Из Тени и Тумана - Дженна Вулфхарт

– Проклятье! – Я схватила клинок и спешно пошла по переулку, стараясь как можно быстрее уйти отсюда. Я уже сожгла один из драгоценных камней. Теперь у меня осталось только два. Два шанса убить Оберона.

А я до сих пор не попала в замок.

Я петляла по переулкам, пока наконец не очутилась во внутреннем двое перед парадными дверями, ведущими в замок Оберона. На камень падали тени от его высоких шпилей. По двору вышагивало несколько солдат. Двое с копьями в руках стояли у закрытых дубовых дверей. Не было ни малейшей возможности пробраться в замок незамеченной.

Морган упоминала о тайном туннеле, ведущем в один из близлежащих трактиров. Пока солдаты не заметили, как я шныряю тут, я шмыгнула обратно в переулок и вышла на другой улице. Здесь было несколько трактиров, пустых и тихих, а на закрытых ставнями окнах висела паутина. Альбирии уже несколько столетий не нужны постоялые дворы. Однажды матушка сказала, что фейри держали их открытыми несколько лет в надежде, что однажды по этому мосту пройдет путник и почтит их своим присутствием.

До недавних пор.

Украдкой посмотрев через плечо, я зашла в ближайший трактир. С каждым шагом вокруг меня вздымалась пыль, напоминая о туманах. Я быстро оглядела пустующее здание и увидела только лишь пауков, старые простыни, накинутые на мебель, да стеклянные бутылки, которые опустошили давным-давно.

Тупик. Но мне представилась возможность вытащить сгоревший драгоценный камень и заменить его новым.

Я заглянула в следующий трактир, потом в другой, пока наконец не нашла скрипучую деревянную лестницу, ведущую в подвал, рядом с которым был туннель. Плащ развевался у меня за спиной, когда я поспешила по потайному коридору, оставляя за собой облако пыли.

В конце туннеля я подошла к еще одной лестнице, которая вела наверх. Я забралась по ней, вытащив Клинок смертных. Драгоценный камень замерцал от заточенного в нем огня и осветил мне путь. Подойдя к двери, я прижалась ухом к дереву и прислушалась. С той стороны не доносилось ни звука.

Петли заскрипели, когда я толкнула дверь и шмыгнула в замок. Я посмотрела в одну сторону, затем в другую, с облегчением отметив, что в этом коридоре не повстречала фейри. Я не могла позволить себе еще одну схватку.

Натянув капюшон на голову, я пошла по тихому коридору, пытаясь понять, где нахожусь. Король Оберон не разрешал мне вольно разгуливать по замку за проведенный здесь месяц. Чаще всего я сидела взаперти у себя в комнате, посещала балы в Большом зале и бывала в покоях нынешней королевы.

Королева Ханна.

Интересно, чем она сейчас занимается? Оставила ли свои обязательства, как от нее ожидалось? Или мое исчезновение вынудило ее пребывать с Обероном, пока он не найдет ей замену? Если верить тому фейри из переулка, то не похоже, чтобы король выбрал другую невесту. Да и намерения штормовых фейри наводили на мысль, что король по-прежнему намеревался сделать меня своей женой.

Но почему? Если для правления ему каждые семьдесят пять лет нужна новая смертная невеста, почему он не выбрал другую?

И как он на самом деле с ними поступал? С нами? Я знала, что нам рассказывали не все. Что-то тут не вязалось, и я хотела знать причину.

Может, я смогу вынудить Оберона признаться до того, как воткну клинок ему в сердце, а потом удостоверюсь, что больше ни один фейри не попытается сделать того, что делал король.

Я подошла к еще одной петляющей лестнице и тихо поднялась по ступенькам. Свет, проникающий сквозь окна, падал на каменные арки, увитые колючими виноградными лозами. Это был Большой зал. Я обошла его полностью, поднимаясь все выше и выше, пока не добралась до самого верхнего этажа, где спал Оберон.

У дверей в его покои не стояла стража, а значит, и Оберона там не было. Скорее всего, он составлял заговоры в своем командном пункте или слушал советников, которые мямлили о том, что короли обычно обсуждали с советом.

Бросив напоследок взгляд назад, я проскочила за дверь и принялась ждать возвращения Оберона.

Глава XLII. Тесса

Прошло несколько часов, и я задремала. Покои короля оказались роскошнее, чем я себе представляла. Я совершила ошибку, устроившись на пышном бархатном диване. Он оказался слишком удобным. Заставив себя проснуться, я снова поднялась на ноющих ногах и прошлась по просторным комнатам.

Комнат было три, как я быстро поняла во время первого обхода его покоев. Спальня была самой просторной, и большую часть пространства занимала огромная кровать с балдахином. С искусно вырезанных столбиков свисали шелковые завесы, а на столбике ближе к изголовью король нанес около дюжины зарубок. Мне даже думать не хотелось об их значении.

Со столькими женщинами он переспал? Или столько он убил?

Хотя, по правде, и то, и другое значительно превышало количество этих зарубок.

Во второй комнате находилась его личная купальня с ванной на когтистых лапах, откуда открывался вид на городские крыши и деревню за ними. Я видела деревянную стену, которая извивалась между деревней и горами. Тени за ней сгущались, скрывая из виду мир. Туманы не исчезли, как я и думала. Но они хотя бы не доберутся до Тейна теперь, когда Король Тумана был…

Я отвернулась от туманов, чувствуя, как заныло сердце, и прошла через гостиную. Здесь находились диваны с плюшевыми подушками, мягкие толстые ковры красных и золотых цветов, множество бутылок с вином и хрустальных бокалов, а еще роскошные лосьоны с ароматом лаванды.

Какое прекрасное жилище для такого кровожадного монстра.

В комнате раздался гул, и на столике у кровати что-то блеснуло. Я подошла к нему и охнула при виде сияющего оникса, который гудел от силы. Он был прикреплен к золотой цепочке. Я не раз видела ее на Обероне.

Но волновало меня ощущение, будто эта сила касается моей щеки. Я уже чувствовала эту магию раньше. То была сила бога из подземелий под Итченом. Я отошла назад, стремясь оказаться от нее как можно подальше.

Неужели здесь Оберон и хранил останки того бога?

Скрипнула дверь. В тревоге я спряталась за кроватью и выхватила кинжал. В комнате раздались чьи-то шаги. Дверь с силой хлопнула, и этот звук разнесся эхом по покоям Оберона.

Я замерла, одной рукой упираясь в пол, а другой обхватив рукоять Клинка смертных. Сердце гулко билось в груди, да так громко, что я даже не сомневалась: Оберон тоже мог бы его услышать. Меня охватило отчаяние. Я хотела выглянуть из-за