Спасти СССР. Часть 7 (СИ) - Афанасьев Александр Werewolf

Решили поговорить с тем пареньком, которого приложил и прилично приложил при задержании - одессит. Пацан как пацан, внешне ничего себе - щуплый, остренькое лицо типичного пионера-активиста. Положительное. Но за ним уже к его годам - столько всего, что еще десять лет назад не за каждым взрослым уголовником было. Драки с тяжкими телесными, многочисленные хулиганства, грабежи, разбойные нападения...

- Звать как? - спросил одессит, устроившись за столом

- Так же как и вчера - буркнул пацан, шмыгая разбитым носом

- А как вчера звали?

- Решат его зовут - сказал Торопов - Решат Гамалов, с Речпорта

Пацан бросил злобный взгляд - Торопова знали все.

- Родители где?

...

- Родители есть или детдомовский?

- Отец. Мать.

- Работают где?

- Отец в порту. Машинист крана. Мать бухгалтером, там же.

- Живешь где?

- Внизу.

Одессит показал на значок - "работник речного транспорта СССР"

- Отец дал? Гордишься родителями?

Пацан ехидно, несмотря на боль, усмехнулся, понимающе переглянулся с Тороповым

- Олег Иванович - сказал Торопов - это значок принадлежности к группировке. Его просто так не купить, да и негде. Если кто-то другой наденет такой значок - его жестоко изобьют как сегодня и отберут. Решат, за что пацана били?

- За дело - буркнул пацан

- На вашу территорию зашел? Это не ваша территория, вообще то. За что мстите?

- Не ваше дело.

- Ты в армию собираешься? - спросил одессит - тебя с таким послужным списком только в стройбат

Решат - в ответ грязно выругался матом.

Пацана увели - вниз, оформить и сдать под надзор родителей, которых звонком вызвали с работы. В качестве меры воздействия - еще применяли так называемые "сигналы". Сигнал на работу. Сигнал по месту жительства. Вроде как предполагалось, что воздействие коллектива как то заставит родителей принимать меры. Но - какие меры? Советским, глубоко патриархальным обществом предполагалось простое - выпороть. Но - что такое порка для пацана, который целыми днями дерется - на улицах, в школах. За опоздание на сбор, за то, что не принес положенный рубль или три в общак - старшаки, старшие возраста "пробивают фанеру" или заставляют молодняк драться друг с другом. И таких - испугаешь поркой?

- Будете?

Торопов покачал головой

- Не курю

Одесский полковник спрятал пачку - Мальборо кстати. И возможно, что не кишиневский

- Да... и много у вас таких?

- По оперативным данным, до двадцати тысяч человек. Только активных - сочувствующих и на разовых поручениях намного больше.

Полковник присвистнул

- И что делаете?

- Создали конный полк милиции, только у нас и в Москве такие есть. Лидеры возрастов на учете. Со временем познакомитесь с челнинским опытом - выявлять лидеров и сажать по любому основанию еще до совершеннолетия. Обезглавливать группировки, выбивать таким образом актив.

- Челны - это где КамАЗ?

- Да. Камазовские кстати - в последнее время шороха даже здесь наводят. А там, в Челнах - дерутся и взрослые...

Полковник покачал головой

- Ты по званию кто, напомни.

- Майор.

- Выйдем, покурим...

Вышли. Примета весны - развиднелось, пригревало солнышко. На асфальте - пленка льда превратилась в редкие лужицы...

- Держи.

- Не курю. Кстати... направо посмотрите... там, возле деревьев.

- Где двухэтажный дом?

- Да. Видите, малолетка стоит.

- Ты хочешь сказать... ничего что на ты?

- Какие церемонии? Да, все отделения, по крайней мере, в центре - под наблюдением. Постоянно, дают поручения малолеткам. Задерживать их не за что, если только доставить и родителям сдать - но через полчаса он будет на прежнем месте. Все что он должен сделать - добежать до телефонной будки и позвонить если что. На территориях - а у каждой группировки своя территория - тоже стоят на пиках. В крупных группировках существует своя система разведки и контрразведки. Сталкиваемся даже с попытками придумать шифры. Хотя они и так есть - например, тот же значок речфлота.

- А в райцентрах?

- По-разному. В Набережных челнах все еще хуже. Там тоже самое, плюс катастрофически не хватает людей. На весь город, считай, двенадцать разыскников

Полковник присвистнул

- Они что того?

- Камазовские жилые дома считаются одним районом, хотя там уже триста тысяч населения - как в иных областных центрах. Соответственно - раз район, то и штат районный. Ехали туда по комсомольскому набору, переженились, родились дети. Понимаете, примерно все - одного возраста и они как раз в самый подростковый возраст входят - от двенадцати лет. Родителям некогда они целыми днями на работе.

- Да...

- Вы не знали?

- Ну, нет, довели до меня, конечно. Но одно дело на словах, а другое - на месте...

- В Одессе по-другому?

- Ну, в Одессе испокон века криминал был. Порт как не крути. Районы босяцкие. Но в том то и дело, что взрослый криминал всегда держал мазу. Обучал молодежь. Понятно, что шли на воровство, еще по малолетке. Но и такого чтобы на улицах толпа на толпу дрались в мясо... нет, такого никогда не было....

- У нас только так. Железка друг человека.

...

- Вы кстати с этим... переборщили немного, товарищ полковник

- Он на меня с пикой! На мента! В Одессе за такое...

- Здесь железки у всех.

Полковник вдохнул, задержал дыхание. Выдохнул

- И как боретесь?

- Как можем.

- Ну вот что, майор. Я понимаю... доверять нельзя никому. И мне в том числе. Я в розыске с шестьдесят девятого. За результат - спрошу, но и прикрыть - прикрою. Прекрасно понимаю, что с несовершеннолетними многое нельзя, но работать - как то надо.

...

- Ваш генерал в Москву собирается. За ним?

- Да - не стал скрывать Торопов - если назначат

- Добро. Держать не буду. Только мне помоги в курс дел войти.

- Обязательно.

То, что ждет впереди - Торопов и понятия не имел...

- Да кто ты, кто?

- Ещё узнаешь!

- А чья ты, чья?

- Ещё увидишь!

Вадим Абдрашитов

Время Танцора

Игорь Эйдельман все больше тяготился своей жизнью - даже не двойной, а тройной.

В одной из них он был учеником школы, думал как выпускаться и куда потом поступать. Пользовался презрением и ненавистью одной части своих товарищей и опасливым уважением других. В другой - он наскоро постигал - с самых низов - законы черного рынка. На практике. На рынок везли мясо, с документами нормальными, левыми и совсем без. В этом перевернутом с ног на голову мире рубщик мяса зарабатывал больше чем конструктор ракет, ранее судимый, ругающийся матом Зайдулла - зарабатывал больше чем его отец, который учился годами своей профессии и гордился этим. Это даже не было воровством, скорее всего, большая часть мяса выращивалась в хозяйствах подпольно. Зайдулла ругался, что Горбачев разрешил частникам растить мясо на продажу и скоро у них не будет работы. Но работа была, потому что колхозный рынок держали не колхозники, а воры, а санитарный инспектор был с утра готовый и его штамп, который он должен был ставить на осмотренные туши, находился у бригадира рубщиков.