Василий Панфилов - Фэйри — время перемен (СИ)

— Держи спину! — Кидаю Еве и стелющимися прыжками лечу в бой. Нна! Короткий выброс Силы и у одного из чудовищ подламывается нога. Ближайший рыцарь тут же спрыгивает (!) со своего единорога с тяжёлым полуторником прямо на тушу и начинает вонзать меч в спину Твари, как-то по мясницки хэкая.

Оставшиеся катафракты пытаются зацепить уже раненных чудовищ, не попав под ответный удар.

— Право-лево! — Скороговоркой кричу жене и дополняю слова жестами. Та кивает и мы наносим удар по ближайшему огру — правая нога, левая. Тот шатается, но не не падает, размахивая вокруг лапищами.

Прыжок, короткий взмах сабли и щиколотка противника окрашивается кровью. Беззвучно раззевается вонючая пасть и и он падает на спину. Добивают огров уже без нас — силы потрачены почти полностью.

Практически тут же появляются новые действующие лица — лёгкая кавалерия и целый отряд магов и шаманов. Они спрыгивают с коней и буквально сходу одни начинают чертить сложные схемы, другие кружиться в танце и стучать в бубны, третьи каменеют на месте, работая с Силой. Всё… Мы спасены.

К нам с Евой приближается предводитель катафрактов, на ходу снимая тяжёлый шлем. Лицо немолодого воина испещрено шрамами, один из клыков выбит, а зеленоватая от природы кожа посерела от жуткой усталости.

— Вы как, амиго? — Озабоченно спрашивает он.

— Нормально. В смысле — души целы, — вяло отвечаю ему.

Снимает латную перчатку и протягивает руку.

— Я Хавьер, — командор Рыцарей Пречистой Девы.[74]

Глава двадцать седьмая

После того боя лечились мы почти неделю — последствия схватки с духами, пытающимися в нас вселиться. Некоторые попытки были относительно удачными (для них, разумеется), но вот для нас это обернулось весьма неприятными процедурами. Пакости этой было множество разновидностей и соответственно — каждая требовала своего лечения. Как правило — весьма болезненного. Впрочем — мы не жаловались, поскольку просто выжить после схватки с ограми, сохранив целостность души[75] и относительную целостность тел — уже колоссальное везение.

Мехико оказался центром империи по типу Священной Римской Империи Германской Нации — то есть достаточно рыхлым образованием и нужно сказать — достаточно интернациональным. Собрана она была по тому же принципу, что Республика Сарматия — то есть у каждого народа есть свои отдельные города-государства и свои представительства в столице. В данном случае были ещё и кварталы — сравнительно небольшие.

В общем — сегрегация[76]. Дружить или там заниматься бизнесом/политикой никто особо не мешал, но разумеется — везде были свои ограничения, разные для всех рас. Не все были довольны ситуацией, но привилегий и исключений требовали исключительно для свой расы.

— Понимаешь, — говорит мне Хавьер, размахивая кубком с вином, — гладко никогда не бывает.

Смачное отхлебывание и снова:

— Ну сам посуди — как допустить тех же эльфов в городской совет? С одной стороны их у нас очень мало и соответственно — недовольными их деятельность будут многие. С другой — они все хотя бы знахари, плюс долгожители, да и с мозгами всё в порядке. Так что если допустить — через несколько десятков лет Совет будет «плясать» под их музыку, а горожане начнут бунтовать. В общем, всё очень сложно.

— Как я понимаю, — с интересом спрашивает Ева, — это не столько военное, сколько экономическое образование?

— Ну да, — с достоинством кивает командор.

— Воевать… — Повёл он широченными плечами, — да просто не с кем. Все ближайшие соседи либо слабые, либо дружественные, а остальные… Да кого интересует Лига Ирокезов, если даже торговля с ними идёт через десятые руки? Ни мы, ни они, просто не проведём войска через все эти территории.

— А орден кому служит? — Снова жена.

— Деве, — просто отвечает Хавьер.

— Мы не воюем с разумными, если те не нападают на нас. Исключения — если попадаются какие-то откровенные уроды, но такое было всего пару раз. Сами видели, с кем приходится воевать.

Да уж, видели… Хавьер признался, что наше с ограми противостояние засекли достаточно быстро. Сразу спешить на помощь? Нет уж — надо собрать паладинов, обоз, подготовить разведку и так далее. Это непросто хотя бы потому, что из-за множества Старых городов и посёлков местность здесь изобилует Тварями, так что маршрут приходится выбирать очень уж извилистый. Нужно учитывать ещё и фактор внезапности, да и многие другие. «Наша» операция прошла просто идеально — всего два погибших паладина… Да, для схватки с ограми это просто невозможное чудо.

Я-Человек из времени до Катастрофы непременно обиделся бы — как это, они не спешили спасать меня любимого. Я-Фэйри прекрасно понимал, что они поступили правильно — со своей точки зрения и был им благодарен.

Благодарность была ещё и потому, что заботу о нашем лечении взял на себя Орден. Нет — возня с духами (точнее — с последствиями их деятельности) не Евина специальность, хотя разумеется, немного разбирается. Однако здесь специалисты гораздо лучше — хотя бы потому, что «узкие».

Расплачиваться за спасение и лечение золотом и камешками? «Западло» жуткое. Не шучу — всё дело в статусе. Будь я купцом или там обычным человеком/орком/сидом, то ещё возможно, а поскольку фэйри по местной табели о рангах занимаю примерно то же место, что и полубоги в мифах Античной Греции… Ну вы понимаете — расплачиваться нужно «божественно».

Нет, можно обойтись золотом или даже простой благодарностью — и никто из рыцарей и паладинов Ордена не упрекнёт меня даже взглядом, но… Репутация. Прожить я намереваюсь долго — очень долго и соответственно, мне это очень важно. В моём случае любой «ляп» будет рассматриваться как под микроскопом просто из-за того, что я представитель редкой расы. Ну и конечно — идентифицировать нас слишком просто.

Голову особо не ломал — художник я или кто? Написал на пробу портрет командора по памяти, да подарил ему. Судя по реакции — угадал и вот уже третий день вспоминаю навыки портретиста, запечатлевая паладинов в парадных (то есть рунных) доспехах. Рисую я быстро, да и вояк не так уж много — катафрактов, более лёгких рыцарей, магов и шаманов чуть больше полусотни — вместе взятых.

Решение задержаться уже принято — Еве очень понравился город, да и мне тоже, так что у каждого их членов Ордена будет по персональному портрету. Будут и групповые, батальные сцены, роспись храма… На самом же деле решение рисовать принято не только из-за благодарности — тут совпали многие факторы.

Во первых — я просто соскучился по работе, особенно если её может оценить достаточно искушённая публика, а во вторых… реклама. Да-да — самая банальная реклама. Мехико сейчас — один из крупнейших мегаполисов, о которых я знаю, да и сама Империя не маленькая. Торговцы, паломники (уже появились и такие, хотя как правило — паломничество просто совмещают с торговлей или работой охранника каравана) — и через несколько лет Южная и Центральная Америка будет знать о Великом Живописце…

Я достаточно тщеславен, пусть и в достаточно своеобразной манере, да и договариваться с «Сильными мира сего» будет несколько проще — больше возможностей для маневра. Не понятно? Ну, сейчас я могу предстать как гонец, ремесленник, воин, разведчик, полководец или управляющий (был и такой период в жизни), магик, учёный (ну это скорее «на безрыбье»), а теперь появится ещё одна «личина».

Нет, любой серьёзный правитель будет знать все мои «личины», но это означает больший простор для дипломатических маневров. К примеру — возникло у него опасение, что я могу быть опасен как воин/магик лично для него. Делается намёк — почему он не хочет видеть меня в своём городе. Если резоны понятны и принимаются, то я начинаю говорить от «лица» художника, тем самым показывая мирные намерения.

Слову здесь верят — особенно если его даёт личность известная. Если что — денег не пожалеют даже на дорогостоящее радио и через несколько недель только в самых «медвежьих углах» данного региона не будут знать, что данный тип — не держит слово и доверять ему нельзя.

Население в Новом Мире очень маленькое и такое вот общественное порицание вместе с различными формами бойкота работает очень хорошо. Не будут продавать товар (или с бооольшой наценкой), кормить в трактирах. Кто-то нарушит правило? Самому бойкот объявят, а то и выставят из поселения как ненадёжную личность.

— Охренеть! — Сообщил окружающему миру Пабло и снова принялся рассматривать собственный портрет, сравнивая его с оригиналом в зеркале. Потряс головой — и снова смотрит. Он отменный, превосходный шаман, но как это часто у них бывает — мышление… достаточно своеобразное. Когда чаще общаешься с духами, чем с людьми, то постепенно оно меняется, а уж если общаешься с детства…