Повелители драконов: Земля злого духа. Крест и порох. Дальний поход - Андрей Анатольевич Посняков

Енко быстро кивнул:

– А ну-ка, поглядим!

И снова налились тяжестью ноги! И снова – молитвы, и снова – выставленный вперед крест… А в результате – маленькая, распятая на пне, змейка… или даже уж. Да! Точно – уж, серый, с двумя желтыми пятнышками.

– Ну уж, конечно, посильнее жабы, – тихо протянул колдун. – Но все же и этого мало. Или они просто количеством тут берут? Неосторожно, нет…

Отец Амвросий перекрестился и смачно сплюнул, стараясь попасть слюной на ужа:

– Ох ты ж, прости, Господи! Ну что, мы – в обрат?

– Погодите немножко, – попросил гость. – Чувствуя я – здесь не так что-то. Не может быть, чтоб так.

– Загадками говоришь, господине, – священник, брезгливо смахнув сапогом ужа, уселся на пень и потянулся. – Чегой то я подустал что-то. В сон поклонило – спасу.

– И у меня глаза слипаются, – сонно протянул один из казаков… другой же…

Другой уже спал, прикорнув под елкою, храпел даже! Вот захрапел и его напарник, упав прямо в мох, да и Афоня привалился спиною к стволу старой осины…

– Не спать!!! – истошно крикнул колдун. – Только не спать, заклинаю! Молитесь, зовите вашего Бога! Это… это… умм…

Он вдруг увял, согнулся, схватившись за живот и, закатывая глаза, тяжело завалился на бок…

– Богородица-дева, тебя призываю се! – пошатываясь, поднялся с пня отец Амвросий.

Афоня, услыхав его, тоже приободрился, прогоняя сон, вскинул крест, возопил:

– Господи Иисусе Христе… еси на небеси…

– Да святится имя твое, да придет царствие твое… – утробным гласом поддержал пономаря священник.

Вроде и хорошо стало, и сон ушел… Только вдруг, как дубиной по голове! Ахнуло!

Афоня с отцом Амвросием пошатнулись, замолкли…

Зато приподнялся с земли что-то шептавший колдун. Поднялся, оскалился, выкрикнул:

– Молитесь! Молитесь, не умолкая, иначе – гибель, смерть!

– Господи-и-и Иисусе Христе-е-е… Во Иордани преклоняюся те…

– Тихвинская Пресвятая дева…

– О, великий Нга! О, Неве-Хеге, Праматерь…

Священник и пономарь наперебой читали молитвы, а, едва останавливались передохнуть, чувствовали, как их тянет в сон, к земле… И тогда вступал Енко – то голосом, а то и мыслью…

– Святый Николай Чудотворец, помоги нам, сиротам…

– Святая великомученица Марина, день твой ныне есьм…

– О-о-о, Меца-ерв, хозяин леса! Ветер, ветер, дуй, прогон сон, разбуди разум!

Через какое-то время все трое вдруг почувствовали страшную усталость, такую, что уже едва-едва шевелили языками…

– Эх, нам бы еще чуть-чуть продержаться… – попытался приободрить колдун. – Иль хотя бы кто-нибудь бы помог… слегка… Чуть-чуть всего-то и надо… один толчок…

Но некому было помочь. Коварный оберег сир-тя оказался сильнее, и глаза жертв слипались, делались непослушными ноги, и неудержимо тянуло в сон… в сон вечный.

И вдруг…

Откуда-то издалека, из-за ельника послышался рокот бубна!

Отец Амвросий встрепенулся, поднял дрожащей рукою наперсный крест…

– Великий Нум-Торум, и ты, Колташ-эква…

– Господи! – торопливо перекрестился святой отец. – Еще одного язычника нам не хватало!

– А ведь и не хватало! – Афоня торопливо перекрестился. – Так ведь колдун сказал…

– Этот ваш друг… – шатаясь, как пьяный, Енко Малныче облизал потрескавшиеся губы. – Он очень вовремя. Зовите же его, не стойте!

Пономарь обернулся:

– Эй, Маюни! Э-эй!!!

На зов явились пятеро казаков и юный остяк с бубном – правнук и праправнук великих лесных шаманов. Казаки, едва подбежав, тут же полегли наземь, как мертвые, отрок же, пошатнувшись, что есть силы заколотил в бубен:

– О, мудрый Мир-Суснэ-Хум!!!

– Славься, Иисусе Христе, Господь наш!

– Богородица-дева, радуйся!

Колдун улыбнулся:

– Молите! Молите своих могучих богов! Теперь немного осталось, ага.

И правда, вдруг что-то произошло… Во всем теле обрелась вдруг какая-то легкость, словно спал с плеч тяжелый груз. Упавшие наземь казаки проснулись, похватали сабли, выискивая – кого рубить? Махнув хвостом, распахнул желтый глаз и прикинувшийся древесным стволом Ноляко.

– Можете пока отдохнуть, – тихо промолвил Енко. – А я гляну, что там. Похоже, вон у того дуба, там…

– Мы с тобой! – отец Амвросий торопливо поправил на груди крест. – Вдруг молитва да слово Христово понадобится?

– И я с вами схожу, да… – опустил бубен Маюни.

Афоня скосил глаза:

– А ты хоть как здесь очутился, чудо языческое?

– Сам ты чудо, Афоня! – улыбнулся остяк. – Атаман казаков за вами послал – поглядеть, мало ли. А я за ним увязался, пошел. Так, любопытства ради, да-а.

– Ну, хватит болтать, – обернулся колдун. – Хотите со мной, так пошли уже. Времени у нас мало.

Дуб был как дуб, не очень-то и высокий, правда, осанистый, кряжистый. На небольшой полянке перед ним ничего не росло, кроме мягкой зеленой травки да больших дивных цветов – красивых, желтовато-красных и пахнущих так приятно, как, наверное, пахнет в раю.

– Осторожно, близко к цветкам не подходите, – идущий впереди Енко Малныче предупреждающе поднял руку.

Афоня покачал головой:

– Чего же не подойти? Приятные какие цветы. Такие бы у избы своей посадить, або даже у храма, верно, святой отче?

Не успел отозваться священник. Выпорхнув откуда-то, уселась на цветок иволга… И тут же, увидев людей, птица замахала крыльями, попыталась взлететь… но что-то не пускало ее, словно бы держало за лапы, а красивые лепестки цветка вдруг захлопнулись, поймав добычу в ловушку.

– Это хищные цветы, – негромко пояснил колдун. – Птицами да мелким зверьем питаются, однако и человеку руку – а то и голову – вполне отхватить могут.

– Вот ведь, прости Господи, гадство какое! – перекрестившись, отец Амвросий вытащил засапожный нож. – Посейчас я цветочки эти…

– Не надо! – предостерегающе выкрикнул Енко Малныче. – Зря все. Чем мельче ты их изрубишь – тем больше других вырастет.

– Тогда сжечь их к ляду!

– Не сгорят. Не дадут пламени разгореться… и поджечь, боюсь, не дадут.

– Да кто не даст-то?

– Тот, кто оберег поставил. Кто заклятье тяжелое наложил. Вон, видите, лианы?

– Что?!

– Ну, толстые такие стебли, что от цветов хищных к дубу ползут…

– Господи! – вдруг присмотрелся Афоня. – А в ветвях-то…

– Тсс!!! – колдун приложил палец к губам. – Думаю, это то, что мы ищем. Оберег!

– Гнусный-то он какой! Вот ведь, спаси Господи, мерзость!

Меж толстыми, густо покрытыми зеленой листвою дубовых ветвей висело нечто! Нечто, напоминающее сгусток сизых кишок или кожистый, с потеками бурой крови, мешок размером с теленка. Мешок, казалось, жил какой-то своей жизнью, то набухая, то опадая… словно дышал… или бился…

– Так это и есть главный оберег? – тихо спросил отец Амвросий.

Колдун кивнул:

– Он. Это сердце дракона, кровожадного ящера, с огромной, усеянной острыми зубами пастью. А цветы – его кормят, дают жизнь. Сильный, сильный оберег… здесь нам никогда не пройти… Уходим!

– Но мы же уже прошли, – резко возразил священник. – Сейчас изрубим этот