Шлак 2.0 (СИ) - Велесов Олег

Завтра.

Кастрируют.

Лучше бы меня вместе ремонтниками поставили к столбу.

[1] В христианстве — наказание для мирян.

Глава 6

В углу заскрипел сверчок. Как мороз по коже. Не люблю концерты насекомых, раздражают. По плечам прокатилась волна гнева, мышцы напряглись. Я насторожился. Если это так задевает меня, значит, сила должна заработать. Давай сверчок, скрипи сильнее!

Я закрыл глаза, мысленно пытаясь вызвать в себе гнев. Где-то что-то зародилось и вроде бы тиснулось наружу… Но нет. Опять пусто. После принятия нанограндов я стал спокойнее и увереннее в себе, хотя желание убивать не исчезло, лишь притупилось и замерло в ожидании опасности. Словно в засаду сел. А тот первый порыв был вызван атакой Андреса, он специально спровоцировал меня, чтобы увидеть в деле. Увидел.

— Эй…

Звук голоса наполнил келью, и я открыл глаза. Белая. Девчонка стояла у порога, слегка подсвеченная заходящим солнцем, и в своём хитоне казалась ещё желаннее. В руках кувшин с водой. Более успокаивающей картины не придумаешь. Андрес знал, кого посылать.

Белая прошла ко мне, остановилась в волнующей близости.

— Слышала, завтра ты лишишься достоинства, — хихикнула она. — Жаль, тебе шло быть мужчиной.

Не опуская кувшин, она поставила ногу на нары, ткань соскользнула, оголяя бедро и чуть выше. Под платьем ничего не было.

Я сглотнул.

— Ты бы прикрылась…

— А иначе что? Набросишься на меня? Мужчины с силой Великого Невидимого такие страстные. Если бы ты знал, что вытворяет примас.

Бесстыжая девчонка приоткрыла рот и высунула язык. Змея. Не удивлюсь, если сейчас она начнёт шипеть.

— Зря ты в тот раз отказался, Дон. Это был твой последний шанс попробовать женщину. А теперь ты навсегда останешься евнухом. Как это прискорбно звучит — евнух.

Она откровенно дразнила меня. Я понадеялся, что это разожжёт гнев, но ни один наногранд в крови не шевельнулся. Требовалось что-то более опасное, нежели оскорбления. Нужна угроза жизни.

Белая поднесла кувшин к моему рту. Я сделал несколько больших глотков, она наклонилась и лизнула меня в губы.

— Нравится?

Мне понравилось, но признаваться в этом я не собирался.

— Попробуй зубы почистить.

Она села рядом.

— А твоя жена чистит?

Меня укололо. Были бы руки развязаны, ухватил бы её за горло.

— Моя жена? Что ты знаешь о ней?

— А дочка? — словно не слыша меня, промурлыкала Белая. — У неё, наверное, зубки ещё молочные. Такая крохотуля. Когда она подрастёт, ты отдашь её примасу?

В голове взорвалась бомба. Ярость рванулась наружу, я вскочил, но связанные ноги не смогли уравновесить тело, и я плашмя рухнул на пол. Белая откинула голову и засмеялась.

— Какой же ты глупый, Дон. Какой ты глупый. Совсем не умеешь контролировать силу.

Она поставила кувшин возле моей головы.

— Захочешь пить, здесь осталось немного. А это, — она положила рядом мой планшет, — если захочешь почитать. Там есть интересное сообщение о твоей семейке. Правда, он разрядился, но тебя же это не остановит, да? Будет жаль, если ты его не прочтёшь.

— Тварь… — процедил я.

— Отдыхай, милый. Утром навещу тебя.

Ярость, ненависть — всё это вернулось. Но впустую. Тело связано. С чего я вдруг решил, что наногранды помогут развязать верёвки? Зря старался. Твари сидят у столбов и ничего не могут сделать с цепями, а у них и с силой, и с яростью намного лучше, чем у меня.

Снова раздалось шуршание. Я лежал лицом в пол, и не мог видеть вошедшего. Шаги осторожные, почти неслышимые. Это точно не Андрес. Примас? Он не ходит, а скользит над землёй. Чего ему нужно? Тоже будет надсмехаться? Хотя это не в его привычке.

Перед глазами возникли когтистые ступни, раздался знакомый вздох. Лизун⁈ Что тут делает эта вечно голодная тварь? Я для него еда, а в данный момент беспомощная еда. Яйца мне завтра отрежут? Да я не доживу до завтра, этот мутант меня обгложет.

Я заелозил по полу.

— Уйди мразь… Уйди! Эй, кто-нибудь! Андрес! Будь ты проклят…

Лизун деловито запыхтел, склонился, впился зубами в запястье. Сердце вздрогнуло, и одновременно лопнули верёвки. Руки освободились, я оттолкнулся от пола и перекатился к стене. Пошарил вокруг себя, ничего не нашёл, сжал кулаки.

— Уйди тварь!

Мысль заработала с увеличенной скоростью. Лизун в трёх шагах. Если прыгнет, можно снова перекатиться, либо ударить его связанными ногами, надо только сменить позу, так будет удобнее. Стоп! У меня же нож!

Я нащупал на бедре рукоять ножа. Андрес не удосужился забрать его, когда уходил. И плащ тоже оставил. У меня теперь и сила, и нож, и… Одним движением я взрезал верёвки на ногах, и уже медленно поднялся на колено, не сводя с лизуна глаз. Тварь сидела смирно. Сейчас я мог убить её. Легко! Но говорят, убить лизуна плохая примета.

Я придвинулся ближе, протянул руку к планшету.

— Я его заберу, хорошо? Это моё. Личное. Понимаешь?

Лизун не реагировал. Совершенно милая, безобидная мордашка. Подумаешь, клыки в палец. Зато глаза добрые. Натурально шимпанзе.

Я обернулся к выходу. Никого. На улице давно колыхались сумерки. Дождаться полной темноты и валить из миссии. Оставаться здесь верх безумия. Я мечтал переформатировать сознание Андреса… Какое там. Всё давно переформатировано. Теперь только бежать, и бежать быстрее, пока кто-нибудь вновь не решил проверить, как там будущий кастрат поживает. Лишь бы стемнело скорее.

Лизун взобрался на нары и свернулся калачиком, поглядывая на меня из-под руки. Вёл он себя более чем по хозяйски, это его пещера, и он не пообедать мной хотел, а просто освободил, чтобы я ушёл. И я уйду, вот только дождусь, когда стемнеет.

Я снова повернулся к выходу, и едва не выругался: для меня сейчас любая темнота — сумерки! Надо уходить немедленно. Подошёл к порогу, выглянул наружу. Видимость не как днём, но всё же разглядел столбы, озеро, но главное — блокпост и охранников. Это моя единственная преграда к свободе. Обойти их не сложно, достаточно держаться стены, но если они вдруг заметят движение на тропе, то не задумываясь всадят мне в спину заряд из крупнокалиберного пулемёта.

Так не пойдёт. Сначала надо разобраться с охраной.

Я вышел из кельи и быстрым шагом направился к блокпосту. Наглость города берёт. Я шёл открыто, не прячась, значит, камня за пазухой не держу. Оба охранника поднялись, один невзначай коснулся пальцами вил.

— Брат Дон? Говорили, у тебя завтра посвящение?

— Так и есть, — кивнул я.

До блокпоста оставалось шагов тридцать. Слишком далеко, чтобы действовать. Если я сейчас проявлю враждебность, наногранды в крови охранников начнут возбуждаться, а моё появление и без того насторожило их. Не уверен, что готов драться с двумя готовыми к бою миссионерами.

— Тебе нужно вернуться в келью.

— В келье душно, а вечер такой хороший. Решил прогуляться. Это ведь не запрещено.

Осталось двадцать шагов, девятнадцать… Мне нужно, чтобы они проявили враждебности и активировали мою силу.

— Тебе нужно вернуться в келью, — уже твёрже повторил охранник. — Если хочешь прогуляться, иди к озеру. Дон!

Одиннадцать шагов, десять… Я считал каждый шаг.

— А почему нельзя в пустошь? Что там может случиться со мной?

— Стоять!

Семь шагов. Всего семь! Шесть… Охранник перехватил вилы, второй взялся за нож. Я развёл руками:

— Братья, вы…

На последнем шаге лезвия вил уткнулись мне в грудь. Я почувствовал, как вскипела кровь, но улыбка с лица не сошла.

— Братья…

Лёгкий поворот корпуса, лезвия соскользнули. Полушаг, удар сложенными ладонями по ушам. Снова полушаг ко второму противнику, удар левой в челюсть. Меньше секунды, и оба лежат у моих ног. Пока не очнулись, связал. Проще было добить, и наногранды советовали сделать именно это. Но сдержался. Ни к чему мне лишний минус в карму, мстить миссионеры умеют.

Посмотрел на дело рук своих. Если бы я обладал такой силой в день, когда боевики Широкова напали на нас…