Василий Панфилов - Фэйри — время перемен (СИ)

Проблема дорог была решена кардинально — их не было. Точнее — дороги заменяла система каналов, берега которых были обложены камнем. Были как аналоги «МКАДа», так и «просёлочные» каналы, оросительные. Соответственно — местные передвигались на лодках и что самое приятное — для этого не нужно было двигать вёслами.

Маги-водники расстарались и обвешали сооружения многими «плюшками», среди которых была как очистка воды, так и течения в нужных направлениях. Именно течения — в крупном канале их было сразу два — противоположных и лодочникам нужно было только соблюдать нехитрые правила дорожного движения — вода сама доставляла груз.

Правила здесь небольшая община сидов, взявшая на себя роли брахманов. Были тролли, гоблины, наги, хоббиты… Всего рас и народов было больше полусотни, но практически все, за исключением перечисленных, были представлены символически. Самое же интересное — они распределили между собой пресловутые касты, пусть и в искажённом виде. Ну да фиг с ними — им так привычней и удобней…

Мы с Евой остановились в одной из общин хоббитов, ожидая приглашения князя (кстати — именно князя, а не раджи). Пока шла проверка наших личностей местной контрразведкой. Нет, если бы мы были обычными мелкими купцами, то её бы не было (ну, почти), а поскольку городская верхушка заинтересовалась медицинскими познаниями и целительскими способностями моей спутницы, то и проверка шла очень серьёзная. Поскольку в Индии она уже побывала (причём сравнительно неподалёку) и успела поработать, то надолго она не затянется.

Торопиться было некуда, да и нормальные отношения с сидами не помешают, так что мы спокойно гуляли по городу, тренировались и наслаждались жизнью. Кстати говоря — сколько раз сталкивался с хоббитами — и ни разу не было случая сказать про них гадость. Фермеры — не хуже голландцев до Катастрофы, торговцы — честнейшие (хотя торговлей они как раз не слишком увлекались — разве что на уровне продаж собственного урожая), неплохие ремесленники (но тут в большинстве случаев скорее добросовестные, чем хорошие) и очень неплохие бойцы. Несмотря на невеликие габариты, отменная реакция, координация и глазомер делали из них грозных противников. Ну и своеобразная психология — мирные существа, они до последнего избегали битв, но если уж пришлось драться — будут пытаться перегрызть глотку врагу, даже если у самих брюхо распорото. И да — жилища свои они строили в земле — и не только они.

Сейчас мы плывём на лодке, управляемой мальчишкой-хоббитом. Экскурсовод неплохо знает санскрит. Забавно, какими причудливыми путями «гуляет» история…

После Катастрофы был сравнительно короткий период (от десяти до двадцати лет в разных местах) увлечённости религиями — самыми разными. Большинство проповедников, адептов, «апостолов» и «пророков» ратовали за «возвращение к корням» и одним из «корней» стали древние языки. Так в мир возвратилась латынь и средне-греческий (вариант времён Византии), церковно-славянский и древнерусский, иврит (почему-то ставший жутко популярным у протестантов всех мастей), санскрит и старинный вариант фарси. В Южной Америке ухитрились даже «восстановить» языки майя, инков и ацтеков.

Религиозность потихонечку прошла по вполне естественным причинам — вымерли верующие. Их дети и внуки просто не могли понять — зачем они должны поклоняться какому-то абстрактному божеству, особенно если учесть, что оно (это самое божество) никак не защитило мир от Проклятья. В общем, авраамические религии практически сошли «на нет» — исповедовали их только редкие и малочисленные, быстро редеющие общины.

Однако психология у разумных существ такая, что большинству требуется во что-то верить, особенно если учесть появление магии с её чудесами. У большинства эта вера стала принимать более конкретные формы — в виде поклонения предкам, локальным «божествам» воды, земли или леса. В итоге, большая часть религий приняли формы шаманизма либо язычества.

Фыркаю, вспоминая один из забавных эпизодов того времени: пришлось задержаться в одном из немецких поселений, оказывая гуманитарную помощь. Ничего особенного — обычная доставка лекарств и информации, помог с продовольствием (просто купцов направил). Итог странен до одури — местная секта, на тот момент очень крупная, объявила меня… Честно говоря — не понял, кем именно. В общем — что-то среднее между аватаром какого-то божества, святым и кем-то ещё. Что у них там «переклинило» — понятия не имею, но в Эпоху Перемен случались и более чудные вещи.

Секта благополучно вымерла/разбежалась, но до своего развала успела построить (или реквизировать?) достаточно внушительный храм, где появилось масса моих изображений (начиная от фресок, заканчивая статуями) — в обоих обличьях. О таком казусе не имел ни малейшего понятия, но пару десятилетий назад попутными ветрами занесло туда вновь. И что я увидел?

Храм используется для богослужений местными друидами, я же считаюсь благим стихийным духом. Слава богам — не главным. Так сказать — местночтимым… Гм, с одной стороны — это абсолютная правда — фэйри и в самом деле скорее духи, а мои поступки по отношению к ним были вполне благими. С другой же… Мда…

— Ой, — вцепилась мне в руку Ева. Понимаю почему — прямо возле лодки вынырнул наг. Создания эти были отменными пловцами и ныряльщиками, так что условия жизни в княжестве были для них идеальными. Местные привыкли уже к таким вот казусам, а я вот с трудом сдержался, чтобы не залепить в него чем-то убойным. Кстати — совершенно не понравилась реакция женщины — не боец она, не боец…

Наг некоторое время плыл рядом с лодкой, о чём-то переговариваясь с хоббитом. Только сейчас понимаю — «диверсант-подводник» сам ещё мальчишка, отсюда и не самый умный поступок. Говорили они на каком-то местном наречии, достаточно далеком от санскрита (а я и его знаю «по верхам»), но Ева слушала внимательно, стараясь не показывать слишком явного интереса.

— Местные сплетни, — шепнула она мне. — Про правителя, может оказаться полезным.

Прожив в Чхаттисгархе почти две недели, мы наконец-то прошли проверку. Честно говоря, мне это «подвешенное» состояние изрядно надоело, но знакомство с правящей элитой (элитой без дураков — государство процветающее и богатое, а нищих и откровенных бедняков просто нет) было не лишним — особенно моей спутнице.

От скуки решил снова заняться живописью и когда нас позвали во дворец (Ева предупредила заранее, что без меня она никуда не пойдёт, что и понятно — боится), захватил с собой рисовальные принадлежности, спросив предварительно разрешение. Рисовать портреты сидов нет никакого желания (общаться с правителями — всегда большой «геморрой», особенно в кастовом обществе), но сценки из дворцовой жизни и архитектурные наброски зарисовать хотелось.

Достаточно короткое представление князю и правящей верхушке. Короткое потому — что мы считаемся равными. Точнее даже — мы выше по расе, но ниже по положению — это местные заморочки, мы к ним не имеем никакого отношения. Как только слуги удалились, сиды скинули маски и оказались вполне милыми, вменяемыми существами.

— Ну а что ты хочешь? В кастовом обществе приходится соответствовать образу правителя, — со вздохом сообщил мне начальник полиции.

— Сам же должен понимать — большинству нужны чётко очерченные правила, за которые они и цепляются. Так сказать — правила игры.

Киваю — ситуация насквозь понятная. Здешняя «верхушка» ещё сдерживается, встречал и более причудливые общественные формации. Ну да, приходится одевать дорогие одежды, в то время как поданные ходят в большинстве своём в набедренных повязках разной степени «парадности», в том числе и женщины — тропики. Украшения килограммами? Так это ещё и артефакты… В общем, они даже индийскую эклектичность сумели сделать достаточно практичной.

Прадип таскался за мной частично по должности — начальник полиции (а заодно и контр разведки) всё-таки, а частично — из банального любопытства. Не каждый же день в княжество прибывают путешественники из такого далёка…

Познакомились мы ещё во время проверки и вот с тех пор и общаемся. Кстати — этнически он немец, да и добрая половина здешних сидов — европейцы.

— С волками выть — по волчьи жить, — с кривоватой усмешкой пояснил он мне на хорошем русском. Генрих-Прадип оказался этническим немцем из Казахстана и моим ровесником. Родители переехали в Германию, когда он ещё учился в младших классах, но не слишком-то оказались нужны на исторической Родине. Вот и получилось, что уже через пару лет отец Генриха ухватился за возможность побыть «Белым Сахибом», получив инженерную должность на одном из местных заводов.

Так и вышло, что мальчишка (тогда ещё мальчишка) с самого детства освоил четыре языка (сначала немецкий и русский, затем хинди-инглиш и санскрит[42]), ну и соответственно — получил очень пластичную психику. Поскольку как европеец с детства вертелся среди высших каст[43], то усвоил многие законы и «понятия», так что после Изменения достаточно органично врос в здешнюю землю.