Тупиковая ветвь (СИ) - Тишуков Сергей

— В двадцать втором году начали строить «Ранчо Бездельника», — сообщил Амба, появившись в комнате с закопчённым двухлитровым чайником, — Я это точно помню. Нагнали техники, будто собирались не двухэтажный сруб из брёвен ставить, а сооружать бункер на случай новой пандемии. Стройку обнесли забором и никого не пускали. Все рекрутеры возмущались, что строители кинули их с процентами. Отказались от услуг местных, а пригнали толпу гастарбайтеров из Азии. Сначала всё было тихо, а после чурки принялись шлындать в слободу за девками, наркотой и самогоном. Начались стычки с местными. Потом грандиозная драка стенка на стенку. Мне половину уха откусил один дебил, чтоб у него изжога и вечный понос приключился.

— И чем закончилось? — спросил Шрам принимая пол стакана ядрёного, цветом напоминающего дёготь, напитка.

— Пейте маленькими глотками, неспеша. Если зенки начнут из орбит вылазить, хлебните воды и покурите, — раздавал советы здоровяк, плеская в стакан каждому.

— Я не курю, — предупредил Семён, опасливо разглядывая жидкость.

— Твои проблемы, — отрезал Амба и продолжил, отвечая на вопрос командира, — Жертвы были с обеих сторон. Наших трое в глушняк, а у них семь или восемь. Такое не утаишь. Шериф сообщил по инстанции, а федералы прислали команду сыщиков из Следственного Комитета. Три месяца они бухали, да девок щупали. Для них даже сауну по столичным лекалам соорудили, чтобы, значится, те не отвлекались на бытовые трудности.

— Тебя послушать, так прислали сюда отбросы Комитета, лишь бы замять дело, — усмехнулся Шрам.

— Я не знаю, как организована работа в СК, — честно признался Амба, — Может у них так принято и по другому они не могут. Я не судья им. Только установили, что строительная компания к инциденту не причастна. Дескать, гастеры во всём виноваты. Часть в кандалах отправили куда-то, остальных депортировали на Родину. Мне, кстати, полтора года условно впаяли. За потерю уха, наверное.

Сержант, сделав два мизерных глотка, поморщился от непривычной горечи.

— Ты весь запас заварки вбухал в чайник?

— Обижаешь, командир! — расплылся в улыбке здоровяк, — Мой презент! Из личных запасов! Так мне продолжать?

Шрам кивнул и сделав ещё глоток, потянулся за сигаретами.

— Строительство мигом свернули, — принялся вспоминать Амба дальше, — Часть техники вывезли, другую передали на баланс слободы. Забор разобрали. После приехали ландшафтные дизайнеры и принялись восстанавливать пейзаж, устраняя все следы техногенного воздействия. В администрации объявили, что ранчо будут сдаваться олигархам и просто зажиточным гражданам для отдыха, а доходы потекут в бюджет слободы. Все, вроде, остались довольны.

— Очень любопытно, — подытожил сержант, — С двадцать второго года прошло семь лет. Шибко сомневаюсь, что Епифанцев столько времени находился в коме, а затем, как ни в чём небывало, приехал в Костоломовку на реабилитацию. Сколько раз за это время на ранчо появлялись гости?

— Тебе лучше у Бени спросить, я не в курсе, — обозначил свою позицию здоровяк, — Но гости бывали. Один раз видел чела из правительства. Он ещё по телеку часто выступает. Вещает об усилиях власти разрешить демографическую проблему.

Сержант поморщился, затушил в пепельнице сигарету и, соскочив со столешницы, принялся задумчиво расхаживать по комнате. Все молчали, боясь помешать размышлениям командира.

— Получается, ранчо не просто домик для отдыха, а объект какой-то государственной структуры. Про войны между министерствами за влияние я наслышан, но, чтобы они отказывались от своих вложений и передавали проекты сторонним организациям, слышу впервые. Возможно то, что назвали «Ранчо Бездельника», рассекретилось, в следствии скандала, и проект свернули. Или, что более вероятно, законсервировали, пока шумиха не уляжется. Из этого что получается?

— Хрен его знает! — радостно отрапортовал Амба.

Глава 20

— Ладно, пока отложим этот вопрос и перейдём к некоему Акопу Брюсу.

Шрам отделил от общей стопки пару листов, хмуро пробежал уже дважды прочитанный текст и отложил бумаги в сторону.

— Откровенно говоря, не хочу засирать вам мозги этой липой, — честно признался он, — Полная деза. Как бывший сотрудник вам говорю. Поэтому кратко обрисую собственное мнение по поводу этой личности. Во-первых, он не человек. Здесь написано, что предположительно это генно-модифицированный организм, созданный в научной лаборатории для работы в экстремальных условиях. Другими словами там, где нормальный человек просто не выживет. Доступно выражаюсь?

В глазах Амбы и Бирюка отражалось полное непонимание и в то же время равнодушие. Даже намёка на желание узнать страшную тайну не мелькнуло. Им, в сущности, было абсолютно всё равно кого убивать. При этом они не сволочи, не беспредельщики какие-то, просто жизнь такая.

А вот в бледно-голубых радужках Семёна вспыхнули огоньки интереса. А может это свет настольной лампы отразился?

— Про ГМО я слышал, — охотно подтвердил слова командира, — Правда думал, что это только к овощам и злакам относится. Рис, там, помидоры с картошкой. Неужто и людям научились конструировать новый геном и встраивать в общий вектор.

— Ты, что, на биолога учился? — удивился сержант.

— Не успел, но интересовался. Хотел в институт на кафедру биологической эволюции поступать. Да вот пришлось бежать из Подольска.

— Это скорее генная инженерия, но принцип схожий. Разница в том, что в растения можно просто встроить инородный ген. На сколько помню, там используют ферменты — рестриктазы и лигазы. С помощью рестриктаз вектор разрезают на кусочки. С помощью лигаз такие кусочки склеивают, соединяя в иной комбинации. Таким образом конструируют новый ген и заключают его в общий вектор. А в случае человека всё сложнее. После того как новая модификация приживётся и вступит в симбиоз с организмом, начинается череда клонирования эмбрионов, до достижения необходимых параметров.

— Так они клоны?! — воскликнул Семён, впечатлённый догадкой и в тоже время испытывая отвращение.

— В случае гемодов, да, — подтвердил Шрам, не желая ступать на зыбкую почву объяснений, — Во всяком случае, так думают местные авторитеты и те, кто составлял им пояснительную записку по Брюсу. А вот здесь, я перехожу к тому, что, во-вторых. Если Светозар Мирский чернокнижник, то его подручный, скорее всего, ведьмак.

— Как в кино? — с энтузиазмом выпалил Семён.

— Понятия не имею, — признался сержант, — Эти колдуны создали какой-то свой подвид гемодов. В чём разница никто не знает, но в силе, скорости и выносливости они не уступают. Может даже превосходят. Особенно в плане живучести. Мы это выяснять не будем. Просто убьём эту тварь и всё.

Воцарилось молчание. Слышно стало, как пощёлкивал динамик лэптопа, проверяя графики датчиков движения.

Шрам не мешал, понимая, что каждый сейчас пытается осмыслить степень опасности, которой подвергнется в ближайшем будущем. Паренёк, сбежавший из Подольска, в надежде обрести стабильность и уверенность в собственных силах, мучился больше других. В его случае, фраза из огня да в полымя, звучала особенно актуально.

— Ты уже убивал этих гемодов? — нарушил тишину Амба, демонстрируя готовность идти до конца и, одновременно, мотивируя упавших духом товарищей.

— Убивал, — подтвердил сержант, — Это несложно, если знаешь, с кем имеешь дело.

— А ведьмаков этих? — не унимался здоровяк.

— Три года назад моя группа ликвидировала шестерых.

Общее беспокойство, внутренние сомнения и переживания за собственную безопасность, прервал тревожный писк лэптопа. В поле фронтальной камеры попал приближающийся неуклюжий ВПК «Урал».

Шрам посмотрел на часы, отмечая оперативность посредника в выполнении своих обещаний.

— Давайте закругляться, — предупредил он и внимательно посмотрел на Анжелику, — Как все уже поняли, Беня Корень назначил посредника между нами и собой. Некий Клещ, владелец местного охранного предприятия, а по совместительству решальщик спорных вопросов между братвой и госструктурами. Кто с ним знаком хотя бы заочно?