Круг доступа ограничен - Дмитрий Валерьевич Политов

снял трубку старомодного телефонного аппарата, (когда он успел там появиться?!), и негромко отдал несколько распоряжений.

- Вы не будете возражать, Алексей, если к нам присоединятся мои помощники? – спросил он, закончив разговор с невидимым собеседником.

Я насторожился.

- Именно «помощники», или…

- Да помощники, помощники, - всплеснул руками Виктор Павлович, - что за манера подозревать всех и вся? Подумайте сами – если бы мне потребовалось совершить над Вами, гм, ну, скажем, некое насильственное действие – неужели я не справился бы с этим самостоятельно? Уж поверьте – Ваши способности пока мало сравнимы с тем, чем владею я. Хотя, не скрою, есть пара моментов, которые заставляют относиться к ним с должным уважением. Люблю, знаете ли, учиться! Ну, так вот, я хотел бы пригласить своих помощников, чтобы они помогли мне разобраться как раз с этими… неясностями, что ли?

- Да понял, понял, - сконфуженно пробормотал я. – Зовите кого нужно – мне скрывать нечего.

- А вот это Вы зря, – посерьёзнел Плужников, - всем нам есть что скрывать. Вопрос в нашем случае исключительно в умении это делать!

В этот момент его прервало деликатное покашливание. На пороге стоял Игорь, который, заметив, что начальство обратило на него своё внимание, заговорил: - Всё готово, Виктор Палыч! Мы в соседней… то есть, в соседнем отсеке накрыли.

Плужников кивнул ему и вновь повернулся ко мне:

- Пойдёмте, Алексей.

Уже направляясь к выходу, поймал себя на мысли – а когда, собственно я называл ему своё имя?

В бункере по соседству нас ждал стол со скромным ужином: старинная фарфоровая супница, доверху заполненная перловой кашей, щедро приправленной тушенкой. Рядом нарезанная буханка черного хлеба, а как украшение стола – миска с квашеной капустой! И как она умудрилась сохраниться за шестьдесят с лишним лет? Или они и капусту здесь умудряются выращивать? Из напитков было пиво и простая вода.

Возле стола о чём-то оживлённо разговаривали уже знакомые мне старички. Игоря не было – видимо, позвав нас, он ушёл по каким-то другим делам. Увидев нас, Сергеич и Фёдор оборвали свою беседу и, как мне показалось, вопросительно уставились на Плужникова. Но Виктор Павлович спокойно прошёл во главу стола.

Мы чинно расселись. Я оказался рядом с Фёдором, а Сергеич расположился напротив. Некоторое время мы молча накладывали на тарелки кашу. Я осторожно попробовал – неплохо! Доисторическая крупа вкупе с доисторической тушенкой легко проскочила в мой желудок. Я на секунду сжался, ожидая реакция. Но все обошлось – желудок благодарно заурчал, начав процесс пищеварения. Я не замедлил подкинуть ему нового материала и вскоре очистил свою миску. Впрочем, от капусты я благоразумно отказался.

Старички, похоже, тоже оголодали – ишь как трескают – даже по сторонам не смотрят! – Благодушно подумал я, утолив первый голод. - Интересно, когда они надо мной эксперименты ставить начнут? А, ладно, нехай развлекаются! – Я налил в граненый стакан пива. Попробовал… То самое, что было утром! Свежее и чрезвычайно вкусное! Сейчас мне было хорошо, спокойно и сытно.

И лишь где-то на периферии сознания маячила какая-то мыслишка, успешно ускользавшая, как только я хотел ознакомиться с ней поближе…

Поискав без особого успеха в карманах сигареты, (видать где-то выронил – вот ведь невезуха!), я с надеждой посмотрел на Плужникова. Но он невозмутимо поглощал кващеную капусту, которая, скорее всего, была здесь нешуточным лакомством. На меня он не смотрел, погрузившись в свои мысли. Я перевёл взгляд на Сергеича. Старик, заметив это, понимающе улыбнулся и щелчком отправил ко мне через стол помятую пачку «беломора», в которой оказался пяток папирос. Гадость, конечно, но что делать – на безрыбье, как известно, и сало наркотик!

Я закурил, и тотчас закашлялся, глотнув с непривычки слишком глубоко ядрёный дым. Отвлекшийся на это Плужников усмехнулся и, отправив в рот очередную порцию, отодвинул от себя миску и вытер руки салфеткой.

- Ладно, пора и честь знать, - сказал он и остро глянул на нас. – Рассказывайте, коллеги.

А вот сейчас не понял – к кому это он обращается? Ко мне? Вряд ли. Значит к старичкам-боровичкам. Так-так – давайте послушаем, что они поведают благородному собранию! Я чуть отодвинул стул назад и повернулся вполоборота, чтобы видеть обоих помощников Плужникова.

Они же некоторое время молчали. Видимо собирались с мыслями. Пару раз глянули друг на друга так, словно неслышно обменивались мыслями. Наконец, откашлявшись, заговорил Фёдор:

- Знаешь, Виктор, - я механически отметил, что они с Плужниковым явно «на короткой ноге», - этот тип, - кивок на меня, - непростой парнишка, ох какой непростой! С одной стороны обучения явно не проходил, но вот использует навыки энерговоздействия на реальность вполне на уровне. Самородок? Или «засланный казачок», который неумело притворяется? Времени для оценки его стиля работы с операндами у нас было немного, но лично я, - он проговорил последние слова с нажимом, - думаю, что мы столкнулись со стихийно проснувшимися способностями. Возможно, я подчёркиваю, возможно, наследственными!

- Ну, это ты загнул! – вскинулся Сергеич. – Подумаешь, наследственные способности! И что? Это же, как алмаз без огранки – просто блёклый и невзрачный камешек. А вот сделать так, чтобы этот самый камушек засиял во всём своём великолепии – этого только мастер, а в нашем случае Наставник сможет добиться.

- Да что ты несёшь! – возмутился Фёдор, - Ты вспомни, как он временные слои продавливал – кто его мог учить, так бестолково это делать? Чистой энергией долбить как дубиной! Это ж новичка первый признак, потому как он и не подозревает, что можно иначе операнд построить. Опять же: «кокон» он расплетал тупо, «в лоб», без каких-либо попыток воздействия на ключевые точки базового каркаса…

- Ага, а от сканирования твоего он ушёл на другой уровень сознания с помощью «тибетского зеркала» тоже из-за случайно проснувшихся способностей? – с ядовитой ухмылкой перебил его Сергеич.

- Ну, разве что, - с неохотой признал босоногий старикан. – Хотя бывает: сделаешь что-нибудь, и знать не знаешь, что это проявление высочайшего уровня Мастерства. Вот, хотя бы, вспомни, как ты сам в семьдесят четвёртом, а?

Сергеич смущённо заёрзал на стуле: - Ты мне теперь до конца жизни наверное тот случай вспоминать будешь!

- А то! – ухмыльнулся его оппонент. – До сих пор без смеха не могу вспоминать, как ты сплёл друг с другом