Новый мир. Книга 3: Пробуждение (СИ) - Забудский Владимир

— Да брось, Сандерс. Эти годы должны были научить тебя ценить человеческие ресурсы не дороже, чем они на самом деле стоят. У них есть своя объективная ценность. Сопливые гуманисты когда-то придумали сказку, что это не так. Но их глупые теории погребены в пепле большой войны. Люди нового мира намного более рациональны. А я так и вовсе воплощение рациональности.

Мои пальцы крепко сжали рукоять автомата. Продолжать этот диалог, кажется, не было никакого смысла. Во всяком случае, в словесной форме.

— Не успеешь, — спокойно, рассудительно ответил на это движение Чхон. — Вокруг меня — магнитный щит. Даже если пара твоих пуль и полетят в этом направлении Прежде чем тебя превратят в решето, я останусь невредим. Бой — эта математика, Сандерс. Я разве не успел научить тебя этому?

— Знаете что? — Гаррисон вдруг с усмешкой посмотрел на своего патрона. — Генерал, а вот я выступаю за то, чтобы дать парню шанс. Нет, правда. Он заслужил это!

Командир «Сатаны» перевел на меня взгляд своих смеющихся глаз.

— Пусть он сойдется один на один с Блэком. Одолеет его — тогда со мной. А если и меня — то с вами. Окажется достаточно ловок — прикончит всех своих врагов одним махом. Красиво, эффектно. По-мужски. Вы ведь любите такое. Что скажете?

— Решил устроить цирк, ублюдок? — прошептал я, с ненавистью глядя на Гаррисона. — Уверен, что я не смогу одолеть твоего Франкенштейна, да? А если что-то пойдет не так и удача изменит ему — просто прикажешь остальным своим цепным псам разорвать меня?

— Может и так, — осклабился тот. — Но я бы на твоем месте все равно соглашался. Другие варианты выглядят для тебя еще мрачнее. Поверь мне.

— Хочешь снова померяться со мной силами? — насмешливо спросил Блэк, внимательно следя за моими движениями. — Ты ведь уже пробовал. А с тех пор я стал намного сильнее. Я сверну тебе скулы за секунду.

Некоторое время я раздумывал, оценивал свои шансы, просчитывал ходы. Мой взгляд надолго замер на лице генерала Чхона. Я всей душой желал прикончить именно этого ублюдка, но понимал, что шансы сделать это близились к нулю. Оценив все «за» и «против», я плавным движением вытащил из гнезда магазин и бросил оружие под ноги.

Лицо все еще саднило из-за осколков, которые не успел вынуть врач, и ожога. Но это не должно было стать для меня помехой. За три с половиной года непрестанных тренировок по методикам Легиона я достиг совершенства в рукопашном бою, не сравнимого даже с теми навыками, которыми я обладал в полиции Сиднея. Никто во всем батальоне, а может быть, и во всем Легионе, не способен был выстоять против меня в единоборстве. Как бы угрожающе не смотрелся Блэк — я собирался стереть наглую ухмылку с его морды. Навсегда. Скорее всего, это будет последним, что я успею сделать. Но это сделает этот мир хоть немногим лучше.

— Потанцуй со мной, крошка, — предложил он, сверкнув титановыми зубами.

Я атаковал стремительно, но без легкомысленной поспешности, которой в свое время мастерски воспользовался Чхон на Грей-Айленде. Это было матерое, грамотное нападение, рассчитанное на скорую и беспощадную, но расчетливую расправу. Я знал, с кем имею дело. И был готов к очень серьезному отпору. Но меня все равно ждали сюрпризы.

Мощнейшие удары, которые достигали головы Блэка, не оказывали на него ни малейшего эффекта — словно я колотил кулаками железобетонную стену. Усмехаясь, «охотник за головами» играючи блокировал очередной мой хук, а затем отбросил меня пинком ноги на несколько ярдов. При падении я сшиб спиной одного из штабных офицеров, спокойно работавшего за компьютером, вместе со столом и оборудованием.

— Вот дерьмо! Что здесь происходит?! — потрясенно закричал штабист, возвращенный к реальности столь грубым и неучтивым способом.

Не прошло и секунды, как я вскочил на ноги и кинулся навстречу размеренно шагающему ко мне Блэку. Пригнувшись, подхватил лежащий на половине пути между нами разряженный автомат. Поднырнув под чудовищный удар кулака, разминулся с противником. Находясь уже за его спиной, с широкого размаху заехал прикладом по макушке «охотника за головами» — с такой силой, что приклад согнулся. Чугунная башка едва-едва начала поворачиваться ко мне, как я нанес еще один удар прикладом — на этот раз приклад преломился надвое.

Оскалив зубы от ярости, «охотник за головами» двинулся в бой, как взбешенный носорог, метя в меня слепыми отчаянными ударами, каждый из которых способен был свалить самого крепкого мужика наповал, а может и замертво. Вся фигура Блэка дышала титанической мощью, какой мне еще никогда не доводилось видеть. Единственное, в чем он уступал мне (да и то лишь немного) — в проворстве.

Преследуя меня, разъяренный великан пинками раскидывал со своего пути столы вместе с сидящими за ними штабистами, которые кричали и матерились, изумленные внезапно нахлынувшим на них насилием. Испуганные взгляды косились на Гаррисона и Чхона, ожидая, когда генералы предпримут что-то. Но они только улыбались.

— Куда бежишь, малютка?! — брызжа слюной, рычал Блэк, норовя достать меня одним из своих таранных ударов.

Уклоняясь от ужасающий ударов, я пятился от своего страшного противника, вклиниваясь в ряды наблюдавших за боем «охотников за головами». Один из них намеревался толкнуть меня навстречу Блэку, но, предвидев это, я схватил его за запястье, вывернул руку и бросил в сторону Тайсона.

Капитан «охотников за головами» в ярости отшвырнул своего товарища прочь с пути, так что тот при падении завалил своим телом еще нескольких штабистов. Красный имплантат сфокусировался на мне, второй глаз смотрел с безумной свирепостью. Это должно было испугать любого нормального человека, но гнев, клокочущий у меня в жилах, убивал чувство страха. Дерзкой ухмылкой я провоцировал его наступать.

Взревев, он бросился ко мне. Я стоял неподвижно до последней миллисекунды. Затем изогнулся, пропуская мимо себя смертоносный удар, от которого мое лицо аж обдало аэродинамической волной. Все это время моя правая ладонь незаметно сжимала у бедра армейский кинжал, который я предусмотрительно успел вырвать из ножен «охотника за головами», брошенного навстречу Блэку.

Оказавшись за спиной великана, элегантным и хорошо рассчитанным движением я вогнал острие кинжала в бок противника, в узкую прорезь меж листами бронированных доспехов — как раз напротив печени. Оставив кинжал торчать из раны, я запрыгнул на спину великана и стальной хваткой сжал его шею, намереваясь сделать завершающее движение, которым шейные позвонки противника будут летально повреждены. Но на это движение мне просто-напросто не хватило сил — слоновья шея была сродни металлическому столбу. Блэк громко взревел. Его рука потянулась к горлу и неожиданно легко разжала мои объятия, которые казались мне стальными. Крутанувшись всем корпусом вокруг своей оси, он сбросил меня со своей спины.

Благодаря инерции я пролетел не менее трех ярдов, прежде чем врезаться в опорную колонну, сбив с нее куски красивой некогда штукатурки, и упасть на пол, раздавив своим весом обломки одного из столиков. При падении мелкие осколки стекла, все еще торчащие у меня в лице, смещались, причиняя жуткую боль. Зрение левого глаза внезапно исчезло — похоже, один из осколков повредил зрительный нерв. Всей моей выдержки не хватило, чтобы воздержаться от болезненного стона.

— Кто-нибудь, разнимите их!!! — завопил один из офицеров штаба, апеллируя к генералам.

— Может, ты хочешь попробовать? — иронично переспросил Гаррисон.

— Не вмешиваться, — велел Чхон. — Это скоро закончится.

Не веря своим глазам, я наблюдал, как Блэк, скалясь в ухмылке, легко вынимает из раны кинжал. Секунду он задумчиво вертел его меж пальцев. Затем, взявшись другой рукой за лезвие, демонстративно согнул его — легко, словно пластилин.

— Что, страшно? — ухмыляясь, прошептал «охотник за головами», бросая себе под ноги исковерканное лезвие. — Я неуязвим, идиот.

— Сейчас проверим, — прошептал я.

Блэк сделал в мою сторону первый тяжелый шаг в тот самый миг, как я, кувыркнувшись, настиг неподвижно лежащего меж разломанных столов «охотника за головами», ставшего случайной жертвой ярости великана. Моя ладонь потянулась к набедренной кобуре, в которой хранилось запасное оружие спецназовца — пистолет 38-го калибра с пулей повышенного останавливающего действия. Этот прием был явным нарушением правил рукопашной схватки и мог стать поводом для остальных открыть по мне огонь. Но терять было нечего — голыми руками мне было его не одолеть.