Мы будем драться в небесах - Анастасия Стеклова

была японкой. Мы поверили ей и благословили не того. На земле начался геноцид китайцев японцами, а после разразилась война[2]. Затем она начала уничтожать драконов, наша защита ослабла, и чужеродные демоны вторглись в небесную страну, но мы мужественно защищались. — Лицо её снова стало раздражённым. — Ваши предшественницы могли бы всё исправить, но вместо этого они благословили Джеки Чана! И теперь тот, кто мог бы помочь Китаю, снимается в кино на потеху западным варварам!

Эмань не выдержала и засмеялась.

— Смотрю, Брюсу Ли тоже повезло!

Си Ши стала злой как чёрт. Другие обитатели Дома Мандаринок, которые, судя по всему, были кем-то вроде слуг или же гостями и теперь стояли поодаль, наблюдая за зрелищем, отошли подальше.

— Он и так был благословен, родившись в год дракона! Всё, ты задала сразу два вопроса, и у тебя с подругой остался только один, после чего вы перестанете вести себя как шуты!

Поскольку Хамуцо опять отмолчалась, вопрос снова задала Эмань:

— А бухать можно?

Женщины, стоявшие позади Си Ши, снисходительно улыбнулись. А зрители из Дома и вовсе захохотали. Си Ши поджала губы, но ответила, важно показав пальцем.

— Вкушать вино надобно среди дорогих людей испытывая уважение к ним и к земле, что вырастила виноград, ячмень и рис и наполнила их соком. И отвратителен и низок тот, кто предаётся этому в одиночестве, не зная никакой меры!

— То есть бухать одной нельзя, а в компании можно, при этом обязательно добавить: "Спасибо, чувак в лодке, за водку, а мужику на разливе за то, что морда в пиве"? — уточнила Эмань.

Вокруг неё опять захохотали, даже Хамуцо улыбнулась, но тут же постаралась это скрыть.

— А вот это уже четвёртый вопрос, — презрительно бросила Си Ши и указала рукой на раздвижную деревянную дверь, обтянутую бумагой. — Прошу, обустраивайтесь. И помните, что вы китайские женщины, ученицы драконов, а не куртизанки с Британского Гонконга.

— Гонконг давно китайский, мы прогнали англичан, — проворчала Хамуцо.

Вскоре униформа и "лаовайские шмотки" сменились простыми по крою и узору ханьфу, вместо сапог и босоножек на обмотанных тканью ногах очутились туфли. Эмань стёрла косметику и завязала хвостики в пучки. Хамуцо не могла никак завязать свои волосы и потому просто повязала на голову ленту.

Их поселили в одной комнате, где был маленький шкафчик и два матраса на полу. Бродить по городу им не разрешили, да и вообще Си Ши сказала, что они пока не имеют права покидать Дом Мандаринок, так что остаток дня Эмань залипала в телефоне, положив на окно зарядку на солнечных батареях, а Хамуцо перечитывала взятый с собой томик сочинений Мао Дзэдуна. Вечером в их дверь постучали и подали им ужин: лапша и рисовые лепёшки. Поев, девушки ещё немного потупили каждая над своим занятием, потом они сходили умыться и почистить зубы, после чего улеглись.

А утром начался ад.

Под вечер Си Ши 49 раз обошла пруд с мандаринками и столько же раз обошла сам Дом, чтобы успокоиться, и всё бормотала:

— Ни в земной, ни в небесной жизни я не видела таких неуклюжих

(после практики цигуна),

неумелых

(после попытки приготовить еду с использованием традиционной печи — хого),

неизящных

(после каллиграфии),

недостойных

(после чайной церемонии),

неблагодарных

(после церемониальной прогулки)

УЧЕНИЦ!

Мнение о двух девушках у неё сложилось следующее: Хамуцо слишком прямая, слишком деревянная и вообще ведёт себя как мужчина, но даже хуже, потому что и мужчины не лишены гибкости и изящества, а эта девушка подобна высохшему суку дуба. Эмань же ленива, мягкорука, рассеянна, дрябла. Такими темпами они точно не смогут сохранить страну драконов, и О-Цуру достигнет своей цели...

Си Ши обняла себя двумя руками.

О-Цуру... О-Цуру... Японский журавль[3]... Добрая, милая, звонкая, всегда поддерживающая её, она оказалась чудовищем. Прошло почти девяносто лет, теперь она злобная старуха, потому что не овладела техникой сохранения молодости, вот только это не помешало стать ей такой опасной. И вот эти две дуры — их новая надежда? Впрочем, ветер донёс слухи о третьей...

Надо бы пойти помолиться предкам, иначе такими темпами сёстры Хуа всё-таки страшно накажут её.

Практика цигуна подразумевала собой, как завещал Высоцкий, "бодрость духа, грацию и пластику". Девушки понятия не имели, что человеческие суставы могут так двигаться, как это показала Си Ши, а под конец им хотелось, чтобы на них упали кирпичи прямо с неба и прям по голове насмерть, так они вымотались. Их ханьфу прослужили им меньше двенадцати часов, потому что очень скоро Хамуцо порвала рукава, когда рубила дрова, а Эмань подожгла себя, когда топила хого, чтобы отварить овощи. Так что вскоре им выдали некрасивые ципао из грубой материи. Каллиграфию они провалили, потому что современные китайцы если и пишут от руки, то точно не кисточкой. Эмань ещё, точно желая посмеяться, написала предложенную фразу в английской транскрипции.

С чаем вышло ещё хуже, потому что к ним пришли какие-то старики и старухи с лицами, похожими на жабьи головы. Вообще людей-лягушек оказалось неожиданно много: наверное, какой-нибудь из переселившихся народов. Гостям надо было заварить и разлить чай, и ни одна из девушек этого не сделала, потому что Эмань сказала, что за чай не понимает, а Хамуцо предложила использовать чайные пакетики. Это был позор.

На следующий день повторилось то же самое, только теперь добавилось обучение искусству и культуре: девушкам пришлось слушать лекции о развитии архитектуры в стране драконов и учиться играть на «царе всех инструментов» – гуцине. И если Эмань умела играть на гитаре и потому хоть как-то могла зажимать струны на ладах, то Хамуцо вообще не желала иметь к искусству никакого отношения. А потом им пришлось мести двор, а потом мести двор ещё раз, потому что они никак не могли поймать уток и в погоне за ними разнесли и сад, и вазы, и даже колокольчики сбили. Кто-то из жителей Дома пошутил, что "эти девушки больше утки, чем сами утки".

На седьмой день, когда им пришлось мыть полы внутри сыхэюаня, Эмань не выдержала и шлёпнула тряпкой о доски:

— Мы занимаемся какой-то хернёй! Мы выполняем работу служанок, которых здесь дофига, и при этом учимся бесполезной фигне по типу лепки горшков, рисованию пейзажей и попытками сесть на шпагат прямо на бамбуковый столб! С меня хватит! Я здесь, чтобы увидеть драконов, а ты, наверное, чтобы мечами махать, вместо этого мы реально занимаемся фигнёй, а