Концессия 3 (СИ) - Быченин Александр Павлович

Собственно, с этого я и начал, наспех умывшись и оправившись. Санузел здесь, кстати, отдельная песня, но про него потом, чтобы не отвлекаться от главного.

- Чего заткнулся, болезный? – повторно пнул я сидушку, для, так сказать, усиления эффекта. – Голос пропал?

- С-сам т-ты!!! – прохрипел пленник. И закашлялся, сдувая пыль с пола. – Вот ты ур-род, кха!

- От урода слышу, - хмыкнул я и рывком вернул стул вместе с сидельцем в исходное положение. Увернулся от неуверенного плевка, влепил наглецу подзатыльник средней силы и задумчиво протянул: - Ну и что же мне с тобой сделать, а? Может, воплотить в жизнь сюжет баннера?

- Чего?! – опешил вандал. И зачастил, бессильно царапая пол носками кроссов: - Эй, кхр, мужик, т-ты ч-чего?! Ч-чего удумал?! Я не из этих!

- Так я тоже! – одарил я парнишку безмятежной улыбкой. – Но в твоём случае готов пожертвовать репутацией гетеросексуала. Исключительно в воспитательных целях, дружок! Да и тебе-то чего расстраиваться? Один раз, как говорится, не…

- Эй!!! Мы так не договаривались!!!

Надо же, голос прорезался! Видать, и впрямь до печёнок пробрало. Ай да Олежек, ай да… педагог от бога!

- Ну а чего тогда делать, раз ты не хочешь? – напоказ задумался я. – Рожу начистить? Так смысла нет, ты от этого ещё большую злобу затаишь, и лови тебя потом, снова люлей вешай. Какой-то замкнутый круг получается, не находишь? Проще уестествить тебя, да под запись! Вот ты у меня где тогда будешь! – продемонстрировал я бедолаге сжатый до хруста правый кулак.

Судя по побелевшему лицу пленника, в котором не осталось ни кровинки – в смысле, в лице, а не в пленнике, перспективу он осознал сразу же. Но, надо отдать ему должное, до плаксивых просьб типа «пожалуйста, не надо» и «я всё для тебя сделаю» не опустился, просто принялся с удвоенной силой извиваться в путах. Были бы это веревки, глядишь, уже чуток и ослабил, но с проволокой такой номер не прокатил. Кстати, страшно представить, что у него на запястьях и голенях творится. Наверняка уже синяки намял, причём вкруговую. А вот нефиг было мне ворота поганить. Так что поделом.

- Или ну его к демонам? – чуть снизил я накал страстей. – Может, тебя понять и простить? Как считаешь? Что, не веришь своему счастью?

Пленник угрюмо помотал головой.

- Хм, правильно не веришь! – ухмыльнулся я как можно гнуснее. – Без наказания тебя оставлять нельзя. Но и репутация… кхм… тебя как звать-то?

- Хавьер, - машинально брякнул пленник и снова заткнулся, спохватившись.

- Хавьер? – задумчиво посмаковал я. – Странно… судя по роже, тебе бы Ксавье подошло куда больше. Парле ву франсе, мон шер ами?

- Чего?! – снова удивлённо вылупился на меня паренёк. – А! Нет, только испанский и интер.

- Значит, по-русски тоже не понимаешь, - буркнул я на языке родных осин, и незамедлительно удостоверился в собственной правоте – пленник недоумённо прислушался и ничего не ответил.

- Короче, я к чему? – снова перешёл я на интер. - Не стоишь ты потери репутации… кстати, знаешь бородатый анекдот про шотландца Джона, который был строителем? Нет? Ну и ладно. Так что же с тобой делать? Бить, я так понимаю, бесполезно… все-таки уестествлять? Сам не хочу, хоть ты, братец, и весьма смазлив. Наверняка девчонкам нравишься… точно! Придумал! Посиди пока тут, никуда не уходи! – потрепал я вандала по щеке и поднялся на ноги.

И только повернувшись к бедняге Хавьеру спиной, позволил себе широкую ухмылку: мысль мне и впрямь понравилась. Да и старина Зигги – кстати, где он? – наверняка оценит, когда соизволит явиться. Задумка на грани гениальности, почти как с модернизированной вывеской. Которую, между прочим, неплохо бы уже вырубить нахрен, ибо хватит позориться. Ну и осмотреть ворота не помешает, а ну как этот бедовый всё-таки успел ещё что-то намалевать? Наверняка ведь не просто так целые сутки на размышления взял, наверняка какую-нибудь пакость придумал. От последней мысли у меня по спине пробежал целый взвод здоровенных мурашек, и я рванул к двери, едва не споткнувшись по пути до двух раз. И ещё один уже непосредственно о порожек. Но всё-таки выбрался на свет божий – снаружи окончательно рассвело, но сильно людней не стало – и с облегчением выдохнул: не успел! А ведь намеревался, судя по загадочному и довольно громоздкому, хоть и рассчитанному на удержание одной рукой, агрегату. В темноте и второпях я на него не обратил внимания, зато теперь рассмотрел во всех подробностях, и пришёл к выводу, что это… кустарный краскопульт с пневмоприводом и револьверным механизмом смены цветов. Ну надо же! Вот это верх инженерной мысли! Какие там, нафиг, баллончики! Тут приблуда посерьёзней! И ведь наверняка поддаётся модернизации, если такой целью задаться… например, отсюда вижу, что помпа ручная, примерно как в паяльной лампе. Наверняка не очень удобно, да и падает давление со временем, что не может не сказываться на качестве нанесения лакокрасочного покрытия… ладно, с этим потом. Главное, что ранее возникшая мысль чуть трансформировалась, причём в лучшую сторону – пожалуй, побью противника его же оружием. Думаю, разобраться с управлением будет несложно. А под шумок ещё и дополнительное представление устрою, типа, я случайно, по незнанию.

Какое-то время ушло на то, чтобы отыскать в куче хлама в дальнем углу бокса что-то, более-менее похожее на табличку, а именно, кусок пластиковой облицовочной панели. Тёмно-серой, но это как бы пофиг. Главное, в трофейной приблуде есть и белый, и жёлтый, и даже голубой с розовым. Хм, а ведь это стандартная палитра для цветных принтеров! Ну, кроме белого. Впрочем, и чёрный в наличии. И все в маленьких таких мензурках, смахивавших на дробовые патроны двенадцатого калибра. Осталось только разобраться, куда тут нажимать. Но этим я занялся в непосредственной близости от пленника, шуганув трущегося о его штанину Сигизмунда – надо же, явился! – и установив второй стул прямо перед ним. Каюсь, намеренно, ибо в процессе освоения гаджета окатил граффитчика и жёлтым, и голубым, и розовым. Последним даже рожу зацепил, тогда как предыдущими заляпал исключительно худи. По сути, самого превратил в бездарное граффити, но мне для первого раза простительно. Потом, проигнорировав возмущённые вопли Хавьера, уверенным движением переключил краскопульт на белый цвет и принялся выводить на пластике некую надпись, старательно шифруясь от невольного зрителя. От усердия даже губу прикусил, не забывая гнусно ухмыляться. И уже через пару минут развернул табличку текстом к заинтересованному лицу:

- Ну как тебе?

- Мля-а-а-а! – оценил Зигги, ткнувшись носом в первую букву и недовольно фыркнув – краска отчаянно воняла.

- А… что это? – невольно пригляделся Хавьер к табличке.

- Это тебе! – торжественно объявил я. – Знаешь, картинки с приколами про котов? Типа, фотка, а в лапах картонка с перечнем косяков: ел какашки из лотка, закапывал мышь в хозяйской кровати, доводил до белого каления шпица? Вижу, знаешь! А это вот твой приговор, - одарил я пленника лучезарной улыбкой. – Прикольно же?

- Да ты офигел, пендехо?! – возмутился парень. – Да меня же после такого! Тут даже слуха достаточно!

- Ну вот, а говоришь, не знаешь анекдот про строителя Джона, - усмехнулся я, аккуратно пристроив на коленях у Хавьера табличку, надпись на которой гласила, что обладатель оной вступал в противоестественные связи с овцой. Что характерно, на испанском и в предельно грубой форме, чтобы уж наверняка все заинтересованные лица поняли. – Но ты не переживай, у меня ещё вторая сторона есть, и она свободна. Пока. Кстати, а кого ты ещё предпочитаешь в качестве половых партнеров? Чита не подойдут, даже не уговаривай!

- Вот ты!..

- Не дёргайся, дружок, не дёргайся! – навёл я на бедолагу смарт. – Вот так! Улыбочку! Молодец! Всё, отдавай табличку! Ну-ка, не падай! – удержал я стул и легонько воткнул кулак Хавьеру в «солнышко». – Не хватало ещё, чтобы ты башку разбил! Кого я тогда шантажировать буду? Никакого понятия у людей, всё лишь бы нагадить!..