Желанная Шести - Лисавета Челищева

class="empty-line"/>

– Это ведь не прощание, правда? – прошептала я, сжимая ткань блузки на его спине.

– Правда. Хотя я знаю, что ты планируешь скоро покинуть поместье. Но я всем сердцем надеюсь, что мы встретимся снова. И, возможно,… Возможно, обстоятельства сложатся иначе для нас. Я буду молиться об этом так, как ты учила меня.

Агний отпер двери, отступил в сторону, и выпустил меня.

Калиновые-мосты

Я так долго лежала в постели, что потеряла счет часам. Я была опустошена. Думала обо всех моментах, проведенных с Агнием. Если сила – это любовь, то мы были недостаточно сильны, чтобы остаться вместе.... Но, может быть. Может быть, мы станем сильными в будущем.

Мне нужно было закончить картину, которую я начала вчера. Незаконченный холст взывал ко мне.

Я достала краски и кисти. И стала рисовать её – владычицу вурдалаков – ее бледная кожа контрастировала с серебристыми волосами и алыми глазами. Я изобразила ее в её мире – в вечно цветущем саду с лилиями. Позади неё вырисовывалось озеро с огромным камнем в центре. Я изобразила ее стоящей в серебряных цепях, прикованной к этому камню, цепи глубоко погружались в воду.

Меня посетила одна жуткая мысль, и я уколола своей палец иголкой, чтобы окрасить воду в том озере своей кровью. Багровый оттенок оградит вурдалачку от побега с этого камня – обязательного контракта, что я скрепила кровью.

Я сосредоточилась на картине, прикрыв глаза, а когда открыла их снова, то уже стояла на берегу багрового озера.

– Так вот как ты платишь мне за услугу? Решила сделать меня своей рабыней?! – закричала вурдалачка, ее ярость была ощутима.

Я непреклонно посмотрела ей в лицо.

– Отныне ты будешь служить мне. У тебя нет выбора. Я сильнее тебя. Ты так долго пользовалась моим телом, что теперь у меня в долгу.

Её безумные глаза полыхнули гневом.

– Думаешь, что сможешь посадить меня на цепь, человек? Я никому не слуга!

– Я не человек. Я – ведунья. И теперь я твоя хозяйка. Ты будешь делать то, что я прикажу.

Вурдалачка зашипела, ее серебристые волосы взметнулись вокруг нее, как змеи.

– Я обращусь к тебе, когда ты мне понадобишься, – заключила я. – Теперь эта картина – твой дом.

Когда я нырнула за пределы картины, то почувствовала незнакомый прилив энергии, пронизывающий меня насквозь. Теперь я могла закрыть глаза и сосредоточиться на пересечении границ, не теряя при этом сознания.

Я снова уколола себя за палец и написала послание на другой стороне картины:

«Отныне и до скончания времен я служу своему владельцу, тому, кто нарисовал эту картину, тому, кому я преклоняюсь и служу верой и правдой»

Я ещё раз взглянула на свое творение. Моя узница сидела на камне, устремив пустой взгляд на багровые воды.

Я завернула картину в холщовое покрывало и положила в сундук. Этот сундук отправится со мной во дворец.

Я подошла к большому зеркалу в ванной и прикоснулась к его холодной глади.

– Покажи мне прошлое Морана, – приказала я ровным голосом, наполненным новой обретенной силой.

Зеркало замерцало, переливаясь тенями и красками, и я почувствовала, как его сила откликается на мой зов. Образы начали материализовываться, и я приготовилась к предстоящему путешествию. Я была сильнее, чем когда-либо. Никакая нечисть, никакие Церберы уже не смогут напугать меня.

***

Прошлое Морана

***

После заключения в темницу Моран сразу же сбежал из нее, так как знал дворец Чернограда как свои пять пальцев – слишком хорошо. Он бежал в свое семейное заброшенное поместье в лесу, в горах, чтобы спрятаться на границе Белоярска и Чернограда. Там он искал убежища от призраков своего прошлого, воспоминаний об отнятых жизнях. О жизнях детей, жен и матерей, что зависели от людей, которых он устранял на протяжении всей своей карьеры наемного убийцы в интересах Княжеской семьи.

Но судьба была жестокой хозяйкой. Однажды вечером, когда он возвращался из города с провизией, в ночном лесу на него напала стая волков. Моран храбро сражался, но их было слишком много. Едва спасшись, он, спотыкаясь, вернулся в свое поместье, но обнаружил, что за его отсутствие кое-что изменилось. Земля вокруг поместья была окутана неестественной зимой, несмотря на летнее солнце, что светило всего несколько часов назад.

Сбитый с толку, Моран вошел внутрь и обнаружил незнакомца, сидящего в его гостиной и мирно читающего у камина.

– Моран, – произнес светловолосый мужчина с аристократическими чертами лица, подняв на него усталые глаза. – Почему ты так долго?

Моран нахмурился еще сильнее.

– Кто ты?

Прежде чем Агний успел ответить, появился еще один человек – Кирилл, застенчивый на вид парень с сероватыми волосами, несущий свежеиспеченный пирог.

– Братья, вы оба здесь. Попробуйте мой новый рецепт пирога с грибами.

«Братья?… Да что здесь происходит?!» – у Морана закружилась голова, когда он стал изучать незваных гостей.

Рыжеволосый парень по имени Юргис спустился по лестнице, препираясь с Кириллом и тоже называя того братом.

Осознание этого поразило Морана, как удар кинжала в сердце. Он был мертв. Он не пережил нападения волков в лесу и теперь был заперт в этом царстве мертвых вместе с остальными. Трое парней. Как Моран догадался позже, он, должно быть, убил их родителей, как ему приказали власти, и судьбы этих юношей изменились, их жизни закончились неестественным образом. Боги теперь карали его за это. Блуждающие души этих парней застряли здесь с ним. Из-за него.

***

Я сделала глубокий вдох, плеснув на щеки холодной водой. Видение поразило меня до исступления. Я боялась и думать о том, что узнала.

Собрав остатки решимости, я спустилась по лестнице в столовую. Там меня ожидало неожиданное зрелище.

Юргис и Казимир сидели за столом молча, выражение их лиц было мрачным, но мое внимание привлекла фигура на краю стола. Дарий, слуга-лис Темной Княгини, восседал нога на ногу, потягивая кофе.

– …Юргис? Что здесь происходит? – вопросила я, в замешательстве сдвинув брови.

Прежде чем я успела высказать свои вопросы о присутствии Дария, я почувствовала движение рядом со мной. Из тени выступил Кума, его желтые глаза озорно блестели.

– А, спящий кролик! Наконец-то проснулся. У нас праздничный ужин. Сегодня полнолуние, или ты забыла, что это значит? – поддразнил он, и