Хозяин звёзд - Антон Щегулин

― Принято.

― Далее, и я сейчас вообще не шучу. Считайте овец.

― Что? ― хором спросили мы с Низой.

― Да, именно так. Считайте овец. В голове. Желательно вслух. Что бы вас ни отвлекало от этого процесса, не останавливайтесь, считайте овец. И обязательно представляйте, как они прыгают через небольшую оградку.

― Похоже на инструкцию, как побыстрее уснуть.

― Это инструкция, как сохранить разум на чёртовой станции.

― Ну прекрасно… А может просто надо было купить какой-нибудь синтетической жижи, которая блокирует это воздействие? Не?

― Если бы такая жижа была, я бы ею с радостью воспользовался. И вообще, как ты себе это представляешь? На тебя воздействует магнитное поле планеты, что такого ты должен выпить, чтобы не чувствовать на себе это воздействие? Целая, мать её, планета! Ты находишься в непосредственной близости от неё. Станция парит всего на высоте ста пятидесяти километров.

― Какая тонкая атмосферная прослойка у Умбры. ― заявляю я, сравнивая даже со своим Краплаком.

― Неважно, какие параметры имеет Умбра. Важно только сохранение сознания. Нельзя падать в обморок, нельзя поддаваться на любые галлюцинации. Станция абсолютно пустая, там нет ни души! Мы останемся наедине со своими страхами.

― Ну раз так, я просто не буду ни на что обращать внимания, зачем считать овец?

― Поверь, Корвис, лучше считать овец…

― Ладно, что ещё нужно знать?

― Галлюцинации могут быть кинестетическими.

― Это ещё что?

― Ты можешь чувствовать прикосновения, дуновения, шёпот и даже ранения. Такое тоже бывало…

― Ранения?

― Да, тебе может показаться, что тебе, например, отрезали палец… Ох, даже вспоминать не хочу.

― Но как оно ощущается?! Это же не сопоставимо с реальностью!

― В том-то и дело, что ощущается, будто всё реально! Я думаешь просто так тут распинаюсь?!

― Так, тезисно, разнарядка по пунктам! Всё, хватит рассусоливать. ― говорю решительно и безапелляционно.

― Тезисно. Первое: считайте овец. Вслух. Овцы могут приобретать любой вид, могут быть мультяшными или наоборот реалистичными. Неважно. Должен быть последовательный числовой ряд, а каждая овца должна выполнять конкретное действие: прыжок через оградку.

― Понял. Что ещё?

― Второе: никакого оружия не берём. Учитывая, что твои руки ― это смертельное оружие, ― он сказал это глядя на меня. ― то тебе придётся завязать руки сзади. Чтобы ты не мог нас убить.

Я опешил.

― Дед, ты сейчас не перепил, случайно? Что ты несёшь?!

― Поверь, так будет лучше и для тебя в том числе. Ты можешь быть опасен не только для нас, но и для себя.

― Да схрена ли мне себя убивать?!

― Корвис, хватит возмущаться! ― воскликнула Низа. ― Когда ты знаешь, что делать, тебе никто не перечит!

― Низа, у меня тыльная сторона ладони прям горит. Если ты будешь говорить чушь, я дам тебе леща!

Я был на взводе.

― Себе дай!

Встаю и неожиданно понимаю, что в голове туман. Последние секунды, я плохо понимал свои действия и намерения… Я хотел ей врезать! Охренеть!

Корбан Корпак подскочил сразу ко мне.

― Так! Вот! Вот! Оно… Ты чувствуешь?! Твой разум в тумане… Чёрт. Тебе точно нужно связать руки!

Я помотал головой. Было дурно.

― Давайте я лучше останусь на корабле. Так будет спокойнее.

― НЕТ! Ты можешь его вывести из строя! Или улететь! Тебе нельзя тут оставаться.

― Ладно. Я согласен на завязывание рук. Есть ещё наставления?

― Считай овец, Корвис, умоляю тебя, считай овец до последнего. И не поддавайся ни на что. Ни на какие видения!

* * * * *

Нам всё ещё предстояло найти эту самую станцию. На радаре их были сотни и каждая похожа на предыдущую…

― Тахионный сдвиг. ― прошептал Корбан. ― Ещё одна загадка Умбры. Все эти станции ― это одна станция. Наша задача найти ту, которая находится в нашем времени. Если попадём не туда, можем застрять во временной петле.

― То есть, астрофизики вполне неплохо изучили тахионные явления? ― интересуется Низа.

― Нет. Их невозможно неплохо изучить. Потому что они в принципе непознаваемы нашим мозгом. Какое-то условное понимание может быть лишь у искусственного интеллекта. Так как только у него отсутствует восприятие времени, как линейной структуры. Человек, к сожалению, так устроен, что просто не способен физически понять тахионы.

Он сделал небольшую паузу и улыбнулся.

― Но у нас есть другая суперспособность.

― Какая же?

― Мы в совершенстве научились обращаться с чёрными ящиками. Нам не обязательно понимать, как работает явление или устройство. Достаточно видеть входные и выходные значения. ― он сделал глоток виски. ― Именно поэтому мы смогли создать турбину на мнимых тахионах.

На этом экскурс завершился.

Искали нужную станцию долго, Корбан делал огромное количество вычислений. Только сейчас я понял и осознал, насколько он крут, как астрофизик.

Даже с пропитыми мозгами влёт решал задачки, на которые у меня, как у пилота уходили бы часы. У него в голове феноменальная база данных. Может быть он использовал нейрочипы? Наверняка использовал.

Спустя, примерно три часа напряжённых вычислений, анализа графиков и просмотра каждой станции в нужном спектре излучения, он наконец отодвинулся от панели управления и выдохнул.

― Вот эта. ― ткнул пальцем в строку с кучей переменных. ― Да, она.

― Точно?

― Если не точно, мы всё равно об этом не узнаем.

― Почему?

― Наш разум застрянет навсегда в тахионной петле. Мы будем думать, что мы только что сошли с тягача, а на самом деле мы уже миллиард лет в петле.

― Мда…

― Тогда, как та девушка поняла, что она в петле? ― спросила Низа.

― Если она понимает, что она в петле, значит, она не в петле. ― ответил Корбан.

― Потом разберёмся. ― говорю я. ― Сейчас надо выполнить работу.

Мы начали сближение со станцией. Маленькая, можно сказать крохотная. Всего триста тонн. Рассчитанная человек на пять, шесть персонала, не более.

На фоне Умбры отсвечивала светло-серебристыми отблесками. Выполненная в форме бублика, имела перемычки внутри кольца, а также трубу, пронизывающую кольцо прямо через центр.

Стыковка прошла успешно. Голова у меня гудела пуще прежнего, но я уже не ощущал каких-то странных позывов. Она просто адски болела и всё.

― Голова может болеть… И боль будет галлюцинацией.