорит подруга. Возможно, она знала то, что мне было необходимо.

– Понимаешь, как-то давно… – начала я и осознала, что все еще теряюсь во времени. – На днях я нашла свой сундучок, в котором хранила дневник и другие важные вещи, и обнаружила, что не помню часть событий, приключившихся с нами прошлым летом. В дневнике значилось несколько имен, в том числе имя Стаса, но я совершенно не помню, кто он такой.

В больших глазах Марго отразились изумление и страх одновременно. Она снова хотела что-то сказать, но никак не решалась сделать это. Наконец, Марго промолвила:

– А Виктора помнишь?

– Виктора? – озадаченно спросила я, вспоминая мальчика Витю из села. – Нет, наверное. А кто он?

Марго встала и обошла комнату. Она разминала пальцы, то и дело, скрывая от меня взгляд.

– Ты все забыла… – наконец, промолвила Марго. – Они забрали у тебя воспоминания. Но зачем?

Теперь пришел мой черед удивляться. Я пристально посмотрела на подругу и спросила:

– Рита…я не пойму тебя. Объяснись?

– Ты говоришь, что многое не помнишь. Тогда расскажи, что из воспоминаний осталось? Как началось и закончилось прошлое лето?

– Помню, как ты приехала в мае, как мы пошли на вечеринку и встретили там Алекса. Вы понравились друг другу в тот вечер, а ты напилась до чертиков. Алексу пришлось везти нас домой, он даже остался ночевать. Потом вы встречались и разругались спустя какое-то время. Ты уехала, а я осталась. Все.

Рита стояла в нескольких метрах от меня. За окном уже смеркалось и лицо подруги в этот момент будто потемнело, исказилось.

– Можешь сказать мне правду – ты счастлива сейчас? – спросила она.

Ничего не понимая, я встала и подошла к подруге.

– Почему ты спрашиваешь? – поинтересовалась я. – Может, присядешь?

Рита заняла свое место возле стола, и закрыла лицо рукой. Она плакала. Выглядела подруга очень утомленной, будто вместе со мной бродила по селу, где на каждом шагу нас поджидали призраки былого.

– Ответь, пожалуйста, – прошептала она.

– Да… – растерянно пробормотала я. – Не знаю. Кое-что произошло сегодня днем, кое-что необъяснимое и невероятное. Будто я надолго переместилась в другое место и время, и наблюдала за жизнями давно умерших людей. Мне уже снились такие сны. Только тогда я видела все немного размыто и обрывочно. А теперь все было настолько реально, словно я прожила жизни, принадлежавшие не мне.

При этих словах Марго вздрогнула.

– Значит, ничего не изменилось, – прошептала она. – Зачем же тогда лишать памяти?

Последний вопрос она будто адресовала себе.

– Послушай, Марго, у меня выдался не самый лучший день, правда. И не лучший год, наверное. Мне все время кажется, что я схожу с ума, поскольку вижу мертвых людей, давно покоящихся на кладбище. Около недели назад я проходила возле старого замка у болота, и могу тебе поклясться, что разговаривала с девушкой, по факту умершей. Я даже могла касаться ее. Потом я встретилась с журналистом Егором, который в школе был влюблен в ту самую девушку, и он рассказал мне любопытные вещи, как в прошлом году я искала информацию о погибших загадочным образом школьницах. Егор позже по телефону рассказал мне о селе Каменка, а записи о селе я нашла в своем дневнике. Когда я попала в село, которого, по сути, давно не существует, стали твориться такие вещи, что в это невозможно поверить. Поэтому мне нужна правда.

– Какой бы она ни была? – спросила Марго.

– Какой бы она ни была, – ответила я.

– Тогда я хочу кое-что показать тебе, – сказала Марго. – Мы можем прогуляться в одно место?

Я посмотрела в окно. Сумерки сгущались, окутывая землю темными красками подступающей ночи. На миг идея подруги показалась бредовой. Однако в ее голосе сквозило жуткое волнение передававшееся мне. Она не сказала, но, судя по всему, это было очень важно для нее. И для меня.

***

Мы вышли из дому и направились по обычному маршруту, ведущему в сторону школы. На улице так парило, что нечем было дышать даже вечером, поэтому мало кто решался гулять в такую духоту.

Обойдя школу стороной, мы свернули к старому кладбищу. Минуя рощу, из которой раздавались голоса пьяной молодежи, мы прошли к воротам. Как всегда, они были настежь открыты.

– Что мы здесь делаем? – спросила я, подозревая неладное.

– Это начало нашего пути, – сообщила Марго. – Больше года назад ты привела меня сюда, чтобы найти могилу одной юной девушки, привидевшийся тебе во сне.

Стараясь представить это, я посмотрела вдаль, где за чередой деревьев, кустов и могил словно притаилось нечто неведомое, желающее отогнать меня от кладбища как можно дальше. В душе поселилась тревога. После сегодняшних приключений уже ничто не смогло бы удивить меня в полной мере.

– Ты готова? – спросила Марго.

– Да, – ответила я, сглотнув ком в горле.

Марго первая переступила порог. Обычное действие превратилось в сложнейший ритуал.

Стараясь отсеять глупые мысли и не растягивать секундное дело, я сделала шаг и оказалась на кладбище. Марго внимательно посмотрела на меня.

– И что дальше? – спросила подругу я, понимая, что пока ничего не изменилось.

– Пойдем, – Марго повернула на дорожку справа, ведущую к середине погоста.

Послушно я последовала за ней. С каждой минутой темнота сгущалась, деревья превращались в огромных монстров, а старые памятники выглядели как застывшие чудища. Тонкая полоска месяца появилась на синем небосводе, слабо освещая путь. Казалось, я видела уже что-то подобное, и следовала вот так же за кем-то. Марго шла впереди, не оборачиваясь и не сбавляя темпа.

Тропинка сужалась, постоянно меняла направление и вскоре привела нас на небольшую поляну. Посреди поляны находилось две могилы. Одна удивляла размерами и цветом мрамора, что был темнее ночи и сиял в сумерках. Другая же могила меньших размеров была скромной и не слишком приметной, хотя светлое надгробье также странно светилось в полутьме. Марго остановилась неподалеку от второго захоронения и сказала:

– Ты привела меня сюда, к могиле этой девушки, и здесь я нашла медальон в форме кувшина, который потом забрала себе.

Я подошла ближе и прикоснулась к надгробью. В памяти промелькнуло слабое воспоминание. Внизу у самого камня лежала шкатулка. Осветив телефоном табличку, я прочитала знакомое имя:

– Григорьева Олимпиада Михайловна.

Атмосфера на поляне угнетала и походила на ту, что ощущалась в покинутом селе. Хотя здесь яснее чувствовалась боль, чем отчаяние. Дотронувшись до камня еще раз, я закрыла глаза и увидела красные языки пламени, принесшие невиданные страдания.

– Кажется, я знаю, о каком медальоне идет речь. Он принадлежал одной женщине – ведьме. Я слышала о нем из книги, которую нашла в