Пятый подвиг Геракла - Александр Владиславович Михайловский
Пятый подвиг Геракла читать книгу онлайн
Артанский князь Серегин наконец получил обещанное ему Творцом личное ленное владение. Но только это был не один из миров Основного Потока конца двадцатого — начала двадцать первого века, как предполагалось ранее, а боковой мир, отделившийся от Основного потока более двухсот лет назад в результате деятельности демона Люци, обосновавшегося в нём на постоянное место жительства. Это был мир-инферно, мир-помойка, мир — гноище и пепелище, где торжествовали самые гнусные пороки и извращения, где люди ели других людей и делали вид, будто так и надо. Но капитан Серегин и его соратники не стали возмущаться и протестовать, а засучили рукава, чтобы с полной ответственностью взяться за дело. Эти люди не знают слов «не нравится» и «не хочу», зато прекрасно понимают, что такое «надо». При этом никто, даже сам Серегин, не знает, какое именно общество он должен выстроить в этом несчастном мире после его освобождения от демона. Бич Божий намерен сначала ввязаться в драку с Врагом Рода Человеческого, а там, мол, будет видно. И это при том, что Основной Поток способен подкинуть его команде ещё немало сюрпризов.
И в тот момент, когда мы шагнули в парадный «императорский» ангар линкора, из динамиков общекорабельной трансляции рявкнуло:
— Всем смирно, государь-император на борту!
— Вольно, — немедленно ответил я, — объявляю положение вне строя.
— Государь-император? — удивленно переспросил товарищ Сталин. — Раньше вы мне ничего подобного не говорили.
— Император четвертой галактической империи — это ещё одна моя ипостась, действительная на борту этого линкора и в ещё одном мире, — пояснил я, жестом приглашая своего гостя идти дальше. — Во всех остальных мирах у меня могут быть только друзья, союзники и вассалы. Друзья — это, как правило, различные монархи, которые симпатичны мне лично. К разного рода «демократиям» это определение никак не относится, потому что нельзя дружить с целым комитетом, состоящим из быстрозаменямых третьесортных политиканов. Так, моими друзьями являются византийская императрица Аграфена Великолепная из шестого века, князь Александр Невский, французский король Генрих Наваррский, великий корсиканец Наполеон Бонапарт и товарищи из Аквилонии. Никаких документов о формальных союзах мы не подписывали, и в тоже время любой, кто всерьез наедет на означенные государства, рискует остаться без головы и без шкуры. Так, например, когда я узнал, что в отмщение за уничтоженную мной армию Батыя монгольский каган Угэдэй собирает силы для ещё одного нашествия, я, не откладывая дела в долгий ящик, совершил налет на ставку монгольского императора и перебил всех чингизидов до последнего, чтобы некому было поднять девятихвостое знамя. И так будет с каждым, кто посмеет обидеть моих друзей. С союзниками у меня отношения более деловые. Как правило, ими являются все существующие формы русского и советского государства, которым я помогаю с ускоренным развитием, вмешиваясь во внутренние дела только в том случае, если у государственного штурвала находится негодный правитель. Сразу скажу, что ко всем инкарнациям товарища Сталина это не относится ни в коей мере, ибо все, что вы делаете и делали, идет только на пользу Советскому Союзу, который я считаю высшей формой существования Российской империи. Менял я на троне только плешивого щеголя Александра Первого и злосчастного для России Николая Второго, своим «гениальным» правлением создавшего социальный и управленческий кризис страшной силы, иначе именуемый революционной ситуацией. И, наконец, моими вассалами иногда становятся некоторые европейские, в первую очередь, германские государства, которым я хочу оказать покровительство, но в то же время они не дотягиваю до уровня союзника — в первую очередь, по морально-психологическим показателям. Так, на данный момент моими вассалами являются кайзер Германии Вильгельм Второй из мира пятнадцатого года и фюрер германской нации Рейнхард Гейдрих из мира сорок первого года…
Услышав последнюю фразу, товарищ Сталин от удивления чуть было не споткнулся на ровном месте, потом остановился и посмотрел на меня Истинным Взглядом.
— И скажите на милость, как понимать то, что вашим вассалом оказался фюрер Третьего Рейха? И неважно, как его зовут — Адольф Гитлер или Рейнхард Гейдрих!
Я подумал и ответил:
— Сначала мой генеральный план по сорок первому году состоял из двух гениальных пунктов. На первом этапе я намеревался, применяя все свои возможности и не считаясь с побочными эффектами, сорвать гитлеровский план молниеносной войны, не допустив развития событий по самому катастрофическому сценарию. На втором этапе, после перехода боевых действий в позиционную фазу на старой границе, Красная Армия должна была избавиться от дураков и предателей в командовании, перевести промышленность на военные рельсы, накопить силы и боевой опыт и примерно в течение года без посторонней, то есть моей, помощи, раскатать вермахт в тончайший блин, ибо мобилизационные потенциалы противоборствующих сторон несопоставимы. Вариант, при котором я побеждаю Германию вместо Красной Армии, мной не рассматривался вовсе, ибо эффект от такой победы был бы недолговечным.
— Ну что же, ваш план был правильным и вполне идеологически выдержанным, — хмыкнул Сталин. — А теперь скажите, что же пошло не так, что результат оказался так далёк от того, что планировалось?
— Первый тайм мы отыграли с блеском в конце, на бис, к чертям собачьим в полном составе спалив в огне градиента «Хаос-Порядок» первую танковую группу, — сказал я. — Обошлось бы и без этого, но Клейсту вздумалось применить против советских войск и моих гвардейцев химическое оружие, имевшееся у него во втором эшелоне. А в таких случаях я выхожу из себя и становлюсь беспощаден. За своих людей я любого живьем пропущу через мясорубку, да и советские бойцы мною тоже воспринимались как свои. Помните, как там у Киплинга: «мы с тобой одной крови — ты и я»…
— Постойте, — сказал Сталин, — у меня к вам два вопроса. Что такое градиент «Хаос-Порядок» и какие такие ваши гвардейцы находились в боевых порядках Красной Армии?
— Градиент «Хаос-Порядок» — это ядерное оружие магии, — сказал я. — По крайней мере, плотности энергии, выделяющейся в эпицентре, сопоставима. Когда в схватке сходятся Адепт Хаоса и Адепт Порядка, то возникает сфера уничтожения, которая слизывает обоих драчунов. Но если эти двое не враги, а союзники, и их ярость направлена против общего врага, то они могут канализировать выплеск энергии в желаемом направлении. В тот день у нас с Коброй получилось даже примерно на расстоянии двух километров «облизать» плазмой ненаблюдаемый обратный скат высоты, где пряталась развернутая для атаки германская танковая дивизия. В тот день мы наказали вермахт на пять танковых и моторизованных дивизий, и только отсутствие у советского командования хоть каких-нибудь подвижных резервов помешало Красной Армии развить успех. Теперь о гвардейцах. Одним из моих предыдущих заданий было переигрывание битвы на Бородинском поле. После разгрома Наполеона Бонапарта в мою армию добровольцами пришло порядка восьмидесяти тысяч русских и сорока тысяч французов. Потом был мир Крымской войны, где я публично высек господ коалиционеров, можно сказать, даже тогдашнюю ООН, после чего армия генерала Багратиона получила дополнительное пополнение. Я восстановил этим людям здоровье, научил их самой современной тактике, вооружил по принципу «кашу маслом не испортишь», после чего обкатал на полях Первой мировой войны, где русская армия с моей помощью изрядно потрепала германцев и в клочья порвала австрийцев. И вот этих ветеранов, с опытом затяжных войн я использовал для того, чтобы затыкать разрывы в советском фронте на главных операционных направлениях. Так уж получилось, что во время боев за Остропольский УР вместе с 211-й воздушно-десантной бригадой и 3-й артбригадой ПТО участвовала моя 5-я пехотная дивизия под командованием генерал-майора Бахметьева, а также части усиления: танковый батальон из конца двадцатого века и самоходный противотанковый артполк. Все там были для меня свои, и за любого из бойцов, из какого бы года он ни происходил, я и тогда, и
