Сияние обманчивого Меркурия. Пятая книга - Ленар Гиниятович Хатбуллин

минус шестьдесят не будет проблемой, а то и больше. По крайней мере, мыши нормально ведут.

– А почему такая температура? – спрашивает Адам, как Астра нервничает.

– Планета Марс. Именно там находится испытательный полигон. И, где ещё, кроме Марса, испытывать анабиоз? Естественный минус всегда лучше, чем жидкий азот, ха-ха? – учёный смеется, герои поддерживают его.

– Это всё, что хотели сказать? – Астра зевает, чтобы заявить о себе.

– Да. Вам сон, – идёт к двери. Герои следуют за ним. – Прощайте!

– До свидания, – произносит Адам. – Пока, – говорит Астра.

Герои выходят из помещения на свежую улицу, бодрящей разум…

Глава 24. Замбия, зомби и анабиоз

Сотни иголок свежего воздуха вонзаются в разум, делая восприимчивым к сути, донесенную учёным, желая добиться согласия героев, которые шли на поводу ситуации. Складывалось ощущение, с каждой новой встречей с учёным усиливалось воздействие, оказанное посредством слов. То есть его влияние росло от встречи к встрече. Нельзя оградить свое мнение от того, что желал посеять учёный. Не было различия между тем, как осязались мысли в голове. Они, словно текли в единой среде, так явно открытой по отношению героев и учёного. Сливались воедино мнения, превращаясь в монолит состояния, где не разорвать на части трех людей. Представляют собой организм, где нет отдельных категорий…

Астра не задумывалась об этом, а до сих пор не поняла механизм работы:

– Он слишком сложно объясняет. Как человека ввести в летаргический сон, оградить его клетки забором от холода, а затем подвергнуть анабиозу?..

– Процесс летаргии для меня является загадкой, – Адам чеканит слова и шаги, Астра старается не отставать. – Это связано со сном. Как человек засыпает, но крепче. Не замечает, какие события происходят.

– Ещё процессы замедляются в несколько раз, говорил учёный, – на свежем воздухе мозг легче обрабатывает информацию. – Худо от рассказа о зомби.

– Никто не будет забирать контроль над разумами. Ты знаешь, учёного интересуют научные эксперименты, – успокаивает сестру твердостью.

– Но его погруженность в предмет о Замбии, откуда родом нзамби меня смущает, – герои заходят в лес, но в потоке слов не замечают его. – Что-то тут нечисто. Предчувствие не обманешь, сжимается сердце в груди.

– Слишком близко воспринимаешь. Учёный не несет опасности, – Адам не замечает нервозность сестры. – Вспомни, сколько у него высших образований. Сколько времени посветил науке. Не будет сомнений о круге знаний. Бьюсь об заклад, ты бы также много знала, если изучала много лет…

– Я согласна. Может, надо выспаться, чтобы не видеть угрозу, – мечтает, как погрузится в сон, а не в разговор, где не чувствует себя.

– Не относись ко всему так слепо. Подумай здраво. Он не похож на шамана, – Адам рассуждает, отгоняя сомнения от сестры. – Учёный увлечен наукой.

Астра отводит взгляд от глаз брата, переводя фокус на шаги, делающиеся автоматически, почти бездумно, без отчёта, как поставить ногу. Да, накопленная усталость дает о себе знать, не проходит мимо, а засыпает под напором новых фактов и песчинок падающего времени, как зримого песка.

Асьра вслух задает новый вопрос, до чего не дошла в понимании:

– Каким-то образом ввели в летаргический сон, замедлив почти все процессы в организме. Благодаря чуду, не превратились в бездумных созданий. Но следующий этап смущает больше, чем первый. Философский камень меняет состав клеточной мембраны, делая непроницаемой. Или нашу кожу…

– Превращает в дерево, потому и не замерзает вода, содержащаяся в среде закрытого организма, – завершает за сестру фразу. – Тоже не понимаю, как возможна процедура. Может, мы не готовы познать, так как не знаем алхимию, как учёный. Остаются догадки, вряд ли будут относиться к истине. Это как пальцем в небо, не зная, где солнце.

– Хотя бы предположи, а то страшнее всего темнота, где ничего не видно.

– Трансмутация изменяет расположение атомов в клетках, меняя их состав. Благодаря этому клетки становятся непроницаемыми для холода, а кожа нашего тела защищена от замерзания, – объясняет, как понял слова.

– Примерно понятно. То есть клетки такие же, только вода не замерзает, а кожа не дает организму окоченеть, – Адам кивает. – Мы готовы к анабиозу.

– Да, потому этого не стоит бояться. Учёный знает, как выполнить процесс, – смотрит, как приближается дом с каждым шагом, – а вот и дом!

Астра ускоряет, как может, движение, чтобы быстрее открыть дверь, зайти в покой и тишину арендованного помещения. Адам еле поспевает за ней, не понимая, откуда столько бодрости возникло в уставшей сестре. Едва достиг порога, как Астра ушла делать предваряющие сон дела, потому закрыл дверь. Наконец, сестра вышла из туалета. Готовится ко сну, быстро заканчивая последние приготовления. Идет в спальню, замечая, как Астра легла спать, и видит десятый сон, наверно. Задумывается, убирая планшет…

После этого Адам с чистой совестью ложится спать, понимая: нет преград, чтобы Астра выспалась. Ей необходимо – путает слова, испытывает беспочвенный страх и апатию к настоящему. Но исправимо ночью без страшных статей. Мысли замедляются. Морфей забирает Адама.

Глава 25. Трансмутация – вводная лекция

Герои просыпаются, полнясь силами и готовностью, чтобы вступить в новый день. Есть готовность воспринимать мир, как категорию знания, не отказываясь от неё, а вбирая, радуясь. Нет отказа от возможности стать выше, где сейчас находятся на одном из витков развития будущего. Ибо каждый день содержит различные варианты, не отгадаешь, в каком из них нужность совпадет с желаемым знанием.

Герои встают с кроватей, дабы реализовать потенциал бодрости: Астра выспалась и не зевает, готова обратить глаза на реальность. Не убегает от неё, а с точностью шагов, словно хирург на операции, идет в ванную комнату, вбирая энергию воды. Наконец, до конца впитывает энергию, дарованную водой. Идёт на кухню, дабы приготовить кашу. Адам также направляется мыться, чтобы быть наравне со своей сестрой: не отступать, а стать цельным ощущением единением душ.

Заканчивает умывание, идёт на кухню, ведомый струящимся запахом: каша манит, Астра радуется, как получилось с первого раза. Ничего не пригорело. В общем, первый блин не комом, а вышел вкусной едой. Астра улыбается, как увидела брата: нет намека на нервозность или темные чувства, больно ужалившие душу – не было страшных историй на ночь.

Астра разложила еду в тарелки. Герои кушают молча, восхищаясь, как велико кулинарное искусство в простоте и