Сто грамм за Поттера - Мансур Шабаев

Например, когда Волди именовал себя наследником Слизерина, то формально был в своём праве, а фактически так и оставался полукровкой, которого не признали ни перстень, ни магия Рода.

И из этого вытанцовывалось весьма интересная коллизия: полукровка Волди практически заклеймил рабской печатью половину Британских магоаристократов, подарив им весьма скользкий статус.

Задайся он целью нагнуть своих клевретов по полной — и такая возможность у него есть.

Короче информация, изливаемая на меня Вальпургой, была обширна. Было над, чем подумать.

Конечно, возникает вопрос — а с чего это злобная леди так разоткровенничалась. Подозреваю, что тут сыграли свою роль следующие обстоятельства: проблемы с мужем и сыновьями немного сдвинули Вальпурге крышу, и она, являясь фактическим главой рода находясь от свалившихся на неё обстоятельств сильно не в себе, при помощи Родового перстня повыжигала с Гобелена всех, кого считала недостойными. Почти десяток Блэков.

И хотя формально она была в своём праве, многие родственники, ушедшие в мир иной и обитавшие теперь на портретах, сильно обиделись.

И когда леди Блэк умерла — портретная община Гримо 12 не приняла её.

Оставшись в одиночестве, у неё было достаточно времени, чтобы взглянуть на некоторые вещи по другому, и оценить свои поступки.

Школа и самостоятельные изучение истории магии занимали всё моё время. Кроме того, я начал ходить в секцию плавания. Моё далёкое от совершенства тело требовало помимо полноценного питания и разумных физических нагрузок.

Кстати, с Пирсом всё было нормально. Не скажу, что он стал другим человеком, но внутренней агрессии в нём поубавилось. И то хлеб.

Это произошло в середине октября. Мерзейшая английская осень вдруг одумалась и подарила несколько погожих деньков. И в один из таких деньков, стоя на заднем дворе Дурслеева дома я вспомнил Змеиную горку. Ссашеса с подружкой и остальных ползучих. Захотелось увидеть их всех, посидеть на каменистом, нагретом скупым солнышком склоне. Закрыв глаза я представил вид, открывавшийся в вершины Горки и … почувствовал под ногами каменистую осыпь.

Глава 10

Глава одиннадцатая.

Поттер.

— Вот это ни хрена себе! Да я полон талантов!

Безо всяких яких взял да аппарировал. А ну ка ещё. На Гримо! К Дурслям! Опять на Горку. Здорово. Никаких неприятных ощущений. Самочувствие во всех смыслах — отличное.

На Горке глобальных изменений не произошло. Змей не видно. Спят уже, наверное. А я так хотел с Ссешесом поболтать. Хотя о чём это я!? Серпенсортия! И собеседник готов.

А ну ка ещё один, и ещё. Раз уж снова сюда попал, то не мешало бы побродить по лесу. Благо с таким охранением опасаться нечего. И в сопровождении трёх шипящих телохранителей двинулся вглубь лесного массива.

Хорошо, что я блин, в Англии. Леса здесь все-таки пореже и поухоженнее. В Сибири я бы так не погулял. А здесь иди себе спокойненько, огибая редкие завалы.

Пробираясь меж деревьев, всё дальше подсознательно ощущал некий зов. Нечто, там, в глубине неустанно звало к себе. Словно приглашая на сбычу самых голубых мечт и раздачу самых розовых слонов (автор извините родом из того времени, когда слова: голубой и розовый несли чисто эмоциональный окрас и к извращенцам отношения не имели).

Змеи скользили впереди и по бокам, прикрывая от возможных неприятностей.

Бурелом справа, бурелом слева, а между ними проход, оставленный как будто специально для меня.

Иногда правда возникало ощущение, что приходится пробираться через какой-то невидимый заслон.

Давненько я не ходил по лесу. Даже подустал немного. Решив перекурить, поискал глазами, какой-нибудь пенёк, но сопровождающие змеюки, словно почувствовали моё желание. Две из них переплелись в некое подобие кресла, а третий остался на страже. Ну, надо же. Прямо царь, какой — то.

Покачиваясь в удобном кресле, отдохнул. Попутно пошипев со змейками о погоде и окружающем пейзаже. Вполне приятные собеседники.

Дальнейший путь долго не продлился и закончился на большой поляне. Ровная, очевидно регулярно подстригаемая трава говорила об обитаемости этого места. А возвышавшийся на противоположном крае поляны дом, за красивой кованой оградой, не оставлял в этом сомнений.

Ворота были гостеприимно распахнуты, и в них стоял человек.

Мужчина лет пятидесяти. Седой, немного сгорбленный, но ещё вполне крепкий. В мантии. И это не оставляло никаких сомнений в его принадлежности.

Нормальный человек этот монструозный балахон вряд ли оденет. Хотя о чём это я? Сам- то кто!?

При виде меня, волшебник, а я не сомневался, что он — волшебник, приветливо замахал рукой, приглашая меня войти.

Он даже пошёл мне навстречу, но увидев змей, испуганно дёрнулся и отступил за ограду.

Понимая его опасения, скомандовал сопровождению держаться чуть позади, и пошёл к воротам. Возможно, это было довольно самоуверенно, но я мало опасался незнакомца. «Моя прелесть» чуть выглядывала из рукава, готовая к действию. А хвостатая охрана тем более не оставляла нападавшему шансов.

Незнакомец же, видя моё приближение, широко улыбался, и держал руки на виду, подчёркивая дружелюбность намерений.

— Здравствуй мальчик. Что привело тебя к моему дому?

— Здравствуйте мистер. Просто гулял по лесу.

— Просто гулял по ЭТОМУ лесу!?

— Да мистер. Просто гулял по ЭТОМУ лесу.

— Ну что — же разреши представиться. Йозеф Гилденстерн. Хозяин Гилденстерн-холла. Ну а дом за моей спиной, как ты уже, наверное, догадался — Гилденстерн-холл.

— Очень приятно, мистер Гилденстерн. Поттер. Гарольд Поттер.

Э-э. Прости. Тот самый Поттер?

— Да мистер, тот самый.

Блин. Да я оказывается популярен как Алла Пугачёва. Оказался у чёрта на куличках и тут знают.

— Ну что же мистер Поттер. Весьма рад знакомству. Проходи в дом, раздели со мной трапезу, порадуй старика свежими новостями. Смею тебя уверить, опасаться в этом доме нечего. Тем более с таким-то сопровождением.

— Да я и не опасаюсь.

Странный старикан. Органолептические признаки говорят о его неопасности. Попробовал скользнуть по его мыслям, и был весьма удивлён и озадачен.

Эмоциональный фон, безусловно, отражал радость от встречи. Но за пёстрой радугой начиналась непролазная серая хмарь. Которая даже не позволяла к себе приблизиться. Силен, однако, дедульник

Дедульник между тем разошёлся не на шутку. Его разлагольствования о радости встречи со мной становились всё эмоциональнее и цветистее.

— Ну что Вы, мистер Гильденстерн. Мне право неудобно.

— Что вы, что ты Гарольд! Это такое счастье. Тебя словно Господь послал. Да, что говорить — ты мне просто жизнь спас!

При этих словах Гилденстерна вокруг него вспыхнуло яркое голубое свечение. Магический кокон окутал его полностью и с тихим хлопком исчез.

Ни хрена себе! Дедок договорился до того, что