Клинок Гармонии (СИ) - Кишин Илья

— Какой-то ты кислый сегодня, Илия, — забавляясь измученным видом, брякнула Солен.

— У меня отрублены руки, болят все мышцы тела, а в голове словно в бубен бьют, и ты называешь меня кислым, — недовольно фыркнул Кишин. — Что ж, я пойду вглубь комплекса и попробую восстановиться как можно быстрее, чтобы вернуться в бой.

Сказав это, Илия спешно удалился, оставив Ашидо наедине с Солен, которая параллельно своим глупым насмешкам понемногу разрабатывала стратегию боя, не видя иных вариантов, кроме как столкнуться лоб в лоб. С одной стороны, «Спектр» значительно снизил численность гвардии, но, с другой стороны, они все еще представляли угрозу.

— Хэй, давно не виделись, Ашидо, — послышался знакомый юный голос в череде характерных для поля боя звуков.

Обернувшись к источнику, Такаги застал перед собой неожиданного союзника, на которого когда-то имел глупость рассчитывать. Вульгарная синяя одежда хорошо врезалась в память, а внешний вид говорящего все так же не внушал ничего необычного, однако на этот раз Ашидо мог смотреть на парня свысока, видя то, как из раза в раз его лицо не меняется, словно весь период вынужденного роста героя окружающие его люди жили припеваючи.

— Здравствуй, Алан, — поприветствовал Ашидо, сразу же переключившись на человека рядом. — Здравствуй, Милена.

— Вижу, совсем захворал, — непринужденно улыбнулась Милена, сжимая в руках свой мушкет, лежащий на плече. — Бьюсь об заклад, совсем не ожидал нашей скорой встречи.

— Честно говоря, да, — согласился Ашидо, все еще не понимая, почему эти двое как будто преследовали его с самого начала тернистого пути.

— Позвольте объясниться, молодой человек, — вмешался в разговор высокий старик с седыми волосами и не очень длинной бородкой в форме гвардейского генерала, которого Такаги сразу же узнал. — Мы представляем орден «Юнити», главой которого являюсь я, Фридрих Кафка, а перед вами находятся мои правая и левая руки: Милена Гринвуд и Алан Ковинский.

— Постойте, — внезапно опешил Ашидо. — Вы ведь являетесь одним из Гармонийских генералов.

— Совершенно точно, — кивнул Фридрих. — И именно поэтому я принял сторону правды, видя то, что происходит внутри дворца, куда не мог бы заглянуть простой человек.

— То есть, все это время орден «Юнити» находился под вашим руководством? — столь же ошарашенно вопросил Такаги.

— Ха-ха, — будучи не в силах сдержать смешок, улыбнулся Кафка. — Мы были в основном информаторами, действуя в тех же интересах, что и «Спектр», но за неимением сил боялись сделать ход, пока ваше появление не натолкнуло нас на решительный шаг.

— Прости, Ашидо, что не могли сказать раньше, — вклинился Алан. — В тот день, когда мы впервые встретились, ты предложил нам вступить в орден, застав тем самым врасплох. — Милена отнеслась к идее скептично, но сделала ставку на то, что мы однажды сыграемся.

— Кто бы мог подумать, что мальчишка с улицы превзойдет орден умелых и подготовленных бойцов одним лишь энтузиазмом и желанием жить, — непривычно для себя улыбнулась Милена.

— Другими словами, этот альянс положит конец промыслам нынешней власти, — решительно заговорил генерал Кафка. — «Спектр», «Юнити», «Юстиция» и сотни наших бойцов пришли сюда сразиться на одной стороне ради общего будущего, в котором все смогут жить свободно. Ты заслужил право повести всех за собой, так отдай же приказ нападать, «Клинок Гармонии».

— Не могу противиться такой чести, — одобрительно кивнул Ашидо, устремив взгляд в сторону гвардейской колонны.

Стоя в самом центре событий в качестве путеводной звезды для потерявшего всякую надежду на будущее народа, Ашидо впервые ощутил себя тем, кто мог изменить ход истории. Он не делал ничего сверхъестественного, а только боролся за право жить так, как ему самому того хочется, невольно собирая вокруг себя не только самых близких людей, но и даруя силу и желание сражаться другим людям, которые в свою очередь явились на помощь, дабы отплатить маленькому человеку добром.

— Говори, Ашидо, — тихим голосом произнесла стоящая рядом Мива, взявшаяся из ниоткуда, так и намекая, что сделает все для того, чтобы его слова были услышаны.

Пусть Илия и помог девушке прийти в себя и немного реабилитироваться, однако ей было все еще больно действовать в том же духе, однако Мива, несмотря на отягощающие факторы, изъявила желание помочь в последний доступный раз. Так она вновь раскрыла на всеобщее обозрение свой маленький секрет, сделав так, чтобы не только стоящие позади люди все слышали, но и чтобы слова Такаги дошли до ушей каждого жителя Гармонии.

— Спасибо, Мива, — ласково улыбнулся Ашидо, лицо которого тотчас сменилось серьезным, а за этим последовала речь. — Жители Гармонии, мои дорогие братья и сестры, отцы и матери, а также их дети, услышьте мой крик! Меня зовут Ашидо Такаги, и устал жить в страхе под гнетом той Гармонии, которую построили наши предки! В наших силах изменить этот город и заставить его восстать из пепла тяжелого прошлого, чтобы породить тот земной рай, который все мы заслуживаем! Все мы устали от войн, все устали от крови и слез, потери близких и жизни в нищете, где каждый день заставлял выживать, а не жить! И даже сейчас война никуда не уходит, словно преследуя и без того измученный народ, но я клянусь своим именем, что заставлю ее исчезнуть — покинуть наш дом навсегда! Шепоты, геномы и ренегаты всегда были частью нашего общества, которое заставили отвергать их столь же людские чувства и заветные мечты, но взгляните вокруг! Те, кого так яростно дискриминировали, сейчас возвышаются на склоне величественной горы, сражаясь за общее будущее Гармонии и за тех людей, которые их окружают! У нас есть сила, и она заключается не в дарах Бездны, геномах и чудовищных мутациях, а в нашем единстве! Запомните этот день как тот, который станет переломным для нашего великого города, и сразитесь за свое будущее, чтобы больше никогда не оглядываться назад, а идти только вперед с высоко поднятой головой по тропе, отныне озаряемой извечным сиянием нашей непоколебимой гордости! За Гармонию!

— За Гармонию! — в унисон закричали сотни людей, стоящих позади Ашидо.

— Люди, внемлите этим словам! — подхватила Солен, резко вынув из ножен длинную рапиру и устремив ее в воздух. — Этот славный день одарит нас новым началом! Нам подарили надежду, и вера в светлое будущее наконец может себя оправдать, а наши мечи поставят жирную точку в этом кошмаре! Отбросьте все страхи и сомнения, ибо для них настало время уйти и затаиться там, где раньше были улыбки! За Гармонию!

— За Гармонию! — вновь раздался гул оживленной толпы.

— Все мы — бойцы! — уже и сам Фридрих под впечатлением невольно заговорил. — Каждая душа в этом городе всегда сражалась и всегда будет сражаться, какие бы сложности не стояли на пути! Мы преодолели однажды, преодолеваем сейчас, и преодолеем любые невзгоды в будущем! Честь и слава всегда были, есть и будут частью Гармонии, и мы никому не позволим осквернить нашу бессмертную гордость! За Гармонию!

— За Гармонию! — уже куда громче прокричали бойцы, и за спинами стали раздаваться звуки оголенных мечей и шаги, устремившиеся вперед.

— Покажите им нашу решимость! — напоследок прокричал Ашидо, подняв над головой меч и бросившись в бой. — За Гармонию!

Так с места сорвалась переполняемая силой сражаться и желанием жить сотня носителей. Множество шагов зазвучали на поле боя, и были они в разы громче и быстрее, чем у той гвардии, единственной мотивацией сражаться которой была воля их покровителя. Эдвард прекрасно понимал, что теперь не сможет оставаться в стороне и будет обязан задействовать все свои силы и резервы, но над его мечтой в тот момент взяло верх новое неудержимое желание расправиться с парнем, который послужил самой большой преградой на пути. Так, недооценив противника единожды, генерал проиграл свой первый бой, став жертвой собственного высокомерия.

***

Уже через считанные минуты обе стороны столкнулись лицом к лицу, и гвардия неожиданно дала трещину под напором озверевших носителей. Среди толп сражающихся в активном темпе людей гремели взрывы, разлетались пятна крови и мелькали разные по своей природе вспышки, будь то что-то посредственное или совсем необычное. Мечи скрещивались в дуэлях, длинные холодные лезвия пронзали насквозь и рассекали мягкую плоть, а тела замертво падали на выжженную боем землю, все больше и больше заполняя ее смертью.