Злая. Сказка о ведьме Запада - Грегори Магуайр

в свой выходной, Бок отправился на Вокзальную площадь. Он задержался у киоска поглазеть на витрину. Сигареты, фальшивые любовные амулеты, пикантные рисунки раздевающихся женщин и свитки с полыхающими алыми буквами, складывающимися в назойливые краткие девизы. «Лурлина живёт в душе каждого». «Храните у сердца законы Волшебника, и законы Волшебника будут хранить вас». «Я молю Безымянного Бога, чтобы справедливость воцарилась в стране Оз». Бок отметил разнообразие: языческие, авторитарные и старомодные унионистские призывы. Но ни слова сочувствия роялистам, ушедшим в подполье за те шестнадцать непростых лет, которые прошли с тех пор, как Волшебник вырвал власть из рук регента Озмы. Линия Озмы изначально происходила из Гилликина, и наверняка сначала там были очаги сопротивления Волшебнику. Однако на самом деле страна при Волшебнике процветала, поэтому роялисты молчали. Кроме того, все знали слухи о суровых приговорах для перебежчиков и противников короны.

Бок купил газету, изданную в Изумрудном городе, – несколько недель назад, но это была первая пресса, что попалась ему за долгое время, – и устроился в кафе. Он прочитал о том, как Ополчение Изумрудного города подавляет некоторых инакомыслящих Животных – нарушителей порядка в общественных садах. Он поискал новости из провинций и нашёл краткую заметку о Манникине. Там продолжалась тяжёлая засуха; даже когда землю поливали случайные грозы, потом вода сбегала или бесполезно уходила в глину. Писали, что под землёй Диккус находятся скрытые подземные озера и эти водные ресурсы могли бы напоить всю страну Оз. Но идея системы каналов, проведённых через всю страну, выглядела смехотворно. Такие расходы! Между провинциальными аристократами-правителями и Изумрудным городом были большие разногласия относительно того, как следует поступить.

«Отделиться», – бунтарски подумал Бок. А когда поднял взгляд, то увидел, что перед ним стоит Эльфаба: одна, без няни или компаньонки.

– Какое у тебя сейчас восхитительное выражение лица, Бок, – сказала она. – Гораздо интереснее, чем восторг влюблённого.

– Ну, в каком-то смысле это тоже любовь, – откликнулся Бок, но затем опомнился и вскочил на ноги. – Не хочешь присоединиться ко мне? Вот, садись. Если, конечно, тебя не смущает, что ты одна, без присмотра.

Эльфаба села. Вид у неё был довольно бледный, как у увядшего листка. Она позволила ему заказать чашку минерального чая. Под мышкой у неё был обмотанный бечёвкой свёрток из обёрточной бумаги.

– Так, пара безделушек для сестры, – пояснила она. – Она, как и мисс Галинда, любит красивые вещицы. Я нашла на базаре платок из горного Диккуса: красные розы на чёрном фоне, с чёрной и зелёной бахромой. Вот, пошлю ей, и заодно пару полосатых чулок, которые мне связала матушка Клатч.

– Я не знал, что у тебя есть сестра, – удивился он. – Она не играла тогда, в детстве, вместе с нами?

– Она на три года младше меня, – ответила Эльфаба. – И скоро приедет в Крейг-холл.

– С ней так же сложно, как с тобой?

– Сложно, но в другом смысле. Она калека, причём неизлечимая, моя Нессароза, так что проблем с ней множество. Даже мадам Моррибль не совсем понимает, насколько всё серьёзно. Но к приезду сестры я буду уже третьекурсницей, и, полагаю, мне хватит смелости противостоять даже Главе. Если что и выводит меня из себя, так это люди, которые усложняют жизнь Нессарозе. У неё и так достаточно трудностей.

– Её воспитывает ваша мама?

– Моя мать умерла. Формально сестрой занимается отец.

– Формально?

– Он весь в религии, – сказала Эльфаба и сделала круговой жест ладонями. Он означал, что можно сколько угодно вращать жернова, но ни одна мельница в стране не сможет намолоть муки, если в неё не было насыпано зерна для помола.

– Тяжело вам. От чего погибла твоя мама?

– Она умерла при родах. И никаких больше личных вопросов.

– Расскажи мне о докторе Дилламонде. Я слышал, ты у него работаешь.

– Поведай мне о своих нелепых попытках завоевать сердце Снежной Королевы Галинды.

Бок очень хотел услышать побольше о докторе Дилламонде, но острота Эльфабы сбила его с мысли.

– Я всё ещё пытаюсь, Эльфи, я пытаюсь! Стоит мне её увидеть, меня охватывает такое желание – точно жидкий огонь в венах. Я не могу описать словами, но эти мои мысли похожи скорее на видения. Это как сон. Как летать во сне.

– Я не вижу снов.

– Скажи мне, есть ли надежда? Что она говорит? Она хотя бы допускает мысль, что её чувства ко мне могут измениться?

Эльфаба сидела, облокотившись о стол, сложив руки перед лицом, приставив сведённые вместе указательные пальцы к тонким сероватым губам.

– Знаешь, Бок, – задумчиво сказала она, – дело в том, что на самом деле Галинда мне даже нравится. За её мечтательной любовью к себе скрывается пытливый ум. Она умеет думать, о многом. И когда у неё работает голова, вероятно, она может задумываться и о тебе – даже, подозреваю, с некоторой нежностью. Я предполагаю, что так, но точно не знаю. Но когда она снова становится обычной собой – той девушкой, которая тратит два часа в день на завивку своих драгоценных волос, – то другая, думающая Галинда уходит в какой-то внутренний шкаф и закрывает за собой дверь. Или как будто истерически отступает от вещей, которые слишком велики для неё. Как по мне, и ладно. Она всё равно мне нравится, но именно это я нахожу странным. Я бы сама не отказалась порой немного отстраниться от себя, вот только не знаю как.

– Я полагаю, что ты к ней слишком строга. И к тому же позволяешь себе слишком дерзкие суждения, – одёрнул её Бок. – Будь она здесь, думаю, её бы поразило, как ты на неё набрасываешься чуть что.

– Я просто пытаюсь вести себя по-дружески. Хотя, конечно, опыта у меня не так много.

– Ну, я и в твоей дружбе со мной тогда сомневаюсь. Ведь ты считаешь мисс Галинду своей подругой, а потом так честишь в её отсутствие!

Хотя Бок и вправду рассердился, он вдруг обнаружил, что их спор был гораздо живее, чем те светские реплики, какими они успели обменяться с Галиндой. И он не желал выводить Эльфабу из себя лишней критикой.

– Я закажу тебе ещё чаю, – сказал он повелительно, фактически подражая своему отцу, – а потом ты расскажешь мне о докторе Дилламонде.

– Чай можем пропустить. Я так и сижу над первой чашкой, а у тебя денег не больше моего, я уверена, – отказалась Эльфаба. – Но о докторе Дилламонде я правда расскажу. Если только тебя не слишком оскорбляет обычное направление моих мыслей и взгляд на вещи.

– Пожалуйста-пожалуйста, я тоже могу ошибаться, – сказал Бок. – Сегодня ведь прекрасный день, мы оба не в кампусе. Кстати, как тебе удалось отлучиться в одиночку? Ты что, сбежала с одобрения мадам Моррибль?

– Ну угадай, – ухмыльнулась она. – Как только я узнала, что ты сумел прийти в Крейг-холл и покинуть его