У самого синего моря - Игорь Рыжков

решил прислушаться к голосу собственного разума, который по странному стечению обстоятельств именно сейчас переместился в область гульфика его замечательных брюк.

Джон, сделал неловкий реверанс Щуке, за что получил в ответ невнятный ее кивок, поднялся из-за стола и быстро семеня ногами стал пробираться к синей будочке с литерами «М» и «Ж», предусмотрительно устроенной в некотором отдалении Сим-Симом.

На душе было тяжело, и он знал наверняка, как от этой тяжести избавиться.

Выйдя из будочки с литерами Джон почувствовал необычайный прилив душевных сил и решил, что сейчас самое время занять себя общественно полезным.

Он считал себя вполне на это способным и обязательств перед гостями, собравшимися на «огонек» не наблюдал.

У всех было дело. Сим-Сим тоскливо смотрел на остывающую утку, накручивая на палец, перевязанный его галстуком длинную узкую бородку.

Щука, вылив очередную бутылку «Арктика» себе в глотку мирно дремала.

Владелец лазерного шоу Сунь-В-Чай-Вынь-Сухим по всем признакам японец, перезаряжал аккумуляторы квантовых генераторов от миниатюрной дизель-электостанции. Одной их зарядки хватало на столько, же насколько хватало приготовленной утке с яблоками для того, чтобы прийти в полную негодность.

Цыгане, подпалив четыре стула, в некотором отдалении от эстрады, мирно уселись вокруг импровизированного костра, и жутко картавя в своем «английском» грустно пели под аккомпанемент семиструнных гитар.

— Спрячь за высо-о-оким забором девчонку… Выкраду вместе с заборо-о-ом-м-м… — Солидарно попытался подпеть Джон.

Высокие тоскливые вибрации на «о-о-ом» у него не получались и он решил заняться более привычным делом.

Как уже говорилось выше. Без дела он сидеть не любил.

А любил удить рыбу своей замечательной удочкой. В его замечательной стране он удил рыбу один раз в месяц, поскольку подсчитал, что делать это чаще накладно.

Лицензия на ловлю форели стоила четыреста долларов и чаще одного раза в месяц он это удовольствие себе не позволял. Здесь все было иначе.

Море призывно светилось флуоресцирующим планктоном. Звало влезть в надувную лодку, посадить на крючок погруженного в анабиотический сон червя и бросить приманку в эту красоту, качающуюся на волнах.

Так он и сделал. Т. е. вытащил из еще не совсем разобранной груды тюков тот, который был лодкой, и тот который был рыболовными снастями.

Легким движением руки (потянул шнур, открывающий клапан баллона со сжатым воздухом) превратил невнятный кусок резины в лодку и вытащил из чехла удочку.

Передернул на удочке затвор.

Глянцевый цилиндр из углепластика развернулся в длинное удилище. Из магазина с наживкой в червячник была подана приманка.

Как только Джон нажмет на «спусковую кнопку» — на крючок мгновенно будет насажена наживка, а вот забросить лесу в воду владелец должен был уже сам.

Джон легко спихнул тугой резиновый бублик на воду и с наслаждением забрался в него с ногами.

Крохотный водометный двигатель забил фонтаном позади Джона и легко понес водоплавающее средство к светящемуся планктону.

Как только лодка укрепилась на титановом якоре посреди светового пятна, Джон с легким сердцем и тайной надеждой на «во-о-от такую рыбину» нажал на спуск.

Удочка сухо щелкнула, и на крючок был подан червяк. Джон длинно и правильно размахнулся и выбросил грузило далеко вперед. Оно неслышно ушло в сияние, и поплавок с ярким светодиодом на макушке мерно замигал, давая понять Джону, что все системы проверены и снасть насторожена.

Джон опустил удилище на борт лодки и вытянул уставшие ноги. Цыгане изрядно его потрепали, вытаскивая на эстраду и заставляя танцевать под обручи с бубенцами, обтянутые кожей, которое они называли «бубнами».

Джон старательно дергался и дрыгался как умел, чем вызвал буйный восторг у этой генетически музыкальной нации и изрядно устал.

Теперь, когда легкий ветер приятно трепал за уши, а дряблые волны мерно покачивали лодку, он решил, что сейчас самое время немножко вздремнуть.

Афелия с той красивой девушкой наверняка выйдут ужину не раньше трех ночи, и к этому времени ему нужно было быть бодрым и свежим. Джон глубоко вздохнул, откинулся на спину, положил голову на сомкнутые руки и в блаженном предвкушении сна, смежил веки.

Джону показалось, что он не проспал и десяти секунд. Хотя организм сигнализировал о другом отрезке времени. Джон чувствовал себя если и не отдохнувшим, то отдыхавшим — наверняка. А проснулся он от того, что поплавок верещал благим матом, предупреждая рыбака о том, что рядом находится добыча.

Джон заторопился. Лодка качнулась. Зачерпнула забортной воды, но не перевернулась. Джон перебазировался поближе к поплавку, т. е. на нос лодки и прищурился на поплавок. Он как это ни странно стоял колом, словно впаянный в воду.

Соответственно добыча приманку игнорировала.

Джону это было непонятно. Особая порода червей, испускавшая на крючке феромоны перед которыми не могло устоять ни одно водоплавающее, был добыче не интересен.

Джон в задумчивости почесал бровь. Решил, что этот сигнал является не чем иным как обыкновенным сбоем сложной электроники, решил перезагрузить удочку.

Т.е. сбросить все системы в ноль. Снова насторожить снасть. Он взялся за удилище и, отключив автоматическую смотку лесы, стал самостоятельно и с увлечением крутить ручку трещотки.

Крутить ручку на катушке сматывания лесы ему особенно нравилось. Пусть на крючке нет ничего кроме червя. Он все равно выглядит крутым рыбаком.

Джон выбрал лесу и приподнял поплавок над водой. Между оранжевым шариком поплавка и темным наплывом грузила, обхватив тонкую капроновую лесу плавниками, прилепилась небольшая рыбка в отблесках светящегося планктона отливающая зеленым.

— Чего тебе надобно старче? — Раздался душераздирающе грустный ее голосок.

— Ничего… — Зло ответил Джон и ухватился за поплавок свободной рукой.

Он положил удилище в лодку и многозначительно засучил рукава смокинга.

Рыбка, прилепившаяся к снасти, похоже, обратно в море не собиралась. Джон отчаянно пытался ее снять с лесы, но рыбка сидела как приклеенная.

— Послушай… — Взмолился он, наконец. — Отвали! А? — Любое твое желание исполню! — Он в умоляющем жесте сложил руки на груди. — Я сюда отдыхать приехал. Я сюда дикарем отдыхать приехал. Я хочу, чтобы мне никто не мешал. Я три твоих желания исполню, только вали обратно к своим родственникам. А? — Джон замолчал. Рыбка тоже. Она выпучила свои глаза — телескопы и вращал ими в разные стороны словно хотела Джона напугать. Джон рыбку не испугался. Он уже понял, что очередная чудесная штуковина жаждет исполнить три его самых сумасбродных желания. Он с удовольствием заказал бы рыбке горячий кофе… Прямо сюда в лодку… И на оставшиеся два желания по кусочку сахара, но был почти уверен в том, что рыбка как и Сим-Сим будет хлопать плавниками и радостно восклицать, что исполнение естественных желаний, за желание по прейскуранту не принимаются, а принимаются