Чёрные скрижали - Павел Сергеевич Комарницкий

class="p1">— Мне-то? — Ладнев почесал скулу. — Ну как сказать… Единственное море, на берегу коего мне довелось пожить, было почти круглый год покрыто льдинами. Море братьев Лаптевых, ага. Я там срочную служил в своё время.

— Значит, не любите вы купаться в море перед сном, Степан Андреевич, — тоном главбуха вдруг выдал резюме Стасик. И все разом расхохотались.

…

— Привет, Лёха! С наступившим!

— Для кого Лёха, а для кого гражданин начальник! — Холмесов лучезарно улыбнулся, дабы у собеседника не возникло ощущения, что это не шутка. — И тебя с наступившим, Толя. У-у… а мешки-то под глазами! В таком-то возрасте! Много-много арака пиль, якши?

— Да и у тебя глаза-то красные, я погляжу, — ухмыльнулся лейтенант, высокий и щеголеватый. — Не спал вовсе никак?

— Урывками, урывками… привычка, однако. Какие новости? Как-никак с прошлого года не посещал сие заведение.

Собеседник перестал улыбаться.

— А новости фиговые у нас, Лёха. Упрунина в больницу отвезли.

— То есть как? — опешил Холмесов.

— Да вот так… Инсульт, похоже. Так и не дождался второй звезды наш Иван Николаич. А майорская пенсия, это совсем не то.

Алексей прикусил губу.

— Тяжёлый инсульт?

— А я знаю?

— В какой больнице он лежит?

— Да в Соколова вроде… Поедешь?

— И немедленно. Вот сейчас кой-какие делишки переложу в папках и поеду.

— Ты молодец, Лёха, честно. А то мы тут пока раскачаемся… Ты передавай Ивану Николаичу привет. Ну, правда, не такие уж мы тут свиньи, вот соберёмся и…

— Спасибо, Толя. Привет передам, — не слишком вежливо оборвал рассуждения коллеги Холмесов.

Зайдя в свой кабинет, старлей оглядел пустой стол, помедлив, отпер сейф. Привычка убирать всё до последней бумажки от случайного взгляда — первейшая привычка для следователя, если, само собой, он профессиональный следователь, а не халявщик пролётный.

Холмесов вдруг напрягся, быстро перебрал папки. Нервно сглотнул. Вот как… вот так, значит…

Тоненькая папочка с «делом диггеров» отсутствовала напрочь. То есть абсолютно. Как и не было её никогда.

По спине прополз неприятный холодок. Как там выразился-то товарищ Таурохтар — «…решаю не я, я лишь исполнитель»?

Да, и ещё — «если кто-то полагает, что мы тут будем действовать сообразно вашим понятиям, он ошибается радикально»

…

— Изя…

— М-м…

— Изя, мы сегодня вставать будем? Петушок пропел давно…

— М-м… ещё чуточку… как хорошо…

Денис, прекратив деликатные попытки разбудить любимую, вернулся к любованию ею. В самом деле, разоспавшаяся на свежем воздухе Изольда была чудо как хороша, и в груди у Иевлева волной поднималась нежность. Не удержавшись, он коснулся губами её щеки — чуть-чуть, как дуновение ветерка.

— Нравлюсь, да-а? — сонно пролепетала девушка, улыбаясь счастливейшей улыбкой младенца.

— Ты же спишь, — он поцеловал её ушко. — Спящим красавицам нельзя разговаривать… — он поцеловал её в шею. — Не положено…

Пансион, в который их определила Туилиндэ, наверное, был самым странным из тех, кои вообще можно вообразить. Собственно, пансиона как такового и не было, если не считать беседки, приспособленной под столовую. Вместо спальных корпусов же тут имелись совершенно удивительные соцветия: нижний лист — а может, цветоложе, кто разберёт — служил кроватью, и поверхность его была словно покрыта мягчайшей губкой. Эти кровати на открытом воздухе, окружённые цветочными зарослями и в довершение прикрытые сверху циклопических размеров цветком, отдалённо похожим на помесь тюльпана с подсолнухом — настоящее ложе для дюймовочки из сказки, только многократно увеличенное в размерах. Как можно было понять из пояснений Туи, такого рода биотехнологии здесь, в Бессмертных Землях находились на пике моды и здорово конкурировали даже со всемогущими и таинственными материализаторами, поэтично-высокопарно именуемые «Сердце Эле»… или другого спутника соответственно.

Весь же обслуживающий персонал заведения состоял из уже знакомого светоробота — тут тебе и горничная, и портье, и официантка. Правда, если Денис верно понял, готовкой каркасно-голографическая красавица не занималась — заказанные блюда доставлялись из ближайшей точки общепита.

Кстати, при распределении мест Туи без малейших колебаний определила влюблённым одну кровать на двоих, не спрашивая ни о чём и явно не ожидая встречных вопросов, не говоря уже о каких-либо возражениях. Всё было просто и естественно у них тут, в Бессмертных Землях, и в то же время никакого скотства и грязи…

А после ужина они купались в море, пронизанном лучами закатного светила, и танцевали под музыку, слышимую только им, тягучую и сладкую, как патока, от которой щемило сердце. И закат всё длился и длился, тягучий и сладкий… Так и не дождавшись темноты — трудно дождаться, если сутки тут больше земной недели — умаявшиеся туристы разошлись по койкам, желая друг другу приятных снов.

— М… — Изя обвила руками его шею. — Не хочу уже быть спящей красавицей…

— … А хочу быть владычицей морскою, — с улыбкой подсказал Денис.

— Неа… Хочу быть твоею женою… — и она впилась в его губы сочным поцелуем.

…

— … Уф!

Они лежали, тесно обнявшись, и её грудь глубоко вздымалась под его ладонью, постепенно успокаиваясь.

— Здравствуйте, многоуважаемые Изольда и Денис, — голос Туилиндэ без труда преодолел хлипкую цветочную ограду алькова. — Не пора ли уже вставать? Во-первых, ваши товарищи изнывают, и во-вторых, вы рискуете пропустить вечернюю зарю!

— Уже встаём, уже! — откликнулся Денис, сбрасывая ноги с кровати. — Изя, где мои тапочки?

Изольда прыснула смехом, озорно кося глазами.

— Что значит мужчина. Едва овладел дамой, так сразу тапочки ему подай. А до того прям такой рыцарь, аж ухи даме лижет!

— И какой из этого следует вывод? — тоном ослика Иа-Иа изрёк Иевлев, многозначительно воздев указующий перст. — Мужчин баловàь нельзя. Чтобы не вырабатывать условный рефлекс. А то как захочет найти тапочки, так и…

И они разом расхохотались.

— Ну наконец-то! — Туилиндэ ждала подопечных за зелёной изгородью, с волосами, закрученными в тугой узел на затылке и притом облачённая в костюм Евы, так что Денис даже заморгал от неожиданности. — О! Изольда, ты не намерена купаться?

— М? Намерена! — девушка решительно тряхнула космами.

— А зачем тогда одела платье? — улыбнулась эльдар.

— Дурная привычка, ходить в тряпье, — сокрушённо вздохнула Изя, хотя в глазах плясали бесенята.

— Ну так скидывай скорее и в море, — засмеялась Туи. — Вон Станислав Станиславыч со Степаном Андреичем плавают-плавают в ожидании вас, того гляди скоро потонут!

За время сна светило успело таки зайти, и сейчас полнеба занимал закат, золотой с багряным отливом, на второй же половине небес прочно утвердился полосатый гигант, изливающий свой медовый свет. Море колыхалось мелкой ровной зыбью, и до самого горизонта казалось заполненным переливчатым золотом.

— Вау!! Красотища-а-а… — восторженно выдохнула Изя. — Дениска, ну чего ты молчишь?!

— Вот думаю, чего сказать, — преувеличенно серьёзным тоном заявил Иевлев. — Как будет правильней — «охренеть»