Вероника Рот - Аллигент

- Что ты предлагаешь? - говорит Кара.

- Всё, чего я хочу прямо сейчас, так это изобличить их во всем, что они сделали, говорит Трис. - Всё Бюро не может знать, в чём замешаны их лидеры, и мы должны им показать.

Может тогда они изберут новых лидеров, тех, кто не будет мешать с дерьмом людей внутри эксперимента. Может распространить инфекцию сыворотки правды, чтобы они заговорили.

Я помню тяжесть сыворотки правды, заполняющую всё моё тело, лёгкие, живот и лицо. Я помню насколько невозможным, мне казалось то, что Трис справилась с этой тяжестью, чтобы солгать.

- Это не сработает, - говорю я, - Они ГЧ, помнишь? ГЧ не подвергаются действию сыворотки.

- Это не обязательно так, говорит Меттьюс, щипая шнурок вокруг своей шеи, и затем закручивая его. - Не так много мы видели Дивергентов, способных сопротивляться сыворотке правды. Только Трис, на моей памяти. Способность к сопротивлению сыворотке, похоже, у одних людей выше, чем у других - например, у тебя, Тобиас.

Мэттьюс пожимает плечами.

- Так что, именно поэтому я позвал тебя, Калеб, ты работал с сыворотками и раньше.

Возможно, ты разбираешься в них не хуже меня. Может мы смогли бы разработать сыворотку правды, которой будет сложнее сопротивляться.

- Я не хочу больше иметь с этим дело, говорит Калеб.

- Ох, закрой рот - начинает Трис, но Мэттьюс перебивает её.

- Пожалуйста, Калеб, говорит он.

Калеб и Трис обмениваются взглядами. Кожа у него на лице и на костяшках её пальцев почти одного цвета, фиолетово-сине-зелёная, словно измазана чернилами. Вот что случается, когда сталкиваются брат и сестра - они причиняют друг другу боль, так или иначе. Калеб садится на край стола, прислоняя затылок к металлическому шкафчику позади.

- Хорошо, говорит Калеб. - Если ты обещаешь не использовать это против меня, Беатрис.

- С какой это стати? - говорит Трис.

- Я могу помочь, говорит Кара, поднимая руку. - Я тоже работала с сыворотками, когда была Эрудитом.

- Отлично. Мэттьюс сжимает ладони вместе. - В это время Трис будет играть шпиона.

- Как насчёт меня? - говорит Кристина.

- Я думала вы с Тобиасом, можете пойти с Реджи, говорит Трис. - Дэвид не скажет мне ничего о мерах безопасности в Оружейной Лаборатории, но Нита не могла быть единственной, кто знал о них.

- Ты хочешь, чтобы я пошла с парнем, установившим взрывчатку, из-за которой Юрайа теперь в коме? - говорит Кристина.

- Вам не нужно быть друзьями, говорит Трис, просто выведайте, что он знает об этом.

Тобиас тебе поможет.

- Мне не нужен Четыре, справлюсь сама, отвечает Кристина.

Она поворачивается к столу, разрывая бёдрами бумагу под собой, и кидает мне другой кислый взгляд. Я знаю, что должно быть она видит пустое лицо Юрайа когда смотрит на меня. Я чувствую, что что-то застряло у меня в горле.

- Вообще-то я нужен тебе, ведь он мне уже доверяет, говорю я. - И эти люди умеют хранить секреты, так что потребуется некоторая хитрость.

- Я могу быть хитрой, говорит Кристина.

- Нет, не можешь.

- Он определённо прав . . . Произносит Трис с улыбкой.

Кристина шлёпает её по руке, Трис шлёпает её в ответ.

- Ну, тогда решено, говорит Мэттьюс. - Думаю, нам стоит встретиться снова, после того как Трис посетит собрание консулов, которое будет в пятницу. Приходите сюда в пять.

Он подходит к Каре и Калебу и говорит что-то о химических смесях, в которых я ничего не понимаю. Кристина выходит, толкая меня плечом. Трис переводит взгляд на меня.

- Нам нужно поговорить, говорю я.

- Ладно, говорит она, и я следую за ней в коридор.

Мы стоим у двери, когда все остальные уходят. Её плечи зажаты, словно она старается казаться ещё меньше, хочет раствориться в этом месте, и мы стоим слишком далеко друг от друга, ширина целого коридора между нами. Я пытаюсь вспомнить последний раз, когда мы целовались, но не могу.

Наконец мы с ней одни, в коридоре тихо. Мои руки дрожат и немеют, как и всё время, когда меня охватывает паника.

- Думаешь, ты сможешь меня простить? - говорю я.

Она мотает головой, но говорит, - Не знаю. Похоже, именно это мне и предстоит выяснить.

- Знаешь . . . знаешь я никогда не хотел, чтобы Юрайа пострадал, верно? - Я смотрю на швы, пересекающие её лоб и добавляю, - Или ты. Не хотел, чтобы ты тоже пострадала.

Она топает ногой, её тело передвигается. Она кивает.

- Я знаю это.

- Я должен был что-то делать, говорю я. - Должен был.

- Много людей пострадало, говорит она. - Всё потому, что ты не слушал, что я тебе сказала, потому, что - и это самое худшее, ты думал, что я была мелочной и ревнивой.

Просто глупая шестнадцатилетняя девчонка, верно? - Она мотает головой.

- Я бы не когда не назвал бы тебя глупой или мелочной, говорю я строго. - Я думал, что ты просто запуталась. И только.

- Этого достаточно.

Ее пальцы скользят по ее волосам, и она начинает их накручивать.

- Одно и то же повторяется снова и снова, не так ли? Ты не уважаешь меня и мое мнение настолько, насколько ты говоришь мне об этом. Когда дело доходит до чего-то серьезного, ты продолжаешь думать, что я не могу думать рационально.

- Это не так! - взрываюсь я, - Я уважаю тебя так, как никого другого. Но сейчас меня интересует то, что беспокоит тебя больше, то, что я принял глупое решение, или то, что я не принял твоего решения.

- Что бы это значило?

- Это значит, - говорю я, - что ты говорила, что просто хочешь, чтобы мы были честны друг с другом, но на самом деле, я думаю, что ты просто хотела, чтоб я всегда соглашался с тобой.

- Не могу поверить, что ты сказал это! Ты ошибался…

- Да, я ошибался! - я кричу, и я сам не понимаю, откуда во мне эта злость, не учитывая то, что это душит меня изнутри, жестоко, порочно и сильнее всего, что я чувствовал за последние дни, - я ошибался, я совершил огромную ошибку! Брат моего лучшего друга на грани смерти, и ты ведешь себя как родители, отчитывающие ребенка за то, что он сделал не, по-твоему. Так, ты не мои родители, Трис, и ты не можешь указывать мне, что делать и что выбирать!

- Прекрати орать на меня, - говорит она мне спокойно, и наконец-то смотрит на меня. Я видел все, что угодно в ее глазах, любовь, страстное желание, любопытство, но сейчас я вижу злость, - просто прекрати.

В своем сознании я слышу ее голос злым, и я смотрю на стену позади нее, пытаясь успокоиться. Я не хотел кричать на нее. Я не хотел злиться в принципе.

В шоке, я таращусь на нее, когда слезы касаются ее щек. Я не видел, как она плачет, уже долгое время. Она делает глубокий вдох, сглатывает и пытается сделать так, чтобы ее голос звучал нормально, но у нее не получается.

- Мне просто нужно какое-то время, - говорит она, спотыкаясь на каждом слове, - хорошо?

Хорошо, - говорю я.

Она вытирает щеки ладонями и уходит по коридору. Я наблюдаю за ее светловолосой головой, пока она не исчезает за поворотом, я чувствую себя опустошенным, как будто нет ничего, что могло бы защитить меня от этих страданий. Отсутствие каких-либо решений хуже всего.

Глава 34.ТРИС

- А вот и она, говорит Амар, когда я приближаюсь к группе.

- Сейчас Трис, я дам тебе жилет.

- Мне… жилет? Как и было обещано Дэвидом вчера, я еду на периферию в полдень. Я не знаю, что меня ожидает и поэтому нервничаю, но я слишком устала за последние несколько дней, чтобы чувствовать вообще что-то.

- Бронежилет. Периферия не совсем безопасное место, говорит он и тянется к ящику около двери, разбирая кучу многочисленных черных жилетов ища нужный размер. Он появляется с одним, который все равно выглядит слишком большим для меня.

- Извини, здесь не очень богатый выбор. Этот отлично подойдет. Руки вверх.

Он надевает на меня жилет и подтягивает ремни по бокам.

- Я не знала, что ты будешь здесь, говорю я.

- Ну и чем же, ты думала, я занимаюсь в Бюро? Просто брожу вокруг и отпускаю шуточки? - Он улыбнулся.

- Они нашли хорошее применение моему мастерству Бесстрашного. Я вхожу в группу обеспечивающую безопасность. Так же как и Джордж. Обычно мы обеспечиваем безопасность корпуса, но когда, кто-то собирается на периферию, я вызываюсь добровольцем.

- Обо мне говорите? - говорит Джордж, который стоит у дверей.

- Привет, Трис.

Надеюсь, он не скажет ничего дурного.

Джордж кладет руку Амару на плечи, и они ухмыляются друг другу. Джордж выглядит лучше, чем в последний раз, когда я видела его, но горе накладывает свой отпечаток на его выражение лица, выявляя морщинки, из уголков его глаз, когда он улыбается, забирая ямочки на его щеках.

- Я думал о том, что мы должны дать ей пистолет, говорит Амар. Он взглянул на меня.

- Мы обычно не даем потенциально будущим членам совета оружие, потому что они понятия не имеют, как им пользоваться, но совершенно очевидно, что ты знаешь как.

- С этим действительно все в порядке, говорю я. Мне не нужно...