Наталья Корепанова - Селена. По следу Жезла

– Успехов тебе, – пожелала я, и Нэйтас вышел из палаты, едва не столкнувшись в дверях с лордом Мэррасом.

– Ну, как тут наша выздоравливающая поживает? – весело спросил лекарь.

– Хорошо поживает, – призналась я. – Пора уже и честь знать. Может, отпустите меня на волю? А то Нэйтаса вообще убили, а он уже учиться начинает. А я всё ещё в кровати, как тяжелобольная, лежу.

– Нэйтаса как убили, так и воскресили, – хмыкнул Мэррас, водя надо мной руками, прощупывая лёгкое тело. – А тебя чуть не по кусочкам собирать пришлось.

И повернулся к Стэнну:

– Вставать уже можно. Сегодня по палате походите, мышцы поразминайте, а с завтрашнего дня выходите в сад. Думаю, ещё день-два, и можно будет домой отправляться.

Стэнн радостно заулыбался и закивал.

Напоив меня в очередной раз каким-то жутко горьким отваром, от которого у меня каждый раз сводило скулы, Мэррас ушёл, а Стэнн сел со мной рядом на кровать, обнял меня и потёрся щекой о волосы:

– Наконец-то! Как я рад!

Я прижалась к любимому мужчине и вдруг подумала: он со мной круглыми сутками. А когда он работает?

– Стэнн, ты рядом со мной целыми днями. А как же работа?

– Да никак, – пожал плечами Главный Начальник. – Я на неё просто не хожу. Там сейчас Рэвалли распоряжается. А меня он сюда отправил, сказал, что моя основная работа сейчас – быть рядом с тобой.

Я улыбнулась:

– Передай ему мою горячую благодарность. Без тебя мне было бы страшно и одиноко.

Стэнн крепче прижал меня к себе и неожиданно спросил:

– Так за что перед тобой Нэйтас извинялся?

– Какая разница, – отмахнулась я, вдруг подумав, что после моего признания притихшая ревность Стэнна может разыграться вновь.

– Ты обещала, – напомнил Стэнн.

– Да, обещала, – нехотя подтвердила я. – Хорошо, скажу. Тогда, у Гэттора, он меня поцеловал. А сейчас приходил просить за это прощения.

– Поцеловал? – помрачнел Стэнн и, встав, отошёл к окну. – Воспользовался моментом, значит. Понятно.

– Ничего тебе не понятно, – вздохнула я. – Я же его предателем считала, а после этого поцелуя поняла, что всё не так. Поэтому и спасать его кинулась.

Стэнн молчал, глядя в сад на мокнущие под дождём листья. А я вдруг сообразила, что надо сделать.

– Стэнн, ты это умеешь. Пожалуйста, загляни в мои воспоминания. И тогда тебе всё станет ясно. Пожалуйста, Стэнн.

Стэнн нехотя подошёл к столу, сел на стул, сложив руки на коленях, и посмотрел на меня. А я, закрыв глаза и отыскав в своих воспоминаниях чувства Нэйтаса, погрузилась в них, чтобы облегчить Стэнну путь к ним, чтобы он в полной мере ощутил и отчаяние парня от невозможности уберечь меня, и его бесконечную печаль, и невыразимую нежность, с которой он коснулся моих губ, и решимость умереть, защищая меня, и затаённую боль прощания…

Когда я вынырнула из чужих переживаний и открыла глаза, Стэнн сидел, опершись локтем на стол, прикрывая лицо рукой.

Мы помолчали. Потом Стэнн встал и снова отошёл к окну:

– Пожалуй, ты права. Не стоит мне ревновать тебя к Нэйтасу.

В ответ я только печально улыбнулась…

Дождь шёл всю ночь и всё утро следующего дня и закончился ближе к обеду. Поэтому в сад мы вышли перед самым ужином: Стэнн всё ждал, когда дорожки подсохнут. После дождя пахло прелыми листьями и мокрой землёй. Воздух был свежим и прохладным, и Стэнн, надев на меня плащ, ещё и плед сверху накинул, чтоб уж точно не озябла. Я посмеивалась над его опекой, но мне было очень приятно чувствовать его заботу.

Мы сели на лавочку, предварительно насухо высушенную моим заботливым мужчиной, и любимый укутал меня пледом, а потом вдруг сказал:

– Неправильно мы сели. Не так надо.

И усадил меня к себе на колени, обнял крепко, уткнулся лицом в волосы и глухо сказал:

– Как я по тебе соскучился.

Я только сильнее прижалась к нему. Мы посидели молча, наслаждаясь своим уединением, потом Стэнн ласково поцеловал меня и весело сказал:

– А теперь давай спрашивай. У тебя наверняка уйма вопросов на языке вертится.

Я рассмеялась:

– Как хорошо ты меня знаешь.

– Да что тут знать. Я удивлён, что ты меня сразу, как очнулась, пытать не начала.

– Понимаешь, – удивлённо призналась я, – а мне раньше и не хотелось вопросы задавать. Я вообще всё произошедшее словно забыла. Будто ничего и не было.

Стэнн кивнул:

– Лорд Мэррас очень этому радовался. Говорил, что так ты оберегаешь свою психику и помогаешь ей восстанавливаться. Но сегодня он сказал, что ты в норме, и предупредил, чтобы я готовился к допросу с пристрастием.

Я хмыкнула:

– Не знаешь ты, что такое допрос с пристрастием. С этим – к Гэттору, пожалуйста, не ко мне.

И поинтересовалась:

– Кстати, как он поживает? Вы его, наконец-то, поймали, или он опять сбежал?

– Если бы он сбежал, мы бы себя совсем уважать перестали, – хмуро ответил Стэнн. – Полиция двух миров его задерживала. Чуть весь замок по кирпичику не разнесли.

– Значит, это всё-таки был замок, – констатировала я.

– Да. В вашем мире. Старинный замок где-то в горах.

– Стэнн! – воскликнула я. – Пожалуйста, не говори мне больше про горы! Никогда!

– Хорошо, – улыбнулся любимый. – Не буду.

Мы помолчали, и я спросила:

– Ну, и что вы с ним сделали?

– Да ничего особенного. В тюрьму посадили. Пожизненно.

– На пятьсот лет? – ужаснулась я. – А если он сбежит? Опять всё заново начнётся?

– Не сбежит, – жёстко сказал Стэнн. И нехотя добавил: – Он уже не колдун. Есть такой страшный ритуал в Древней Магии: лишение Силы. Мы с Рэвалли его провели. Гэттор теперь – простой смертный, и жить ему осталось немного. Лет сто максимум.

– Как страшно, – у меня озноб пробежал по коже от такого сурового наказания. – Ему было бы легче, если бы вы его убили.

– Поэтому мы его и оставили в живых, – резко ответил Стэнн. – Ты считаешь, что мы были слишком жестокими?

– Нет, – мотнула я головой. – Вы правильно сделали. Теперь у него будет время подумать о своей жизни.

И перевела разговор:

– А артефакты? Вы их хорошо спрятали? А то вдруг ещё какой-нибудь ненормальный властолюбец отыщется?

– Артефакты мы уничтожили. Оставили только Жезл, но в нём Лэррис основательно плетения запутал, так что он сейчас – всего лишь игрушка. Музейный экспонат.

– Это хорошо, – кивнула я. – А ещё про Нэйтаса узнать хочу.

– Да про него ты, вроде, и так всё знаешь, – усмехнулся любимый.

– Когда он появился у Гэттора и стал перед ним унижаться – на коленях ползать, руки целовать, я вообще в шоке была. Я привыкла его считать героем, а тут… Вы заранее обговорили, как он вести себя будет?

– Да. Психологи Игоря на основе характеристики Гэттора построили максимально эффективную модель поведения. Если бы Нэйтас стал что-то требовать, или повёл себя как несгибаемый борец, Гэттор бы его просто убил. У парня бы не было шансов, а, значит, и у тебя тоже. А вот этот откровенный страх, униженная покорность, готовность выполнять все желания, лишь бы избежать наказания – всё это заводило Гэттора и давало парню возможность тянуть время.

Я вспомнила пережитые Нэйтасом издевательства и меня передёрнуло:

– Ему, наверное, тоже надо память подправлять после такого.

– Нет, – улыбнулся Стэнн. – Ему – не надо. Он выполнял задание, шёл на это осознанно, прекрасно понимая, что его ждёт, и был к этому готов. Не переживай, ему кошмары по ночам сниться не будут.

– Ну, хорошо. А что ж вы так долго возились? – упрекнула я любимого. – На пару бы минут пораньше пришли, и никого бы спасать не пришлось.

– Мы торопились, как могли, – заверил Стэнн. – Но Гэттор устроил себе мощное убежище. У каждой двери по заклинанию было, да ещё все разные. А дверей мы штук десять вскрыли, не меньше, пока до вас добрались. И, к тому же, он ваши технические штучки использовал. Если бы не Игорь с ребятами, мы б засыпались ещё на подходе к замку. Ну, мимо видеокамер мы под пологом невидимости прошли, не проблема, главное, что Игорь нам о них сказал. А вот в сигнализацию лазерную чуть не вляпались. Она там по всем коридорам установлена. И у входных дверей тоже какая-то сирена стояла. Я сто раз хвалу Древним Богам вознёс за то, что Игорь так вовремя у нас на совещании оказался, а у нас хватило ума согласиться принять его помощь. Без всех ваших технически-магических штучек мы бы Гэттора не поймали.

– Какой мир, такие и маги, – улыбнулась я. И попросила: – Давай немного погуляем. Хочется ноги размять, пока мышцы совсем не атрофировались.

– Пойдём, – согласился Стэнн и, бережно поддерживая, повёл меня по аллеям парка.

– Ты не знаешь, когда меня выпустят отсюда? – спросила я, когда мы вернулись в палату, и Стэнн уложил меня обратно в кровать. – Честно говоря, мне здесь надоело. Очень домой хочется.