Вероника Рот - Аллигент

- Ты, должно быть, дочь Натали, Беатрис. Он кладет руку на подбородок и смотрит на меня оценивающе. Его глаза настолько темные, что кажутся черными. Они раскосые в уголках.

Увидев меня, он не впечатлен и не удивлен.

- Вы не очень то похожи на нее.

- Трис - говорю я автоматически. Но я нахожу очень успокаивающим то, что не знает мой никнем - что означает, что он не провел все свободное время, наблюдая за нашей увлекательной жизнью по телевизору.

- Да, я в курсе. Дэвид выдвигает стул, позволяя ему скрежетать о кафель, и ставил его.

- Присядь. Я покажу тебе все файлы Натали, так что ты и твой брат сможете самостоятельно их прочитать, но пока они загружаются, я также смогу рассказать тебе историю.

Я сижу на краю стула, а он сидит за столом супервайзера Мэттьюс, вращая кругами полупустую чашку кофе.

- Позволь мне начать с того, что твоя мать была фантастическим открытием.

- Мы поместили ее в поврежденный мир практически случайно, и ее гены были почти идеальными. - Дэвид просиял. - Мы забрали ее из плохой ситуации и привели сюда. Она провела здесь несколько лет, но затем мы столкнулись с кризисом в стенах вашего города, и она вызвалась быть помещенной туда, чтобы разрешить проблему. Однако, я уверен, ты все об этом знаешь.

В течение нескольких секунд все, что я могу делать - это лишь смотреть на него, моргая.

Моя мама пришла из-за пределов этого места? Откуда?

Это поражает меня снова - что она ходила этими коридорами, смотрела на город с экранов в комнате контроля. Сидела ли она на этом стуле? Ступали ли ее ноги по этим плиткам?

Неожиданно мне кажется, будто я вижу невидимые следы моей матери повсюду: на каждой двери, и на дверной ручке, и на колонне.

Я сжимаю края сиденья и пытаюсь организовать свои мысли настолько, чтобы можно было задать вопрос.

- Нет, я не знаю, - говорю я, - Какой кризис?

- Представитель Эрудиции как раз начал убивать Дивергентов, конечно же, - говорит он. -

Его звали Нор... Норман?

- Нортон, - говорит Мэттьюс. - Предшественник Джанин. Кажется, он передал ей идею убийства Дивергентов как раз перед своим сердечным приступом.

- Спасибо. Так или иначе, мы послали Натали разобраться в ситуации и прекратить эти смерти. Конечно же, мы и представить не могли, что она пробудет там так долго, но она была полезна - мы никогда раньше не думали о том, чтобы иметь своего человека там, внутри, и она оказалась способна делать многие бесценные для нас вещи. Точно так же, как и построить свою жизнь, что, очевидно, относится и к тебе.

Я хмурюсь.

- Но Дивергентов все еще убивали во время моей инициации.

- Ты знаешь только о тех, кто умер, - говорит Дэвид.

- Не о тех, кто выжил. Некоторые из них здесь, в этом объединении. Я полагаю, ты уже встречала Амара раньше? Он один из них.

- Некоторые из спасенных Дивергентов нуждались в том, чтобы находиться подальше от вашего эксперимента - слишком трудно для них было наблюдать, как люди, которых они когда-то знали и любили, замышляли что-то против их жизни, так что их тренировали для вступления в жизнь за пределами Бюро. Но да, она делала важную работу, твоя мать.

Она тоже говорила немало лжи и очень немного правды. Мне интересно, что было бы, если бы мой отец знал, кем она была на самом деле, откуда она была родом? Он был лидером Отречения, в конце концов, и, таким образом, одним из хранителей истины. У меня возникает внезапная, ужасающая мысль: что, если он вышла за него замуж только потому, что должна была сделать это, как часть ее миссии в городе? Что, если все их отношения были обманом?

- То есть, она не была действительно рождена Бесстрашной, - говорю я, разбираясь во лжи, которая должна была быть.

- Когда она впервые вошла в город, она была похожа на Бесстрашную, потому что у нее уже были татуировки и это было бы трудно объяснить местным жителям. Ей было шестнадцать, но она сказала, что пятнадцать, так что у нее было время приспособиться.

Наши намерения были для нее... - Он приподнимает плечо.

- В общем, тебе стоит прочитать этот файл. Я не могу рассмотреть справедливость с точки зрения шестнадцатилетней.

Словно по сигналу, Мэттьюс открывает ящик стола, доставая оттуда небольшую, плоскую, стеклянную штуковину.

Он кликает одним пальцем, и появляется изображение. Это один из документов, только что открытым им. Он предлагает мне планшет. Он прочнее, чем я ожидала, твердый и крепкий.

- Не волнуйся, он практически неразрушимый, говорит Дэвид.

- Уверен ты хочешь вернуться к друзьям. Мэттьюс, не мог бы ты проводить Мисс Приор обратно в отель? Мне нужно позаботиться еще кое о чем.

- Я бы не мог? говорит Мэттьюс. Потом он моргает. - Шутите сэр. Я провожу ее.

- Спасибо, говорю я Дэвиду прежде чем он уходит.

- Конечно, говорит он. Дай мне знать, если у тебя появятся вопросы.

- Готова? говорит Мэттьюс.

Он высокий, возможно почти такой же, как Калеб, и его черные волосы искусно взъерошены впереди, будто он провел много времени, делая их такими, как будто он только что поднялся с постели. Под его темно-синей формой обычная черная футболка и черный шнурок вокруг шеи. Он двигается вокруг его Адамового яблока, когда он глотает.

Я выхожу с ним из маленького офиса и иду вниз по коридору. Толпа, которая здесь была до этого, рассосалась. Должно быть, принялись за работу, или завтракают.

Здесь живут люди, спят и едят, работают, рожают детей и растят семьи, умирают. Когда-

то, это место моя мама называла домом.

- Интересно, а когда вы начнете сходить с ума - говорит он. - После того, как вы узнали все это так сразу.

- Я не собираюсь сходить с ума, говорю я, чувствуя, что защищаюсь. Хотя, думаю, что уже это сделала, но я не собираюсь признаваться в этом.

Мэттьюс пожимает плечами. - Я бы сошел с ума. Однако это достаточно честно.

Я вижу вывеску, на которой написано ВХОД В ОТЕЛЬ впереди. Я прижимаю экран к груди, страстно желая вернуться к общежитие и рассказать Тобиасу о моей маме.

- Послушай, одна из вещей, чем мой руководитель и я занимаемся - это генетическое тестирование, говорит Мэттьюс.

- Я бы хотел, чтобы ты и тот парень, сын Маркуса Итона? - пришли ко мне для ДНК теста.

- Зачем?

- Из любопытства. Он пожимает плечами. - Прежде мы не тестировали гены столь позднего поколения эксперимента, а ты и Тобиас, кажетесь какими то...... необычными, в проявления определенных вещей. Я поднимаю брови.

- Ты, например, демонстрируешь необычную сопротивляемость сыворотке - большинство Дивергентов не могут этим похвастаться, говорит Мэттьюс

- А Тобиас может противостоять симуляциям, но не демонстрирует несколько других способностей характерных для Дивергента. Я могу объяснить это подробнее.

Я колеблюсь, не уверена, что хочу видеть свои гены, или Тобиаса, или сравнивать их, как будто это важно. Но Мэттьюс, кажется очень жаждет этого, практически как ребенок, и я понимаю любопытство.

- Я спрошу его, готов ли он к этому, - говорю я.- Но я бы хотела. Когда?

- Этим утром хорошо? говорит он.- Я могу зайти за вами в час или около того. Вас все равно не пустят в лабораторию без меня. Я киваю.

Внезапно я чувствую себя возбужденной, узнать больше о своих генах, это то же самое, что читать дневник моей матери: я получу часть ее обратно.

Глава 18. ТОБИАС

Это странно видеть людей, которых вы не очень хорошо знаете, утром с сонными глазами и складками от подушки на щеках; знать, что Кристина веселая утром, Питер просыпается с идеально ровными волосами, а Кара общается только ворча, медленно двигаясь, шаг за шагом, к кофе.

Первое, что я делаю, принимаю душ и переодеваюсь в одежду, которую они предоставляют нам, которая не сильно отличается от одежды к которой я привык, но все цвета сочетаются друг с другом, они ничего не значат для этих людей. Я ношу черную рубашку и синие джинсы и пытаюсь убедить себя, что это нормально, что я чувствую себя нормально, что я адаптируюсь.

Суд моего отца сегодня. Я еще не решил, собираюсь я смотреть его или нет.

Когда я возвращаюсь, Трис уже полностью одета, сидит на краю кровати, как будто она готова спрыгнуть с неё в любой момент. Так же, как Эвелин.

Я схватила булочку с подноса с завтраком, который кто-то нам принес, и сажусь напротив нее. - Доброе утро. Ты рано встала.

- Да, - говорит она, перенося свои ноги так, что они оказываются между моими.

- Зоя нашла меня утром у той большой скульптуры. - Дэвид хотел мне что-то показать.

Она взяла стеклянный экран, лежащий рядом с ней. Он засветился, когда она прикоснулась к нему, показывая документ.

- Это файл моей матери. Судя по всему, она писала маленький дневник. Она подвинулась так, как будто было неудобно. - Я еще не смотрела что там.

- Что ж,- я сказал, - Почему ты не читаешь его?

- Я не знаю. Она положила его обратно, и экран автоматически отключился. - Я думаю, что боюсь этого.